Предрассветные миражи - Ника Муратова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я все время спрашивала себя: «Неужели Кристина настолько любила своего мужа? Что же тогда Андрей? Казалось бы, теперь она может пересмотреть все в своей жизни. И не только в своей. Но она не собиралась этого делать. Глеб был прав в своем предвидении — она очень тяжело переносила его уход.
В одно прекрасное утро я все-таки завела разговор о том, что Андрей и Кира уезжают совсем скоро. Она улыбнулась и сообщила мне, что тоже уезжает из Москвы.
— Как? И ты? Тоже в Австралию? — ляпнула я. На безумную долю секунды я поверила в то, что она решила бороться за него.
— Нет-нет, совершенно не туда. Жень, ты же меня знаешь, я не собираюсь никому причинять боль.
— Откуда ты знаешь, что твой отъезд решит все проблемы?
— А я и не знаю ничего. Просто решила уехать. Я стала задыхаться здесь. И потом, воспоминания… И бездействие. Я так не могу. Дни проходят, и они пусты. Я хочу забрать Глеба и… Может, это ненадолго. Я ведь всегда возвращаюсь. Как птичка, летающая по свету, но неизменно возвращающаяся в родное гнездо.
— Все равно я не понимаю. Я вообще не понимаю ни тебя, ни того, что произошло. Ты совершенно расклеилась после смерти Глеба, ты должна взять себя в руки, собраться. Он не одобрил бы такого состояния, ведь правда? Возьми себя в руки. Куда тебе нестись сейчас сломя голову? От чего бежать? От себя? Может, тебе лучше найти силы начать новую жизнь здесь? Хотя бы ради ребенка, ведь ему и так трудно будет без отца. Я уверена, Глеб сделал бы все ради сына.
Увидев, что она не возражает, я решила, что нашла ее слабое место, на которое можно надавить. Я решила осторожно продвигаться дальше.
— Не мое, конечно, дело, но вы с ним продолжали иллюзию семьи ради сына, да? Извини, но иначе я не могу объяснить существование в вашей жизни Киры и Андрея.
Она подняла на меня глаза. Они были полны слез.
— Ой, прости, — я кинулась к ней, — я сделала тебе больно, да? Ну язык у меня такой дурной, как и я сама, ну прости, а?
Она махнула рукой. Завсхлипывала, все старалась сдержаться, но сил удержать слезы не хватало. Я подала ей салфетку. Она громко высморкалась, скомкав мокрую салфетку в кулаке.
— Я сейчас. — Она выскользнула в ванную. Минут через десять появилась. Глаза уже сухие, но все еще красные и опухшие. Волосы зачесаны назад, только несколько влажных от умывания темных прядей прилипли к вискам
— Я, наверное, пойду. — Я встала. Я чувствовала себя жутко неудобно, словно заглянула в чужом доме туда, куда не следовало, и разбила ценную вещь.
— Ты права.
Кристина уселась на пол, скрестив под себя по-турецки ноги.
— Мы жили вместе ради Глебушки. Но не только. Мы вообще не были мужем и женой.
Каково заявление, а? Я просто сползла по стеночке
— Это был фиктивный брак. С самого начала. Мы знакомы сто лет и всегда были хорошими друзьями. Когда Глеб открыл небольшой бизнес в Папуа, я решила воспользоваться возможностью и навестить его там. Приехала по туристической визе и осталась. Поначалу наслаждалась обычными развлечениями туриста: подводное плавание, фестивали, поездки по провинциям. Потом меня попросили помочь одной небольшой организации, работающей с сиротами. Я втянулась, решила остаться на более долгий срок. Но они не смогли мне сделать рабочую визу. В ПНГ люди в правительстве меняются со скоростью света, и на тот момент человек, отвечающий за выдачу рабочей визы, как раз был новеньким и рвался ввести новые реформы. В общем, препон было столько, что преодолеть их казалось невозможным. И тогда я уговорила Глеба расписаться со мной. Ну просто так, для проформы, чтобы получить долгосрочную визу. Супругам визы давали без проволочек. Он согласился. Все шутил, что жениться в ближайшее время ни на ком не собирается и потому до пятницы совершенно свободен. Так мы и поженились.
Кристина заулыбалась своим воспоминаниям.
— Было забавно. Какое-то время мы даже играли свои роли для публики, а потом… Потом он занялся своим бизнесом, у меня было немного денег, и я тоже вложилась туда, чтобы иметь дивиденды и жить на них. А все свободное время отдавала разным разностям. Писала статьи для журналов. Потом втянулась в эту последнюю историю. Андрей приехал. Ну и на этом, собственно, идиллия и закончилась.
Разводиться, как я поняла, они с Глебом не собирались, так как штамп в паспорте никому из них не мешал.
— Да и в любом случае я бы не бросила Глеба в таком состоянии. Хоть он и гнал меня от себя, я бы не смогла… Это было бы предательством. Ты ведь понимаешь? Глеб сказал, что даст свою фамилию ребенку, если только я не решусь рассказать настоящему отцу. А таких намерений у меня нет и не будет, — добавила она помолчав.
— У нас и раньше были всякие увлечения, — продолжила она после паузы, во время которой я складывала в уме кусочки разбитого блюдца, — и у него, и у меня, но до желания создать семью не доходило. Даже смешно выходило — наш брак как бы служил тестом на прочность чувств у других. Если штампик не мешал, значит, чувство серьезное, если же отпугивал — то и не надо.
— И часто не мешал? — поинтересовалась я.
— Как видишь, я пока от него не избавилась. Смельчаков вытащить принцессу из замка фиктивного брака пока не нашлось.
— Хочешь сказать, мне должно быть стыдно за моего братца?
— Ничего подобного. Гордись!
— Чем?
— Он ведь сохранил свою семью.
— Спорное утверждение.
— Не вмешивайся, Женька. Не мути ему мысли. Он только-только успокоился…
— Да откуда тебе знать? Ты же не заглядывала ему в душу? Это ты мутишь ему мысли. Скрыть от него все это… Ты не оставила ему шанса!
— Не обманывай себя. Шанс у него был всегда. Он не захотел им воспользоваться. Как, впрочем, и я. Значит, не судьба. Мы попортили друг другу нервы, взбаламутили давно устроенную жизнь, хотя не имели на это никакого права.
— Но ведь между вами все же что-то было, ты не можешь этого отрицать. Андрей — не просто прохожий в твоей жизни.
Кристина избегала
