Альфа и Омега (СИ) - Сейд Анна

Наши сцепленные руки окутало теплом, и кровь, пропитавшая рубашку Йона, вдруг окрасилась золотом, словно по алхимическому волшебству. Альфа судорожно выдохнул, и я вместе с ним ощутила нестерпимый жар, что разлился по его коже. Мы разделяли эту боль на двоих, и она, пропитывая нас, уходила в пол, как вода в иссохшую землю.

Выстрелы смолкли. Не думаю, что это было хоть как-то связано с нами. Быть может, они стихли уже давно, но я только сейчас в полной мере услышала эту тишину, вязкую, пульсирующую и звенящую. Йон смотрел прямо на меня, ошеломленный и переполненный восторгом в равной степени, и я, не сдержавшись, подалась вперед, вжала его спиной в стену и поцеловала — так, как мечтала сделать это уже слишком давно. Его губы были солеными от пота и слегка отдавали металлическим привкусом крови, но в тот момент такие мелочи едва ли могли меня остановить.

«Я люблю тебя, я безумно тебя люблю», — шептала я мысленно, почти уверенная, что он меня слышит, и альфа, словно вдруг придя в себя, обхватил меня руками за талию, усаживая к себе на колени, нетерпеливо прижимая ближе и углубляя наш поцелуй. Переполненные адреналином, мы распалились так быстро, что, признаюсь, могли зайти несколько дальше, чем следовало бы.

А потом я вдруг ощутила, как мне в затылок уткнулось что-то металлическое и холодное, и все мое нетерпеливо нараставшее возбуждение как ветром сдуло.

— Я понятия не имею, что за чудо исцеления только что видели мои глаза, но я более чем уверен, что босс захочет разобраться в этом поподробнее, — услышала я чужой голос за своей спиной. Йон зарычал, но, придавленный моим весом, едва ли мог сделать вообще хоть что-то в текущей ситуации.

Мне не нужно было видеть его глазами, чтобы понять — позади меня, приставив мне пистолет к голове левой рукой, стоит мужчина без двух пальцев с татуировкой красной лилии. Несмотря на все наши старания, нам все-таки не удалось остаться незамеченными.

Глава 17. Вера

От запаха сигарет меня тошнило. Он больше не напоминал мне о Джен, ее крепких объятиях, уютной квартире и ощущении нужности и защищенности. Теперь это был запах опасности, запах разрастающегося хаоса и страха, что холодным камнем смерзся у меня в животе. Запах мужчины, что приставил пистолет к моей голове и заставил медленно подняться на ноги.

— Если дернешься, пацан, я прострелю твоей подружке голову и ее мозги окажутся прямо у тебя на лице, — почти дружелюбно предупредил он, глядя на Йона. — Будь хорошим мальчиком и не делай глупостей.

Я видела, какой яростью налился взгляд моего альфы — я почувствовала ее пламя, растекающееся в собственной груди. Но не двинулся с места, с присвистом дыша через рот и не отводя глаз от лица того, кто стоял позади меня.

— Хорошо, — одобрительно кивнул тот. — Ты умеешь быть послушным, это полезное качество, пригодится тебе в жизни. А сейчас ты тоже встанешь на ноги. Медленно и плавно.

Твердое, давящее мне на череп дуло пистолета переместилось, оказавшись около виска, и я ощутила чужую руку, крепко прижавшую меня к себе, отгораживаясь, словно живым щитом. Йон поднялся, всем своим видом давая понять, что не собирается ничего предпринимать. И откуда-то я точно знала, что он не будет. Он бы, не задумываясь, рискнул, если бы на кону стояла только его жизнь. Но пока мы были связаны, моя жизнь была для него намного ценнее. Я чувствовала то же самое, когда мы ввязались в передрягу в лофте Макса.

— Кадо, все нормально? — послышался откуда-то сзади еще один незнакомый мужской голос. В нем был ясно слышен восточно-европейский акцент, и скорее всего это был кто-то из охраны казино. — Ребята разобрались в главном зале. У вас тут как?

— Нашел вот кое-что интересное, — отозвался тот. Три его пальца на покалеченной руке так больно стискивали мое плечо, словно он вцепился в него металлическими клещами, но я была слишком напугана, чтобы обращать внимание на боль. Все происходящее было каким-то нереальным — еще более нереальным, чем перестрелка несколько минут назад. Мне казалось, что я вот-вот проснусь в своей постели, а после обниму Медвежонка, и мы вместе посмеемся над тем, какие глупости мне приснились. Это ощущение совершенно перекрывало все прочие, словно мое сознание просто отказывалось признавать происходящее и реагировать на него как-то иначе.

— Это кто вообще такие? — не понял его собеседник. — Первый раз их вижу.

— То ли фокусники, то ли долбаные волшебники, я пока не понял, — крякнул Кадо. — Но ты меня знаешь, если что-то привлекло мое внимание, я ни за что не позволю этому пройти мимо.

— Дело твое, — пожал плечами тот. — Правда сейчас все это как-то не к месту. Там в главном зале…

— У меня выходной, так что меня вообще не волнует, кто там с кем чем не поделился, — перебил его мужчина, не отводя от нас жадного взгляда. — Сам разбирайся с этим дерьмом, а у меня появились свои планы на вечер.

— Если ты отпустишь ее прямо сейчас, я обещаю, что не трону тебя, — меж тем негромко проговорил Йон. — Я позволю тебе уйти отсюда живым и со всеми конечностями. Сегодня выдался сложный вечер у всех, поэтому давай не будем усугублять.

— Посмотрите-ка на него, — расплылся в широкой улыбке Кадо. — Пацан вздумал мне угрожать. Судя по твоей гладенькой смазливой физиономии, ты еще вчера у мамки титьку сосал, а сегодня уже сам строишь из себя папочку? Хочешь покрасоваться перед подружкой, дело твое, но, поверь, мне будет куда интереснее посмотреть на вашу волшебную регенерацию еще раз, так что я с радостью прострелю ей что-нибудь менее нужное, чем голова. Но поскольку мне совсем не улыбается торчать в этом дурдоме дольше, чем следует, пока тут не приберутся, я бы все-таки обошелся без этого. Что скажешь?

— Йон, все нормально, — прошептала я, отчего-то испытывая навязчивую потребность его успокоить. — Мы просто… поговорим с ними.

— А твоя подружка соображает, — удовлетворенно кивнул мужчина. — Ну так что? Будешь и дальше играть в благородного мстителя или просто сделаешь, как я скажу, и облегчишь жизнь всем троим?

Мы с альфой встретились глазами — кажется, впервые с того момента, как меня вынудили подняться на ноги и отойти от него на несколько шагов назад. И то, что я увидела, мне совсем не понравилось. Потому что в его взгляде были только растерянность и злость. Его голос звучал уверенно и грозно, но на самом деле Йон не контролировал ситуацию. Его инстинкты требовали немедленно вырвать меня из рук злодея и разорвать его самого на куски, но даже со всей своей силой он был беспомощен против пистолета, приставленного к моей голове. И мы все прекрасно это понимали.

— Я сделаю, — наконец коротко выдохнул он, и улыбка Кадо стала еще довольнее.

— Ну вот и славно. Посмотри налево, пацан. Видишь там дальше по коридору дверь в служебное помещение? Сейчас ты повернешься ко мне спиной и пойдешь в ту сторону. Зайдешь внутрь, подойдешь к лифту и вызовешь его. Отойдешь в сторону и дождешься, пока мы зайдем внутрь и уедем. А сам потом поднимешься по лестнице, и мы все снова встретимся на двадцать пятом этаже, как славные добрые друзья. Все понятно?

Йон кивнул, глядя на того с такой яростью, что если бы Великим Зверем нам была дарована способность убивать взглядом, от Кадо бы уже осталась горстка пепла. В лучшем случае.

— Ну так вперед, шевели конечностями, — выразительно двинул бровями мужчина, и пистолетное дуло сильнее надавило на мою голову, вынуждая меня отклонить ее чуть в сторону. Я не чувствовала страха, но это было максимально далеко от того, что можно было бы назвать смелостью. Я в принципе сейчас ничего не чувствовала, словно превратилась в деревянную болванку на шарнирах, которая двигалась тогда, когда того хотел ее кукловод. Ни боли, ни ужаса, ни надежды — сплошное белое ничего, холодное и тяжелое. Эмоции нагонят меня потом, скрутят в бараний рог и не оставят в покое, пока я не расплачусь с ними сполна за свое нынешнее блаженное бесчувствие.