Воины преисподней - Олег Авраменко

Илья до сих пор не мог толком объяснить, как вновь очутился в кустах на берегу Нерли. Он лежал на спине, бессмысленно пялился в бездонное синее небо и всё пытался припомнить, досмотрел ли церемонию до конца. Наверное, нет, потому что кони приехавших всё ещё стояли у входа в церковь под присмотром одетых монахами здоровяков. Значит, сатанинское действо всё ещё продолжалось.

Послушник встал на четвереньки, подполз к реке, несколько раз погрузил в воду пылающую голову и лишь тогда пришёл в себя.

Теперь предстояло решить, что делать дальше. Илья стал обладателем страшной тайны, совладать с которой ему было не по плечу. Первым делом он подумал об игумене Антонии и монастырской братии. Казалось бы, это самое правильное решение.Но немного подумав, и приняв во внимание то обстоятельство, что поддавшийся сатане дьякон Покровской церкви только что заказывал Антонию список с Октоиха, называя его старым знакомым, Илья решил, что добрейший игумен наверняка состоит в сговоре с предателями. Но в таком случае, практически не оставалось человека, которому можно было рассказать о происшедшем! Он бессилен что-либо изменить!..

Как вдруг на самом пике отчаяния его посетила на удивление простая мысль: о величайшем прегрешении князя следует поведать только князю. Нужно поскорее добраться до его родного города, любыми правдами и неправдами увидеться с правившим там Борисом Васильковичем и сообщить ему об отступничестве Андрея Ярославовича. Так как последний приходится ростовскому князю двоюродным дядей, то пусть Борис Василькович и разбирается с выкрестом по-свойски, по-семейному!

Сказано – сделано. Воспользовавшись тем, что «монахи» не заметили его, Илья обогнул церковь, стараясь не высовываться из кустов, наконец пустился бежать прямо через лес и окольными тропками выбрался к селению, в котором останавливался по пути сюда. Здесь юноша совершил последний по счёту бесчестный поступок, украв у какого-то смерда его единственную лошадь. Неизвестно почему, но совесть больше всего мучила Илью именно из-за этой пегой клячи, которая всю свою многотрудную жизнь тянула телегу или дровни, соху или борону, а на старости лет вынуждена была везти на спине всадника, да ещё без седла. Но что поделаешь! Выбора у юноши не было, поскольку речь шла о спасении от власти сатаны целого княжества. Кроме того, он и так согрешил за эти восемь дней минимум трижды, поэтому прибавив воровство кобылы к неподчинению приказу дьякона и выведыванию чужих тайн, Илья лишь незначительно усугубил свою скорбную участь.

А между тем путь предстоял неблизкий, и быстро преодолеть его пешком было невозможно. От окрестностей Боголюбова до Великого Ростова не меньше сотни вёрст, послушник же чувствовал себя совершенно разбитым, пробежав лесом всего вёрст десять. Только это соображение и утешало юношу, когда он погонял пегую кобылку, неловко обняв обеими руками лошадиную шею и ударяя пятками в её худые бока.

Илья избегал больших дорог, справедливо опасаясь, что всадник в одежде послушника, восседающий на лошади без седла, должен выглядеть не только нелепо, но и подозрительно. А поскольку он бродяжничал по близлежащим княжествам целых три года, то вполне полагался на собственные знания местности.

Но всё же Илья сплоховал. Совершенно неожиданно дорогу ему преградило множество поваленных ветром деревьев. Произошло это на исходе дня, когда солнце уже клонилось к закату, и объезжая завал, юноша сбился с пути и заехал в глухую чащобу. А когда наконец выбрался из леса, то оказался на берегу Нерли совсем не там, где рассчитывал. Солнце уже давно село. Где находится брод, Илья не знал, а спросить было не у кого. Юноше оставалось пустить кобылу вплавь. Поскольку же вода в реке была студёная, а ночь холодная, Илья продрог в мокрой одежде. Все суставы и кости ломило, временами его познабливало, сильно кружилась голова.

Тем не менее, послушник упрямо гнал лошадь вперёд. От усталости и купания в холодной реке он вскоре занемог, его начало лихорадить, но он всё равно продолжал свой путь. Его последующие воспоминания были отрывочны и нечётки. Илья не помнил, как его угораздило миновать стороной Ростов и каким образом он оказался неподалёку Углича. Во время последнего проблеска сознания юноша обнаружил, что тяжело дышащая кобыла стоит посреди озарённого лунным сиянием луга, а сам он привалился к её тёплой шее и шепчет в настороженное лошадиное ухо:

– Ну, ми-лая, ну, роди-мая… вывози, негодница, меня отсюдова! Слышишь, ты…

Лошадь фыркнула и затрусила вперёд. Илья клюнул носом в её гриву, покачнулся, и мир окончательно померк в его глазах. Очнулся он уже в покоях углицкого князя.

Вот какую историю выслушал Владимир Константинович в то утро, когда знахарь с Никитой привели Илью в чувство. Дальше послушник принялся умолять князя найти управу на продавшегося сатане Андрея Ярославовича, жаловаться на судьбу-злодейку и перечислять совершённые за последнее время грехи, обливаясь горючими слезами. Однако Владимир Константинович уже не слушал его. Обдумав всё хорошенько, он позвал гридней… и велел им немедленно схватить послушника Илью, ловчего Никиту, а также знахаря, и бросить всех троих в поруб.

Нет, углицкий князь отнюдь не был жестокосердным. Он вовсе не собирался казнить либо сгноить в тюрьме ни в чём не повинных людей, а самому примкнуть к отступнику Андрею Ярославовичу. Но также он не мог допустить, чтобы эта троица раньше времени распустила языки. Владимир Константинович прекрасно понимал, что дело это непростое, запутанное, и действовать надо крайне осторожно. А главное

– скрытно, чтобы не спугнуть удачу, которая сама пришла к нему в руки. Ведь перспектива открывается перед ним просто блестящая: овладение великокняжеским престолом – шутка ли!..

Ясно же, что поддавшись власти западной церкви, князь Андрей не остановится на достигнутом, а пойдёт гораздо дальше. То есть следующим его шагом наверняка будет заключение военного союза с тамошними рыцарями. Умно придумано! По одиночке они Новгород не одолели, а тут ударят вдвоём. Рыцари – с запада, Андрей – с востока.

Спору нет, задумано неплохо. Правда, Владимир Константинович не представлял, как они разделят завоёванное, кому достанется власть в покорённом Новгороде, а кому – сундуки с деньгами новгородских купцов. Но это не главное. Суть в том, что Андрей Ярославович заварил всю эту кашу несомненно из-за Новгорода.

И всё же в действиях великого князя был единственный маленький просчёт: Андрей явно не принял во внимание возможные (и даже весьма вероятные) последствия столь дерзкого шага. Что же до самих последствий… Даже послушник Илья воспринял поступок великого князя как подчинение сатане, и вряд ли другие расценят переход под власть западной церкви иначе. Значит, будет множество недовольных.