Плутония - Владимир Обручев

В глубь льдов

В конце марта путешественники решили тронуться в обратный путь через льды. Метеорологическая будка была оставлена на месте, и в ней, а также в скале под холмом, были помещены в запаянном ящике краткие сведения о составе экспедиции, открывшей Плутонию, и главных результатах поездки на юг. Чтобы первобытные люди, посещения которыми холма следовало ожидать с наступления лета, не унесли ящики и не разорили будку, на полочке в последней была расставлена часть деревянных идолов, вырезанных Кату, а на полу будки в качестве жертвоприношения сложены все накопившиеся кости, пустые жестянки от консервов и тому подобный хлам. До всего этого додумался Иголкин, ближе сошедшийся с дикими, чем ученый Боровой.

Нарты, порядочно нагруженные коллекциями, провизией и имуществом экспедиции, потянулись через белоснежную тундру к подножию льдов.

Этот обратный путь через Землю Нансена затянулся на целый месяц: преодоление ледяного хаоса, долгий подъем на хребет Русский и спуск с него по ледопадам глетчера, упорные ветры, дувшие навстречу, перегруженность нарт, недостаточное количество собак задерживали движение и потребовали напряжения всех сил. Частые метели также задерживали движение, но зато давали людям и собакам лишние часы отдыха. За ледяным хаосом началась уже смена дня и ночи, которую давно не наблюдали путешественники. Из складов провизии, оставленных на пути, некоторых не удалось найти, но на мысе Труханова нашли новый склад с годовым запасом провианта, сооруженный «Полярной звездой», и в нем записку, сообщавшую, что судно остановилось на зимовку в десяти километрах восточнее мыса. С высоты последнего судно было видно вдали, и на половине пути к нему произошла радостная встреча. Даже Труханов выехал на нарте, которую тащили молодые собаки, родившиеся на «Полярной звезде» во время плавания. Приветствиям и расспросам не было конца. Труханов просиял, услышав, что его предположения о внутренности Земли блестяще оправдались.

Научная беседа

Через несколько дней по возвращении экспедиции на «Полярную звезду» разыгралась обычная для этих широт сильнейшая пурга, прекратившая всякие прогулки и работы на свежем воздухе. Коротали время в кают-компании, обмениваясь впечатлениями о зимовке среди льдов и путешествии в Плутонию. Труханов особенно интересовался подробностями спуска в подземный мир, который сопровождался различными непонятными для экспедиции явлениями.

– А знаете ли, Николай Иннокентьевич, – сказал Каштанов, – что ваше письмо, вскрытое в тот день, когда мы увидели мамонтов в тундре, сменившей льды, объяснило нам, куда мы попали, но не удовлетворило нас. Мы хотели бы знать, на чем было основано ваше предположение, что земной шар пустотелый, – предположение, которое так блестяще оправдалось.

– Если хотите знать, – ответил Труханов, – идея эта не моя и даже не новая. Ее высказывали больше ста лет назад некоторые ученые Западной Европы, и я наткнулся на нее, просматривая старые журналы, заинтересовался и занялся проверкой, которая убедила меня в ее правдоподобности.

– Не поделитесь ли вы с нами вашими доказательствами?

– С удовольствием. Если хотите, сделаю вам сегодня же вечером подробный доклад.

Вечером в кают-компании состоялась интересная научная беседа.

Рассмотрев кратко воззрения древних народов о плоской Земле среди первобытного океана и учение Аристотеля о шарообразной форме Земли, Труханов остановился подробнее на взглядах нового времени.

– В конце восемнадцатого века ученый Лесли утверждал, что внутренность Земли заполнена воздухом, самосветящимся вследствие давления. В этом воздухе движутся две планеты – Прозерпина и Плутон…

– Плутон? – не удержался Боровой. – Мы, следовательно, не придумали ничего нового для внутреннего светила!

– Да, это имя у вас предвосхитили, – продолжал Труханов. – И некоторые ученые даже высчитали пути этих планет, приближение которых к земной коре будто бы производит магнитные бури и землетрясения. По мнению Лесли, на внутренней стороне Земли, освещаемой мягким электрическим светом, царствует вечная весна, и поэтому там существует чудная растительность и своеобразный мир…

– И он был совершенно прав! – воскликнул изумленный Папочкин.

– Вход в земную внутренность, по учению Лесли, должен находиться около восьмидесяти второго градуса северной широты…

– Но ведь это же изумительно! – всплеснул руками Макшеев. – Как он мог указать так точно? Мы нашли южный край этого входа под восемьдесят первым градусом с чем-то.

– Лесли определил его по месту наибольшей интенсивности северных сияний, так как предполагал, что последние исходят именно изнутри Земли, представляя электрические лучи, освещающие внутренность Земли. Учение Лесли нашло многих сторонников, и даже вполне серьезно разбирали вопрос о снаряжении экспедиции внутрь Земли.

– Вот так та́к! – улыбнулся Громеко. – И в этом отношении у нас чуть не явились предшественники?

– Но экспедиция не состоялась, потому что авторитетные ученые того времени – Бюффон, Лейбниц, Кирхер – высмеяли гипотезу Лесли, назвав ее фантазией. Они отстаивали огненно-жидкое ядро Земли, одно общее или с многочисленными второстепенными очагами, которые назывались пирофилиациями. В конце восемнадцатого века стройная гипотеза Канта-Лапласа об образовании всей нашей планетной системы из газообразной раскаленной туманности завоевала почти все умы и отодвинула на задний план все другие.

Но Кормульс в тысяча восемьсот шестнадцатом году доказывал, что Земля внутри пустая и кора ее имеет не более трехсот английских миль толщины.

Галлей, Франклин, Лихтенберг и Кормульс старались объяснить явления земного магнетизма и его вековые изменения с точки зрения существования гипотетической внутренней планеты. Немецкий профессор Штейнгаузер в тысяча восемьсот семнадцатом году считал существование этой планеты, которую он называл Минервой, почти несомненным.

Возникли опять проекты экспедиции внутрь Земли. Отставной пехотный капитан Симмес, живший в Сен-Луи в штате Миссури, в апреле тысяча восемьсот восемнадцатого года напечатал в газетах письмо и разослал его во многие учреждения Америки и Европы, адресованное «всему миру», с девизом «свет дает свет, чтобы открыть свет до бесконечности».

Вот что он писал:

Земля внутри пустая и обитаемая. Она содержит ряд концентрических сфер одну в другой и имеет у полюсов отверстия шириной от 12 до 16°. Я готов прозакладывать свою жизнь за истинность этого и предлагаю исследовать эту пещеру, если мир поможет мне в этом предприятии. Я приготовил к печати трактат об этом предмете, в котором привожу доказательства вышеуказанных положений, даю объяснения различных явлений и разгадываю «золотую тайну» доктора Дарвина. Мое условие – патронат этого и новых миров. Я посвящаю (завещаю) его моей супруге и ее десяти детям. Я избираю доктора Митчель, сэра Дэви и барона Александра фон Гумбольдта в качестве своих покровителей. Мне нужно только сто смелых спутников, чтобы выступить из Сибири в конце лета с северными оленями на санях по льду Северного моря.