Истинно арийский попаданец - Гера Греев

Но все равно не верится, что бы мы, да и без привычного бардака и недоделок.

Хотя почти всем основным группам приданы координаторы… Не люблю гэбэшников, но ведь умеют сволочи работать — все у их координаторов расписано по минутам и все, что можно, предусмотрено.

Блин, когда мои офицеры так научатся работать.

Баграмян рассмеялся — как учим, Иван Степанович, так и работают. И я бы сказал — совсем неплохо.

Один из офицеров повернулся к командирам… Фаза пять — первые танки пошли по матам; воздушной угрозы переправам нет; организованных действий противника на правом берегу в пятидесяти километровой зоне от места наведения переправ не зарегистрировано.

Подошел офицер по связям с прессой — Товарищ командарм, есть серьезные проблемы — там какой то идиот пустил иностранных корреспондентов в полосу прорыва, ну там где новые снаряды применили. Им всем пришлось медицинскую помощь оказывать. Говорят жуткое там зрелище — даже привычные ко всему воен-фельдшеры рыгают.

Немедленно уберите их оттуда, ну например на правобережье, пусть свежим воздухом подышат и предупредите особистов — пусть попытаются вежливо изъять или засветить пленки сделанные в проходе.

Ну, вот блин — говорил же, без бардака не можем…

Глава 9

Днестровский марш

Генерал-лейтенант Затевахин не скрывая удовольствия следил как одна, из доставленных его десантниками, мотолебедка, плюясь бензиновой вонью, медленно вытягивала по стальным лентам, набранных из отдельных траков легких танков, пятнистую, длинноствольную, скребущую гусеницами, тушу танка.

Десантирование прошло на редкость успешно, несмотря на приземление в сплошной черный смог — были конечно переломы и травмы; что уж греха таить были и пострадавшие от "дружественного огня"; много чего было — но главное, бригада, свалившаяся как снег на голову, после массированного авиа налета, на стык венгерской и румынской армии понесла удивительно маленькие потери и, прежде чем немцы опомнились и смогли подтянуть к этим горе воякам свои войска, сумела, под прикрытием массированного арт огня с реки, окопаться и начать поднимать тяжелую технику.

Дурдом который в течение нескольких дней предшествовал десантированию не хотелось даже вспоминать.

Были конечно и приятные моменты — ну например, когда прикрепленный к авиаполку координатор, услышав в ответ на вопрос о готовности к заправке транспортных машин многоэтажный мат в сторону снабженцев, посерел и молча укатил в сторону заправочной станции, вернувшись через полтора часа с длинной колонной разномастных бензовозов, во главе которых, пытаясь прикрыть ладонью фингал на пол лица ехал САМ Начальник Тылового Снабжения.

Мелочь конечно, но сколько паскуда тыловая успел перед этим крови попить…

А ведь даже вякнуть не посмел, еще и легко отделался, могли и шлепнуть — говорят операция под контролем самого Верховного.

Подошел командир четвертой танковой бригады полковник Катуков — ну что, Иван Иванович, пока немцы не очухались, сади часть своих ребят мне на броню и будем помаленьку начинать выдвигаться вдоль реки на юг под прикрытием артиллерии самоходных барж.

Пока Лелюшенко своих мотопехов поднимет мы уже успеем провести разведку. А то ведь наступать придется всю ночь — лучше сейчас разобраться кто перед нами и сколько!?

… А сил хватит, танков еще всего-то ничего подняли!?

Хватит — у немцев тут одни троечки, да румынские танкетки — не ожидали они, что мы по такой крутизне сможем переправиться.

Вот и надо пока не очухались пройтись по ним. Тем более, что их артиллерию, если сунутся, морячки подавят.

И, смотря как десантура выкатывает из разбитого планера свою кургузую пушчонку, добавил — Твои то как, справятся против венгров!? Не хотелось бы получить неприятности, пока мы по бережку гулять будем.

А ты не косись на наше чудо — рассмеялся Затевахин — ее тонкостенный снаряд по фугасному действию вашу танковую семидесяти пятку превосходит, а максимальный угол возвышения впору гаубице. Да, шрапнель и кумулятивные в укладке тоже есть.

На венгров хватит.

Да и не хотят те за немцев воевать — ребята говорят немного на правом фланге мадьяр зацепили, так те сразу, штыки в землю и руки кверху…

Где кстати твоя громкая ирландка!?

Внизу с оператором снимает подъем танков — восхищенно покрутил головой Катуков — да уж, создал господь, одел в юбку, и сам, наверное, ошалел от получившегося…!!

И подумав добавил — чудят наверху, где это видано что бы с РККА прямо во время операции иностранные корреспонденты шли, правда, около каждого, по одному-два тихушника крутятся, под локотки подталкивают, но все равно чудно.

Нет, черт побери, ну когда этот толстозадый Кухулин перестанет вздрагивать от каждого выстрела и займется работой!

Вот сейчас и надо делать фотографии — Слышишь ты осел, вот отсюда…

Белобрысый, маленький толстячок Кухулин, морщась от своего крикливого начальства и уворачиваясь от непонятно куда спешащих русских военных, старался найти самый выигрышный ракурс пятнистой, зеленой туше танка, которая, плюясь прямо в лицо вонючим выхлопом и надсадно ревя мотором, ползла, с помощью толстенного троса вверх по откосу, высекая искры траками из железного коврика, растянутого сверху вниз.

Джоанна вытерла пот — черт, как жарко и пыльно, никакой прохлады от реки. Надо будет потом получше обыграть эти фотографии — громадная коробка танка, с сидящим на лобовой броне членами экипажа, рывком переваливающая через кромку обрыва.

Черт, когда этот русский сержант, с повязкой "пресс служба", приставленный к ней и Кухлину перестанет путаться под ногами и хватать за локти!? Хорошо бы заигрывал, так нет сволочь — обязанности выполняет!

Знаем мы эти обязанности — вон как русский военный корреспондент при нем тише воды становится.

Что же там, на равнине, до начало переправы произошло!?

Я у танкистов была, знакомилась с их командиром и остальными военными — интересные мальчики… Потом откуда то сзади ударили дымные стремительные полосы. Закрыли небо и все вокруг завыло. А, потом долго и нудно грохотало, где то вдалеке. И так минут десять.

Русские на это действо с каким то религиозным восторгом смотрели, а потом выпустили красную и зеленую ракеты, заметались и бросились по своим машинам.

Меня в свою машину их полковник взял — так ничего и не поняла, что произошло!?

Ехали часа полтора. Железная коробка — она и есть железная коробка. Грохот, лязг, ни чего толком не видно, да и еще и никому до меня дела нет — все, чем-то непонятным, заняты. Полковник в свои трубки смотрит и орет по рации. Мне, сволочи, наушники, конечно забыли дать.

Выпустили меня и Кухлина из этого железного, колесно-гусеничного гроба у самой воды. Там и встретила этих британских заносчивых свиней Бенджамина и Самуэля из "Трибюн".

Ну и видик у них был — русский фельдшер их минут десять чем-то отпаивал.

Сидят, губы трясутся. Бенджамина рвать постоянно тянет.

Ни чего от них добиться не смогла, только повторяют — "боже мой… боже мой…".

И вот что интересно, этот факин сержант пленочку с камеры у них явно засветил…

Что же там произошло!? Надо будет обязательно узнать.

….Ну, здесь больше делать нечего — Кухлин, давай наверх.

Да не меня под локти хватай, а этому толстому уроду помоги, с его сумками.

Черт, ну и крутизна. Ну, хоть догадались руку подать.

А вид отсюда красивый.

….Кухлин! Вон те стреляющие корабли отсюда сфотографируй.

Ах, это не корабли а баржи!?

Ну и черт с ними — все равно фотографируй. Подретушируем — будут корабли. Пипл, под хороший текст, все съест. Только по горячей надо и крови побольше.

О! вот там пленных мадьяр в кучу согнали.

Кухлин! Выбери кто потрагичней выглядит.

Как это, нету!? Вот сволочи! И действительно, что-то они не очень своим пленом расстроены — стоят и курят с охранником, о чем-то говорить пытаются.

А, все равно снимай! Вот как раз вместе с этим охранником и снимай.

Так! идем теперь вон туда!

…Как это туда нельзя!? Ах, убить могут! Тогда действительно не надо.

Кухлин! Иди сюда.

Фотографируй этих солдат прямо в окопах. Ах, это не солдаты а паратропы (парашютисты) — все равно фотографируй. Потом объяснишь мне, что это такое….

Новый командующий четвертой армией генерал Константин Сэнэтескумрачно смотрел в окно своей штаб квартиры, расположенной в пригороде Яссы.

Ситуация для него сложилась достаточно непростая — потомственный дворянин; кадровый офицер, он не мог смириться с тем тяжелым положением, в которое все дальше и дальше скатывалась его страна. Офицер, прошедший с боями всю первую мировую войну и ярый монархист — отречение царя и приход к власти Антонеску, который к тому же не смог стабилизировать ситуацию в стране, фактически, передав власть немцам и их ставленникам из "железной гвардии", воспринял крайне отрицательно.