Эдера - В. Гридасова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Графиня де ля Фуэнте всего лишь ценит мой талант! — вспыхнул Андреа.
— Пусть так, — согласился Вискалки. — Я только высказал своё мнение.
Настроение Андреа испортилось, и он рассеянно побрёл по полупустым залам к выходу. Но вдруг услышал, как кто-то из редких посетителей окликнул его по имени. Обернувшись, Андреа увидел перед собою… Бетси.
— Я прочитала в газете о твоей выставке, — пояснила она, — и вот приехала посмотреть… Здесь есть одна картина, резко отличающаяся от других. Я всё стою около неё и не могу оторвать взгляда. Когда ты написал её?
— А, эта… — несколько разочарованно произнёс Андреа. — В ней нет ничего особенного. Я написал её чуть ли не самой первой из всего, что здесь выставлено. Хотелось перенести на холст образ того счастливого времени, когда я не был собой.
— Знаешь, в реальности от этого заснеженного домика уже ничего не осталось. В него попала молния… Теперь там лишь кучка головешек, похороненная в снегу вместе с воспоминаниями о счастливом прошлом… — Бетси снова стала всматриваться в холст. — Но эта картина переносит меня обратно в то время. Я хотела бы купить её.
— Ну, зачем же? Прими её в подарок! Куда тебе послать её? В Канаду?
— Нет, я живу сейчас в Италии, в Перудже. Спасибо за подарок. Я дам тебе свой адрес, а пока расскажи о себе.
— Как видишь, занимаюсь живописью. И это для меня — главное.
— А семья? Жена?
— Занятие искусством требует отказаться от всего остального. Особенно, когда близкие тебя не очень понимают.
Бетси с тревогой посмотрела на Андреа, но спрашивать больше ничего не стала.
Выйдя из галереи, она позвонила Казираги, который ей очень обрадовался и предложил тотчас же встретиться.
— Я знаю, что ты разыскивал меня в Перудже, но я уезжала на время в Канаду.
— Я так огорчился, когда не застал тебя, — признался Казираги. — Ты уехала, не простившись со мной. И я не знал, вернёшься ли ты сюда вообще… Но, слава Богу, теперь это всё в прошлом. Бетси, я не хочу больше тебя терять. Выходи за меня замуж!
— Франко… — растерялась Бетси.
— Ты можешь ничего сейчас не говорить, — видя её замешательство, предложил Казираги. — Только выслушай меня. Я люблю тебя, Бетси, и хочу, чтобы у нас с тобой была семья, были дети. Я уверен: мы сможем быть счастливы вместе!
— Франко, я тоже думала о тебе всё это время и… скучала по тебе. Я без колебания могла бы доверить тебе свою жизнь, но всё же… дай мне возможность хотя бы немного подумать.
— Да, конечно, — ответил Казираги. — Только, умоляю, не спеши с отказом…
Эдера не придавала большого значения недомоганию, которое чувствовала в последние дни, полагая, что причиной его, конечно же, является Андреа. Но ей становилось всё хуже и хуже. Силы буквально оставляли её. Идти к врачу, как советовали Валерио и Матильда, она отказывалась: не жаловаться же, в самом деле, доктору, что муж её разлюбил и завёл себе другую женщину! Но и поделиться своим горем с близкими, она тоже не хотела — не могла их расстраивать и волновать.
— Я приеду к тебе хоть на денёк, Чинция, — позвонила Эдера подруге. — Только настроение у меня, извини, хуже некуда. Потерпишь?
Чинция велела Эдере выезжать немедленно, и вскоре та уже рассказывала подруге без всякой утайки всё, что произошло за это время с нею и с Андреа. В конце беседы к ним присоединился и Манфред, который предложил Эдере свою посильную помощь.
— Хочешь, я поговорю с Андреа по-своему, по-мужски?
— Спасибо, Манфред, — ответила Эдера, — но он сейчас в таком состоянии, что никого не станет слушать. Я ведь не говорю с ним прямо только потому, что это привело бы нас лишь к окончательному разрыву. Надо, чтобы он сам понял, какую совершает ошибку.
— Ну, тебе виднее, — сказал Манфред и пригласил дам поужинать в хорошем ресторане.
Перед самым выходом из дома у Эдеры, однако, случился острый приступ недомогания, а точнее, она попросту упала в обморок. Манфред позвал на помощь своего соседа-врача, и тот предположил у Эдеры какую-то серьёзную и уже достаточно запущенную болезнь.
— Ей надо срочно сдать анализы, — сказал он. — Тут все признаки физического истощения, вызванные каким-то воспалительным процессом.
Эдера же, как и прежде, обследоваться отказалась и, едва встав на ноги, стала собираться обратно в Рим.
Чинция, обеспокоенная болезнью подруги, позвонила Матильде, и та рассказала о случившемся Джулио.
Встретив Эдеру в аэропорту, Джулио отвёз её домой, а затем поехал в мастерскую к Андреа.
— Твоя жена серьёзно больна, — сказал он, — и при этом не хочет лечиться. Ты должен уговорить её лечь к нам в клинику на обследование.
— А причём тут я? — удивлённо уставился на него Андреа. — Я ведь не врач.
— Но ты — муж Эдеры! Или ты уже окончательно забыл об этом?
— Ах, Джулио, — с досадой ответил Андреа, — тебе бы следовало знать, что женщина, теряя мужчину, прибегает к обычным старым трюкам: плачет, неважно себя чувствует, теряет сознание… Эдера стала демонстрировать «обмороки», когда в мою жизнь вошла Мелоди. Ты ведь хотел пожурить меня за Мелоди, не так ли? А Эдеру с её приступами использовал только как повод?
— Ты всегда был придурком или стал им недавно? — не удержался от грубости Джулио. — Мне плевать на твою шлюху Мелоди!
— Она не шлюха! — Андреа был близок к тому, чтобы ударить Джулио.
— Ещё раз повторяю: мне плевать на то, с кем ты спишь, — тоже старался сдержать свой гнев Джулио. — Но ты не смеешь так бесчеловечно обращаться с Эдерой, так унижать её! Вся вина твоей жены состоит лишь в том, что она любит тебя и продолжает терпеть твоё хамство.
— А кто ты такой, чтобы делать мне подобные заявления? — Андреа схватил Джулио за лацканы пиджака. — Если два человека когда-то любили друг друга, то им вовсе не обязательно проводить вместе всю оставшуюся жизнь. Да, я люблю Мелоди! Ну и что? У тебя нет никакого права обвинять меня в этом!
— Бедняга! — Джулио спокойно разжал руку Андреа и разгладил лацканы пиджака. — Ты совсем потерял разум из-за этой вампирши. Она высосала из тебя не только мозг, но и душу! Ты превратился в обыкновенного подлеца!
— Всё, хватит! — закричал Андреа. — Убирайся отсюда! Пошёл вон!
У Лало трудно прорезались зубки, он капризничал, плакал, хотел видеть маму.
— Подожди, детка, — уговаривала его Матильда. — Твоя мама приболела. Дадим ей немножко отдохнуть? С бабушкой тоже можно поиграть. Во что