Затмевая могущественных (Викториум-2) - Борис Владимирович Сапожников

Если зулусы доберутся до нас и начнется рукопашная, полагаться придется только на саблю – подарок графа Сегеди. Отстреливаться будет нечем. Да и нет особого смысла сейчас беречь патроны.

Лица зулусов были уже очень близко. Никакой особой меткости не требовалось, чтобы попасть в них. И я всаживал пулю за нулей в окровавленные, но удивительно спокойные черные рожи. Головы зулусов буквально взрывались. Они валились под ноги товарищам, хотя бы немного замедляя движение.

Остальные солдаты, кто посообразительней, конечно. увидели это, и тоже принялись стрелять зулусам в головы. Правда, не у всех получалось попадать, но так или иначе, другие выстрелы все равно не причиняли врагу никакого вреда.

Но вот зулусы уже настолько близко, что их копья готовы вонзиться в нас. Многие солдаты, рискуя жизнью, вонзали штыки в тела чернокожих воинов, ближе к шее, и давили на курок. Пули разносили головы врагов в клочья. Те взрывались, словно переспелые арбузы.

Я стрелял в упор, пока магазин не опустел. Тогда я быстро сунул маузер в кобуру. Выхватил саблю.

Зулусы были уже очень близко. Они прыжками пытались преодолеть стену. Но натыкались за ней на новую – из штыков и слитных залпов британских винтовок. А потом снова выстрелил сержант Торлоу,

Если в первый раз результаты были чудовищно жестокими, то для второго выстрела у меня просто нет слов. Ведь Торлоу стрелял в упор. Невидимая волна ударила с такой силой, что стоявших к сержанту ближе всего зулусов просто превратило в кровавый пар. А потом волна пошла дальше. Просека в рядах зулусов, сильно сгрудившихся, чтобы атаковать наши позиции, оказалась еще более страшной. Их уже не разбрасывало, а просто сминало, словно картонные фигурки. Кровь потоками хлынула на остальных зулусов. Да и нам перепало немало.

Когда осела пыль и рассеялся самый настоящий кровавый туман, повисший в воздухе после выстрела пушки Торлоу, перед баррикадой остались стоять не больше десятка зулусов. Да и те были не в лучшей форме. Любой человек на их месте давно отправился бы на тот свет – столько на их телах было ран. Но эти даже попытались напасть на нас. Страх смерти им был неведом.

Как только это жуткое нападение было отбито, мы смогли хоть немного расслабиться. Но тут прозвучали первые выстрелы зулусских стрелков.

Рядом со мной покачнулся сержант с роскошными бакенбардами. Пуля пробила ему левое плечо. Рукав мундира начал стремительно темнеть.

А пули врезались в землю и в стену миссии все чаще и чаще. Они разбивали в щепу ящики, набитые камнями. Застревали в мешках с землей. Конечно, особенной меткостью чернокожие стрелки не отличались, однако винтовок и патронов у них, похоже, было вдоволь.

– Взвод, на колено! – скомандовал я. – Сержант, отправляйтесь в лазарет немедленно. Сопроводите туда остальных раненых.

– Есть, сэр! – выпалил побледневший от боли и кровопотери сержант с роскошными бакенбардами.

Он и еще пять человек из взвода, которым мне пришлось командовать, пригнув головы, бегом направились к госпиталю. Еще двое так и остались лежать на земле. Их ранения были смертельными.

Остальные солдаты взвода тем временем опустились на колено. Мы с Торлоу последовали за ними. Теперь нас почти полностью скрывала баррикада и стена миссии. Можно было аккуратно осмотреться, чтобы понять – откуда по нам стреляют зулусы.

– Торлоу, – обратился я к здоровяку, – как скоро ваша пушка сможет стрелять?

– Полминуты, сэр, – тут же ответил он, – не больше.

Не знаю уж, как он узнавал это, но мне оставалось только верить его словам.

Сняв шлем, слишком хорошо видный из-за своей белизны, я аккуратно высунулся из укрытия, поводя линзами бинокля примерно в том направлении, откуда слышались выстрелы.

Увидеть их удалось далеко не сразу. Они засели на скалистой террасе, что возвышалась над постом примерно в направлении кухни. Стрелков было довольно много. И разглядеть их мне удалось только потому, что они напялили, словно в насмешку над нами красные мундиры прямо на голое тело.

– Питер, – обернулся я к сержанту Торлоу, – выстрели из своей пушки прямо по той скале. – Я указал ему на террасу, где засели зулусские стрелки.

– Вряд ли толк будет, сэр, – засомневался тот. – Угол не тот. Даже если в полный рост встану.

– Стреляйте, сержант, а не пререкайтесь! – оборвал его я.

Я не хуже Питера видел, что с нашего места ничего с зулусами на террасе не сделать. Ни чудо-пушка Торлоу, ни орудия – даже паровые – тут не помогут. Но я не ставил целью перебить зулусов одним или парой удачных попаданий.

Торлоу встал во весь рост. Казалось, его ничуть не волновали пули, что били в землю и в наши нехитрые укрепления вокруг него. И били они очень часто. А может быть, Питеру на самом деле было плевать на все зулусские пули. Он нажал на курок своего смертоносного орудия.

Волна кровавой земли поднялась в воздух. Неведомая сила разбрасывала останки зулусов. А после врезалась в скальную террасу, где засели стрелки. Но лишь для того, чтобы поднять пыль да отколоть пару некрупных камней.

Вот только именно это мне и было нужно.

– Все назад! – скомандовал я, вставая во весь рост. – Отходим к госпиталю! Помочь пушкарям с орудиями.

Зулусы снова начали стрелять по нам, когда мы уже успели отступить на приличное расстояние. Мы отошли почти к самой стене госпиталя, которая довольно хорошо прикрывала нас от их пуль. Правда, отсюда вести ответный огонь не удалось бы никак. Но я решил, что этим вполне можно пожертвовать.

– Торлоу, принимайте командование, – сказал я. – Мне надо вернуться к Чарду.

Хотя вернуться – это сильно сказано. Нас с командиром теперь разделяло не больше десятка шагов. Я подбежал к нему. Быстро отдал честь и доложил обстановку на моем участке сражения.

– Плохо, конечно, что вы отступили, – покачал головой Чард. – Мы даем зулусам и так слишком много места для маневра. Но я понимаю, что выбора у вас не было. Возвращайтесь к взводу. Верните сюда Торлоу, он тут нужнее будет. Если зулусы полезут с той стороны – отбивайтесь, сколько сможете. Не дайте им ворваться в госпиталь. Фельдшерам передайте мой приказ – всех легкораненых отправлять вам в помощь.

– Вас понял, сэр, –