Теория доказательств - Владислав Лоер

1) медицинское вторжение в организм человека (операция) либо применение специальных медицинских методов обследования, диагностики, извлечения инородных тел (рентген, промывание желудка, анализы крови, экскрементов и т. д.);

2) применение немедицинских методов изъятия у человека образцов для исследования;

3) помещение лица в медицинское учреждение;

4) осмотр тела человека, сопряженный или не сопряженный с нарушением чувства стыдливости.

Обнаружение и изъятие доказательств, связанные с вторжением в полости тела человека и постановкой в опасность его жизни и здоровья, недопустимы без согласия соответствующего лица, независимо от его процессуального положения. В частности, если условием извлечения вещественного доказательства из тела человека является операция, то должны действовать медицинские правила, требующие, чтобы она не была противопоказана с медицинской точки зрения и пациент дал согласие на ее проведение. Применение специальных медицинских методов обследования, диагностики и извлечения инородных тел, небезопасных для здоровья или сопряженных с сильными болевыми ощущениями, также возможно лишь с согласия соответствующего лица —обвиняемого, потерпевшего. Согласия не требуется, если метод безвреден и не причиняет сильных болевых ощущений (например, рентгеноскопия). Принудительное применение немедицинских методов изъятия образцов для исследования возможно, если это не сопряжено с действиями, унижающими достоинство человеческой личности. Допустимо. например, принудительное изъятие таких образцов для сравнения, как отпечатки пальцев, волосы, грязь под ногтями и т. д. Принудительное помещение лица в медицинское учреждение для проведения медицинской или психиатрической экспертизы возможно лишь в отношении подозреваемого и обвиняемого (ст. 188 УПК РСФСР). В отношении потерпевшего и свидетеля эта принудительная мера недопустима, хотя бы она и могла способствовать более полному исследованию обстоятельств дела. Необходимо согласие потерпевшего и свидетеля на помещение его в медицинское учреждение, а если оно не получено, то следует довольствоваться амбулаторной экспертизой или искать другие средства установления соответствующих обстоятельств дела. Вопрос о допустимости принудительного осмотра человеческого тела при освидетельствовании, экспертизе, личном обыске и получении образцов для исследования достаточно сложен. При его разрешении необходимо руководствоваться двумя основными критериями, а именно:

1) какое процессуальное положение занимает лицо, подвергаемое осмотру;

2) причиняет ли осмотр тела ущерб чувству стыдливости.

Осмотр тела, не причиняющий ущерба чувству стыдливости (не сопровождаемый обнажением), вполне допустим в отношении как обвиняемого (подозреваемого), так и потерпевшего. При отказе подвергнуться осмотру возможно принудительное проведение соответствующих действий. Осмотр тела, который по необходимости сопровождается обнажением, также возможен, если осматриваемое лицо против этого не возражает. Трудности возникают лишь в случаях, когда осматриваемое лицо, ссылаясь на чувство стыдливости, возражает против осмотра его тела следователем, понятыми, врачом и тем самым (иногда преднамеренно) препятствует установлению истины. Представляется, что в отношении обвиняемого (подозреваемого) принудительный осмотр тела возможен, поскольку собранными по делу доказательствами он изобличается в совершении преступления и проявляет понятную заинтересованность в сокрытии следов, орудий, предметов, находящихся при нем или на нем —в одежды, на теле, в полостях тела. Лишить следователя возможности обнаружить и изъять эти следы, оружие, предметы, защищая чувство стыдливости обвиняемого, — значит сделать невозможным установление истины по многим уголовным делам и причинить ущерб государству и обществу. Но в отношении потерпевшего решить этот вопрос гораздо сложнее. По этому вопросу высказаны две точки зрения. Сторонники одной из них считают, что потерпевшего можно принудительно подвергнуть экспертизе и освидетельствованию, так как нельзя ставить раскрытие преступления в зависимость от его усмотрения. Сторонники другой точки зрения полагают, что потерпевший не может быть принудительно, помимо своей воли, подвергнут экспертиза и освидетельствованию, так как закон заботится не только об установлении истины, но и о том, чтобы она достигалась средствами, не ущемляющими законных интересов личности. В таких случаях необходимо, считают сторонники этой точки зрения, применять убеждение либо ввести административную ответственность. В процессе совершенствования закона следовало бы уточнить пределы и характер мер, которые могут быть применены в подобных случаях Необходимо указать еще две группы мер, применение которых в ряде случаев обеспечивает установление истины по делу. Одна из них представляет собой основанное на законе ограничение права неприкосновенности жилища (осмотр, выемка, обыск), а другая-права тайны переписки Запрет на почтово-телеграфную корреспонденцию, ее осмотр и выемка). Указанные ограничения могут быть применены не только в отношении обвиняемого и подозреваемого, но и иных лиц, например переписывавшихся с обвиняемым, принявших у него похищенные вещи и т. д. Таким образом, процессуальные гарантии обеспечивают одновременно как достижение истины по уголовным делам, так и охрану прав и законных интересов личности. При наличии коллизий охраняется та ценность, которую государство и общество признают более существенной. В одних ситуациях этой ценностью является раскрытие преступления, в других (они были рассмотрены выше) — охрана прав и законных интересов личности.

4. Презумпции и преюдиции в доказывании

Процесс доказывания включает в себя использование презумпций и преюдиций. Учение о презумпциях в праве охватывает большой круг вопросов, относящихся как к общей теории права, так и к отраслевым правовым наукам; составная его часть-возможности и пределы использования презумпций в доказывании по уголовным делам.

Под презумпцией обычно понимают общее правило, отображающие устойчивые, неоднократно наблюдаемые связи между людьми, событиями, явлениями, состояниями, свойствами. Принятие презумпций состоит в том, что при наличии (установлении) одного из фактов, связь которых выражена презумпцией, додается вывод о существовании другого факта; последний, таким образом, выводится из презумпции (презюмируется). Презумпции имеют статистическую природу. Они верны для большинства случаев данного рода, но допускают и исключения. В этом смысле презумпция —это предположение, что обычно наблюдаемая связь между фактами, весьма вероятно, существует и в данном конкретном случае. Высказывалось мнение, что презумпции —это «индуктивные умозаключения, основанные на так называемых эмпирических законах, а не научных закономерностях общественной жизни». Действительно, наблюдение, накопление фактического материала опыт составляют необходимую предпосылку формулирования презумпций, что позволяет говорить о преобладающем значении индукции в этом познавательном процессе. Однако неверно считать что презумпция только индуктивное эмпирическое обобщение и в ее формулировании не участвует дедукция, что презумпция не может выражать закономерность. В этом можно убедиться на примере презумпции, устанавливающей связь между фактом достижения лицом определенного возраста и его способностью понимать значение противоправных действий и руководить своим поведением. Первоначально эта презумпция была результатом приблизительных эмпирических обобщений, не имевших научного обоснования. В настоящее время достижения психологии, психиатрии, педиатрии позволяют на научной основе установить минимальный возраст уголовной ответственности и дифференцировать его в зависимости от формы и характера правонарушений. Презумпция, таким образом, становится выражением научной закономерности. Однако от этого она не перестает быть презумпцией, так как выражает лишь среднюю статистическую величину, от которой в отдельных случаях возможны отклонения (раннее интеллектуальное развитие, или, наоборот, возрастное отставание психики). При установлении возраста уголовной ответственности законодатель исходит именно из средней статистической величины, предусматривая вместе с тем возможность (ст. 392 УПК РСФСР) в конкретном случае доказывать, что возрастное отставание психики исключает возможность привлечения к уголовной ответственности (2, 3 гл. III). В логическом отношении презумпция представляет так называемое условное или гипотетическое вероятностное суждение, которое можно выразить формулой: «Если есть А, то, весьма правдоподобно, есть и В» или «Большинство А есть В». Например: «Если приговор вступил в законную силу, то все изложенное в приговоре, как правило, истинно», иными словами: «Большинство вступивших в законную силу приговоров отражает истину». Неопровержимые презумпции имеют жесткую логическую структуру: «Если есть А, то есть В», «Все А есть В». Но это квазиструктура, объясняемая потребностями единообразного правового регулирования (см. ниже). На самом деле характеристика логической структуры любой презумпции и вывода из нее не может обойтись без указания на вероятность достаточно высокой степени. Презумпции всегда допускают исключения из формулируемых ими правил. Презумпции, применяемые в показывании, делятся на правовые (легальные законные) и фактические. Первые прямо установлены законом или могут быть выведены из него, вторые не установлены законом. Правовая презумпция —это закрепленное в законе правило, предполагающее наличие или отсутствие фактов до представления доказательств противного (опровержимая презумпция) или запрещающее их опровержение (неопровержимая презумпция). Это правило применяется лишь при достоверном установлении факта (принятии акта), с которым закон связывает действие презумпции. Правовая презумпция учитывает реальные связи и зависимости и потому правильно отражает подавляющее большинство ситуаций, на которые рассчитана В советской юридической науке получила известное распространение точка зрения, отрицавшая значение презумпций. Ее питало представление о фиктивном и сугубо формальном характере презумпций в буржуазном праве, из чего делался вывод, что и в советском праве им нет места.