Торнсайдские хроники - Ольга Куно

— Мы должны выбраться отсюда хотя бы для того, чтобы за него отомстить, — продолжал увещевать Кентон.

Взгляд Говорящей стал вдруг более осмысленным.

— А вот это верно, — хриплым голосом сказала она. — Я пойду с вами, Алисдейр. Я должна вернуться во дворец и всё рассказать Мелинде. Она, конечно, не будет возражать против того, чтобы получить корону, — Говорящая устремила горький взгляд на золотой венец, который лежал сейчас у неё на коленях, — но всё равно она камня на камне не оставит от этого замка.

Последние слова были произнесены особенно жёстко, с яростью, какую трудно было ожидать от этой женщины.

Мы пересекли несколько комнат, вышли в боковой коридор и замерли, прислушиваясь. Ничего.

— Куда теперь? — шёпотом спросила я.

— Надо попытаться добраться до Стонрида, — негромко ответил Кентон. — Это единственный возможный вариант. Возвращаться в замок нельзя.

— Тогда идём.

Я обернулась к Говорящей, но она не стала ни соглашаться, ни возражать, лишь молча проследовала за нами, машинально потрепав по голове не отстававшего ни на шаг пса.

Какое-то время мы беспрепятственно продвигались по коридору, и я даже начала верить, что нам удастся выйти из подземелья живыми. Но несколько минут спустя мы уткнулись в сплошную стену. Кентон методично, сверху донизу осветил её факелом. Никакого прохода не обнаружилось, даже ни одной мало-мальски широкой трещины. Я непонимающе покачала головой.

— В прошлый раз ничего подобного не было. Ход был прямой и вёл до самого Стонрида. Мы определённо ещё не дошли. Да там и не было такой двери. Прямо из коридора наверх вели каменные ступеньки. Не понимаю, что это значит.

— Это значит, что мы в ловушке, — мрачно объяснил Кентон. — Они перекрыли проход.

— Но в таком случае… — нахмурилась я.

— Они придут сюда, — закончил за меня Кентон. — Назад!

— Поздно, — прошептала я, заслышав отдалённое бренчание оружия.

Судя по звуку, преследователи были пока ещё довольно далеко, но быстро приближались. Мы метнулись обратно, к повороту в очередной боковой коридор.

— Не пойдёт, — секунду поколебавшись, мотнул головой Кентон. — Мне не нравится быть такой лёгкой добычей. Делаем так. Вы вдвоём остаётесь здесь. — Он с силой рванул на себя невысокую дверь в стене и осветил обнаружившуюся внутри каморку. Какое-то подсобное помещение, вроде кладовки. — А я беру факел и увожу их за собой. Надеюсь, что потом смогу вернуться за вами, но если нет, у вас есть огниво.

Шум преследования становился всё громче.

— Идея хорошая, — кивнула Айрин, — но надо изменить одну деталь. Вы двое остаётесь здесь, а я уведу их за собой.

Она взялась пальцами за ручку факела, но Кентон резко его отдёрнул.

— Я сказал, что вы остаётесь, значит, вы остаётесь, — отрезал он.

— Потому, что я — женщина? — вскинулась Говорящая.

— Нет, — отозвался Кентон. — Потому, что я собираюсь уйти от преследования, а вы хотите, чтобы вас убили. Или я понял неправильно?

— Это не ваше дело.

— Отлично. Значит, оставляем мой план в изначальном варианте. Поторопитесь.

Я зашла в предназначенную для нас каморку. Говорящая медлила.

— Рональд! — тихо позвала она. — Где же он?!

К горечи, прочно поселившейся в её глазах, добавилось выражение тревоги. Кентон осветил коридор. Пса нигде не было видно. Айрин обречённо покачала головой, словно смирившись с тем, что всё в её жизни отныне пошло наперекосяк. Я бросила прощальный взгляд на Кентона, закрывающего дверь снаружи. В следующий миг мы с Говорящей остались вдвоём в кромешной темноте.

А вскоре за дверью послышался громкий топот шагов и крики. Ещё несколько секунд, и звуки стали отдаляться. А пару минут спустя к темноте добавилась абсолютная тишина.

Время тянулось медленно. Вернее сказать, по ощущениям оно вообще не тянулось, а просто копошилось на месте, обратившись в ленивую тягучую массу. Сперва я сидела неподвижно и даже дышать старалась лишь изредка. Потом тело стало затекать, и я потихоньку начала шевелиться, села в более удобное положение, расправила плечи, повертела головой.

Время всё копошилось и копошилось. Ничего не менялось. Из плюсов: людей Майлза мы больше не слышали. Из минусов: Кентон тоже не возвращался.

— Может быть, попробуем выйти? — неуверенно спросила я у Говорящей, когда выжидать дальше стало совсем уж невмоготу.

Знаю, в определённых случаях это недостаток, но я совершенно не умею ждать у моря погоды. И, кажется, я такая была не одна.

— Да, — согласилась Айрин. — Я не понимаю, что случилось с Рональдом. Куда он мог пропасть? К тому же я не для того оставила там Рауля, чтобы сидеть на месте и бездействовать.

Я осторожно, очень медленно приоткрыла дверь комнатки и прислушалась. Вроде бы никого. Передвигаясь на ощупь и стараясь не шуметь, мы вышли в коридор.

— Куда теперь? — шепнула я.

— Не знаю, — так же тихо ответила Говорящая. — Кажется, сейчас это не имеет значения. Мы всё равно не знаем, где и чего ожидать.

Мы повернули налево. Передвигаться в кромешной темноте оказалось очень тяжело. Вскоре я рискнула воспользоваться огнивом, и маленький огонёк выхватил из черноты кусок пустого коридора. Мы успели пройти ещё немного, прежде чем я ощутила, как к лицу прижалась тряпка, пропитанная каким-то тошнотворным запахом. От этого запаха резко закружилась голова. На сей раз земля ушла из-под ног в менее буквальном смысле слова…

Я очнулась в просторном помещении без окон, освещавшемся сразу несколькими укреплёнными на стенах факелами. Значит, мы по-прежнему в подземелье, но где именно? На тюрьму непохоже: ни камер, ни решёток. Из мебели — пара стульев. Четыре ступеньки поднимаются к наглухо закрытой двери.

Ноющая головная боль заставила переключить внимание на собственное состояние. Я сидела на полу, прислонившись спиной к неровной каменной стене; руки были связаны и, кажется, довольно-таки крепко. Можно попробовать потянуть за верёвку зубами, но это только в том случае, если никто не будет за мной следить. Повернув голову налево — шея при этом заболела так сильно, что я невольно зашипела, — я обнаружила сидящую рядом Говорящую. Её положение было ещё хуже, чем моё: правая рука Айрин была закована в цепь, другая сторона которой была присоединена к вбитому в стену крюку. То ли на меня цепей просто не хватило, то ли Говорящая пришла в себя раньше и успела оказать сопротивление. Теперь она сидела и с ненавистью смотрела на человека, стоявшего к нам спиной на небольшом отдалении. На мгновение зажмурившись (голова всё ещё слегка кружилась), я снова открыла глаза и пригляделась. Когда мужчина слегка изменил положение, стало видно, что у него перевязана рука. Значит, Майлз. Удачным опознавательным знаком обеспечил его Кентон. Жаль только, что руку сломал, а не шею. Но это ведь дело наживное?