Мемуары гейши - Артур Голден

До этого я не приглядывалась к Тыкве, но тут заметила на ней пепельно-серое кимоно с юбкой, расшитой бриллиантовыми точечками на фоне рисунка, изображающего горы и море, освещенные солнцем. Ни мое кимоно, ни кимоно Мамехи не могло сравниться с ним. Председателю также очень понравилось кимоно, и он попросил Тыкву встать и пройтись в нем. Тыква очень скромно встала и один раз повернулась.

— Я подумала, что не могу появиться в Ичирики в обычном кимоно, — сказала она. — Большинство кимоно в моей окейе не столь красивы, хотя американцы, кажется, вообще не видят между ними разницы.

— Если бы ты не откровенничала с нами, мы бы решили, что ты всегда носишь такие кимоно, — сказал Председатель.

— Вы издеваетесь? За свою жизнь я никогда не надевала такого роскошного кимоно. Я арендовала его в окейе, расположенной на нашей же улице. Вы не представляете, сколько они запросили за него!

Председателя позабавили ее слова, потому что гейша никогда не рассказывает в присутствии мужчины о таких вещах, как стоимость кимоно. Мамеха повернулась, чтобы сказать ему что-то, но Тыква перебила.

— Думаю, сегодня вечером будет кто-то очень важный.

— Может, ты имеешь в виду Председателя, — спросила Мамеха. — Ты не считаешь его важным гостем?

— Он сам знает, важный ли он гость. Я не хочу решать, так это или нет.

Председатель посмотрел на Мамеху и от удивления приподнял брови.

— Как бы там ни было, Саюри говорила о ком-то еще, — продолжала Тыква.

— Сато Норитака, Тыква, — сказал Председатель. — Это новый Министр финансов.

— О, я знаю этого Сато. Выглядит, как огромная свинья.

Мы засмеялись.

— Да, Тыква, — сказала Мамеха, — ты выдаешь такие вещи…

В этот момент дверь открылась, и вошли Нобу с Министром, оба раскрасневшиеся от холода. За ними шла служанка с подносом, уставленным закусками и сакэ. Нобу стоял, съежившись и переминаясь с ноги на ногу. После того как всех представили друг другу, Тыква сказала:

— Привет, Министр. Бьюсь об заклад, что вы меня не помните, но я очень много о вас знаю.

Министр влил в себя чашечку сакэ и хмуро посмотрел на Тыкву.

— А что ты знаешь? — спросила Мамеха. — Расскажи нам что-нибудь.

— Я знаю, что младшая сестра Министра замужем за мэром Токио, — сказала Тыква. — А еще знаю, что он занимался каратэ и сломал себе руку. Вы ведь знаете, как выглядит Премьер-Министр? — спросила она. — А встречали вы его хоть раз? Может, конечно, и встречали… Сейчас я приведу пример. Вы знаете, как выглядит Император, хотя ни разу не удостаивались чести встретиться с ним.

— Председатель встречался с Императором, Тыква, — сказал Нобу.

— Вы знаете, что я имею в виду. Каждый знает, как выглядит Император. Я это хотела сказать.

— Существует много изображений Императора, — сказал Нобу. — Нельзя же увидеть изображение рыбы.

— Там, где я выросла, водилось много рыбы. Моя мама часто говорила мне об этом, и я говорю вам, она выглядит так же, как то, что лежит здесь на столе!

— Как хорошо, что есть такие люди, как ты, Тыква, — сказал Председатель. — Благодаря тебе все чувствуют себя дураками в хорошем смысле.

— Это все, что я хотела сказать. Если кто-то хочет поиграть в «больших лгунов», вперед, начинайте.

— Я начну, — сказала Мамеха. — Вот моя первая история. Когда мне было около шести, я пошла за водой к колодцу в нашей окейе и услышала со дна колодца мужской кашель. Я разбудила хозяйку, и она вышла послушать эти звуки. Когда мы посветили фонарем внутрь колодца, то не смогли там никого обнаружить, но кашель оттуда раздавался до самого рассвета. Затем звуки прекратились, и мы их больше никогда не слышали.

— Вторая история будет более правдивой, — сказал Нобу.

— Вам придется послушать обе, — сказала Мамеха. — Вот вторая. Однажды я вместе с несколькими гейшами поехала в Осака на вечеринку в дом Акита Масайчи — известного бизнесмена, сколотившего свое состояние перед войной. После того как мы пели и пили несколько часов подряд, Акита-сан уснул на циновке. Одна из гейш повела нас в соседнюю комнату и открыла большой ящик, наполненный всякого рода порнографией. Там хранились порнографические гравюры. Некоторые были выполнены Хиросигэ…

— Хиросигэ никогда не делал порнографических гравюр, — сказала Тыква.

— Делал, Тыква, — сказал Председатель. — Я видел некоторые из них.

— А также, — продолжала Мамеха, — у него есть изображения европейских женщин и мужчин.

— Я хорошо знал Акита Масайчи, — сказал Председатель. — У него не могло быть коллекции порнографии. А первая история правдива.

— Неужели, Председатель, — сказал Нобу, — вы поверили в историю о человеческом голосе из колодца?

— Мне не обязательно в нее верить. Я просто думаю, Мамеха в нее сама верит.

Тыква и Председатель проголосовали за мужчину в колодце. Министр и Нобу проголосовали за порнографию. Что же касается меня, то я знала, что история о человеке в колодце правдива. Министр выпил свой штрафной стакан без сожалений, а Нобу бурчал, поэтому мы решили, что он следующим рассказывает истории.

— Я не собираюсь играть в эту игру, — возразил он.

— Либо вы играете в нее, либо пьете штрафной стакан сакэ каждый раунд, — сказала ему Мамеха.

— Ладно, хотите, расскажу вам две истории, — сказал он. — Вот первая. У меня появилась собака по имени Кубо. Однажды я пришел ночью домой и увидел, что шерсть у Кубо абсолютно голубая.

— Я верю, — прервала его Тыква. — Может, ее похитил какой-нибудь демон?!

Нобу посмотрел так, словно не мог поверить, что Тыква не шутит.

— На следующий день произошло то же самое, — продолжал он, — но на этот раз шерсть Кубо стала ярко-красной.

— Точно демоны, — сказала Тыква. — Демоны любят красный цвет. Это цвет крови.

Нобу явно рассердился, услышав это.

— Вот моя вторая история. На прошлой неделе я пришел в офис так рано, что даже опередил моего секретаря. Все, угадывайте, какая история правдивая?

Конечно, мы все, кроме Тыквы, выбрали историю с секретарем, а ей пришлось выпить штрафной стакан сакэ. Я не оговорилась, именно стакан. Министр налил ей полный до краев стакан. Тыкве пришлось отпить из него, прежде чем она смогла взять стакан в руки. Я с ужасом смотрела на нее, зная, как плохо она переносит алкоголь.

— Я никак не могу поверить, что история с собачкой — вымысел, — сказала Тыква, допив сакэ. — А как вам удалось придумать такую историю?

— Как мне удалось ее сочинить? Вопрос в том, как ты смогла в нее поверить? Собаки не синеют и не краснеют. Да и демонов не существует.

Настала моя очередь рассказывать истории.

— Моя первая история такая. Однажды ночью несколько лет назад актер Кабуки Иегоро сильно напился и сказал, что всегда считал меня очень красивой.

— Это неправда, я знаю Иегоро, — сказала Тыква.

— Конечно, знаешь. Но тем не менее он говорил, что считает меня очень красивой, а после той ночи стал время от времени посылать мне письма. В углу каждого письма он приклеивал один курчавый волос.

Председатель посмеялся над этим, но Нобу встал с очень недовольным выражением лица и сказал:

— Ох уж мне эти актеры Кабуки! Такие надоедливые люди!

— Я не поняла. Что ты имеешь в виду под курчавыми черными волосами? — спросила Тыква, но по ее выражению лица было видно, что она прекрасно знает ответ.

Все замолчали в ожидании моей следующей истории. Я придумала ее еще в самом начале игры, хотя очень боялась рассказывать, не будучи уверенной, что это стоит делать.

— Однажды, еще ребенком, — начала я, — я сильно расстроилась из-за чего-то, села на набережной ручья Ширакава и расплакалась…

Когда я начала свою историю, мне захотелось дотронуться до руки Председателя. Мне казалось, что для всех, кроме Председателя, в этой истории нет ничего интересного. Я начала говорить с ним о чем-то более личном, отчего слегка разгорячилась. Прежде чем продолжить, я бросила взгляд на Председателя, предполагая, что он внимательно смотрит на меня. Но, казалось, он вообще не обращает на меня внимания. Неожиданно я представила себя девочкой, дефилирующей по улице, как по подиуму, обнаружившей, что улица пуста.

К этому времени, видимо, все устали ждать от меня продолжения истории и Мамеха сказала:

— Ну же, продолжай!

Тыква тоже что-то пробурчала, но я не поняла, что именно.

— Я хочу рассказать другую историю, — сказала я. — Вы помните гейшу по имени Окайчи? С ней произошел несчастный случай во время войны. За много лет до этого мы как-то разговаривали с ней, и она говорила мне, будто всегда боялась, что тяжелый ящик упадет ей на голову и убьет ее. Она умерла именно так. На нее с полки упал ящик с металлическими обломками.

Я рассказала обе вымышленные истории, вернее, частично правдивые. Но меня, честно говоря, это мало волновало, потому что во время игры многие обманывали. Поэтому я подождала, пока Председатель выберет историю о Иегоро и курчавых волосах, и объявила, что он прав. Тыква и Министр опять выпили штрафные чашечки сакэ.