Греховные помыслы - Стефани Блэйк

– Будем говорить до тех пор, пока не побьем этих ублюдков-судовладельцев. Правду не страшно повторять!

Вздохнув, Дэн покачал головой и быстро просмотрел текст.

– Неплохо, Кэти. Написав о том корабле, что вчера причалил, ты по-новому повернула тему. Не могу поверить – полиция и солдаты не дали команде сойти на берег! Согласен – это настоящая тирания. Пожалуй, я заеду в порт после того, как увижусь с Биллом, чтобы оценить ситуацию.

– Я поеду с тобой. Хочу написать продолжение в завтрашний номер.

Вильям Лейн, учредитель и издатель «Бумеранга», стойкий приверженец лейбористской партии, был довольно странным человеком. С одной стороны, он являлся ярым защитником интересов рабочего класса и всех угнетенных; с другой – фанатиком-расистом, чье отвращение к людям с другим цветом кожи граничило с манией. По иронии судьбы, он заразил ксенофобией всю партию.

Шумно поприветствовав Дэна, он предложил ему сигару.

– Видел вчера твоего бывшего босса, Дэвида Сайма. – Он помрачнел. – Бедняга с каждым днем все больше превращается в любителя ниггеров и китайцев. Наверное, впадает в старческий маразм.

– Дело не в том, что Дэйв любит чернокожих и китайцев, – вежливо, но твердо ответил Дэн. – Просто он реалист. Мы все живем на одной планете, которая с каждым днем становится все меньше, Билл. Необходимо научиться принимать друг друга, какие мы есть, и жить в гармонии. Единственная альтернатива этому – Армагеддон.

– Ерунда! Китайцев и черных нужно уничтожать так же, как уничтожают кенгуру и кроликов!

– Ты чересчур упрям, Билл, и твои предрассудки только вредят профсоюзам. Неужели ты не понимаешь, что китайцы и чернокожие составляют значительную часть рабочих?

– Меня это не волнует. По мне лучше проиграть забастовку моряков, чем допустить цветных в наши профсоюзы!

– Бесполезно с тобой спорить. – Дэн встал. – Все, мы едем с Кэти в порт посмотреть, что случилось с кораблем, который арестовала полиция.

– Ну да, законники не пускают команду на берег. Что собирается делать Терренс Трент?

– Не знаю, я услышал об этом только сейчас – от Кэти.

На худом лице Лейна появилась лукавая улыбка.

– Мисс Паджет – девчонка что надо, правда? Берегись, мой мальчик, – она положила на тебя глаз.

– Не будь ослом! – Тем не менее Дэн почувствовал, что краснеет.

Конечно, он не мог не заметить, что Кэти – чертовски привлекательная девушка. И к тому же умная. Нет сомнения, что ее общество доставляет ему удовольствие. Но не более того. В его "жизни есть место только для одной женщины, и эта женщина – Адди.

Тем не менее, когда Дэн вышел из кабинета Лейна, слова издателя все еще эхом отдавались в его ушах. Кэти уже собралась в дорогу – набросила на себя короткую пелерину и надела соломенную шляпку со спадавшими на спину лентами.

– Что это Билл так разошелся? В последнее время он редко смеется.

«Она положила на тебя глаз».

– Не могу точно сказать. Никогда не запоминаю его шуточки. Пойдем, надо еще поймать свободный экипаж.

Последние три года мельбурнский порт находился почти на осадном положении. Везде можно было видеть людей в форме: полисменов в синих мундирах, пехотинцев в мундирах цвета хаки с перекрещивающимися на груди патронташами, уланов в красно-голубой форме, высоких кожаных ботинках и с черными плюмажами на шлемах.

Забастовщиков тоже отличала своего рода униформа – они были одеты так, как обычно одеваются работяги: синие брюки, плотные шерстяные рубашки и старомодные тяжелые ботинки.

В порту царила напряженная атмосфера. Редкий день проходил без стычек между «мятежниками» и так называемыми силами правопорядка. Обе стороны несли потери. В первое время арестованных увозили в полицейские участки целыми фургонами. Однако постепенно число арестов уменьшилось, поскольку в тюрьмах Виктории не хватило бы места, чтобы вместить всех бастующих. Чем дольше продолжалась стачка, тем очевиднее становилась беспомощность полиции и войск.

Когда Кэти и Дэн прибыли к причалу, возле которого было пришвартовано британское торговое судно «Мэри Джейн», обстановка там накалилась до предела. Команда корабля в знак солидарности со своими австралийскими товарищами проголосовала за то, чтобы оставить судно и присоединиться к стачке, однако полиция и солдаты этому воспрепятствовали, заблокировав трап.

Выстроившись вдоль борта, моряки дружно выкрикивали оскорбления в адрес защитников власти. Ругательства сыпались на головы законников и со стороны собравшейся у причала толпы, которую с трудом сдерживали конные драгуны.

Когда Дэн отрекомендовался их начальнику и представил Кэтлин, лейтенант взглянул на девушку с изумлением.

– Мисс, мой совет вам – как можно быстрее убраться отсюда. В любой момент тут может начаться настоящий ад.

Его слова встретили неожиданную поддержку со стороны материализовавшегося из толпы Терренса Трента.

– Сейчас не время для интервью, Дэнни. Лейтенант прав, Кэтлин. Женщине здесь нечего делать. Я выступал перед ними почти два часа без перерыва, но больше не смогу сдерживать эмоции. Проклятые судовладельцы на сей раз зашли слишком далеко. Через голову правительства они ввели здесь самое настоящее чрезвычайное положение!

О настроениях забастовщиков можно было судить по самодельным плакатам, которые те держали высоко над головой: карикатуры на судовладельцев и поддерживавших их торговцев, изображавшие сих индивидуумов в виде свиней, змей и прочих отвратительных представителей фауны, к тому же с огромными животами, в цилиндрах и черных сюртуках, из жилетных карманов которых свешивались массивные золотые цепочки от часов.

Чартистские плакаты выглядели более умеренно:

ВОСЕМЬ ЧАСОВ РАБОТЫ

ВОСЕМЬ ЧАСОВ ОТДЫХА

ВОСЕМЬ ЧАСОВ СНА

– Вероятно, они правы, – сказал Дэн, обращаясь к Кэти. – Пойду поищу экипаж.

– Ни в коем случае! Я репортер и имею столько же прав освещать эту историю, как и ты, мой отравленный мужским шовинизмом друг! Я собираюсь подняться на этот корабль. Ты идешь?

– Что за черт! – Прежде чем Дэн успел ее остановить, Кэти нырнула под брюхо коня и врезалась в ряды окружавших трап солдат и полицейских.

Смущенные неожиданным появлением женщины, представители правопорядка не знали, как себя вести. Полученный ими приказ не предусматривал подобной ситуации.

– Прошу пропустить! У меня послание от премьера капитану «Мэри Джейн». Спасибо.

Оторопевшие законники расступились. Стоявший у трапа капитан полиции сделал последнюю попытку остановить Кэтлин, но она, бросив свирепый взгляд, заявила:

– Если вы тронете меня хоть пальцем, сэр, я сорву с вас все нашивки!