Эдера - В. Гридасова

Эдера же не имела возможности исподволь подготовить Андреа к мысли, что его мать жива, потому что с некоторых пор он все дни и ночи проводил в мастерской и с женой практически не встречался.

Но вот лечащий врач Леоны пришёл к заключению, что помочь Леоне может только шок, то есть она должна попросту увидеть своего сына. Поэтому Валерио позвонил Андреа в мастерскую и попросил его хотя бы ненадолго приехать домой.

О том, что его мать жива, Эдера и Валерио сообщили Андреа как можно более мягко и осторожно, однако его реакция опять оказалась неожиданной.

— Я знал это! Я чувствовал, что она жива! — воскликнул Андреа и тут же набросился на Эдеру: — Но как ты смела, скрывать от меня такую важную новость? Ты что, всё ещё боишься за меня? Всё ещё держишь меня за идиота, который не помнит своего имени? Вы оба — лицемеры! Относитесь ко мне, как к больному. Не принимаете всерьёз моё занятие живописью!.. Мне тяжело находиться с вами в одном доме. Я, пожалуй, поеду ночевать в мастерскую.

— Боже мой! — потерянно произнесла Эдера, когда Андреа ушёл. — Он, кажется, совсем забыл даже о том, что его мать — жива!

Но она ошиблась в своём предположении: Андреа вовсе не забыл о матери. Просто он торопился в мастерскую, где у него было назначено свидание с Мелоди.

— Моя мать жива! — сообщил он своей новой возлюбленной. — И когда мне разрешат с нею увидеться, я расскажу ей о выставке и главное — о тебе! Не сомневаюсь, она сумеет оценить твою красоту, твою элегантность и вообще всё, что ты сделала для меня.

— Перестань, — смущённо произнесла Мелоди. — Я делаю это, потому что люблю и ценю тебя как художника! А ещё я нашла покупателя…

— Кто-то хочет купить мои картины? — оживился Андреа.

— Нет, — теперь уже искренне смутилась Мелоди, совсем сбитая с толку такой наивностью и непосредственностью Андреа. — До выставки этим вряд ли стоит заниматься. Я имела в виду покупку твоей фирмы… Ну, помнишь, мы говорили с тобой?..

— Да, помню, — рассеянно ответил Андреа.

Мелоди, разумеется, не стала рассказывать ему о том, что уже уплатила Вискалки двенадцать миллионов якобы за покупку двенадцати картин. Об этом ему в нужный момент должен был сказать сам Вискалки. Разговор о продаже «Недвижимости Сатти» она тоже свернула, боясь чересчур давить на психику этому очарованному глупцу.

В «Недвижимость Сатти» внезапно явилась финансовая инспекция, и Эдера вынуждена была нарушить уединение Андреа:

— Тебя разыскивает Казираги, — сказала она по телефону. — Надо сейчас подъехать в офис для встречи с инспектором.

— Но причём тут я? — возмутился Андреа.

— Ты — ответственное лицо, официальный владелец фирмы, — напомнила ему Эдера.

— Господи, за что мне это наказание, эта проклятая фирма! — воскликнул в сердцах Андреа. — Из-за неё некогда работать. Я должен от неё освободиться! Она душит меня!..

Примерно, то же самое он заявил и Казираги, на что управляющий вынужден был заметить:

— Не распускайся, не то инспектор подумает, будто нам есть что скрывать.

— А ты уверен, что всё в порядке, Франко? — спросил Андреа.

— Безусловно, — уверенно ответил Казираги.

— Но вдруг они обнаружат какие-то неточности или даже ошибки? А я должен буду отвечать за чужие промахи? Мне не следовало взваливать на себя такой ответственности! Откуда я знаю, что вы тут натворили!

— Это уж слишком, Андреа! — воскликнул оскорблённый Казираги.

— Я сейчас ему отвечу, Франко, — сказал Валерио, въезжая в кабинет на своём кресле.

— Синьор Валерио, вам вовсе не надо было нарушать предписание врачей и приезжать сюда, — встретил его Казираги. — Это обычная финансовая проверка.

— Как видишь, — Валерио указал на Андреа, — моё присутствие здесь всё же оказалось необходимым. Я должен сказать моему зятю, что в этой фирме работают честные, порядочные люди, которым я полностью доверяю. От ошибок же, действительно, никто не застрахован. Вот и я, кажется, совершил ошибку, передав фирму в твои руки. Но ошибка и преступление — разные вещи, и я требую, чтобы впредь ты не смел, оскорблять моих коллег, чьими трудами, и создана фирма! А также прошу тебя сдерживать своё дурное настроение в присутствии Эдеры. Я уже не могу видеть, как она из-за тебя страдает.

Валерио очень разволновался, Андреа же, наоборот, успокоился, и, казалось, потерял всякий интерес к происходящему.

— Простите, мне надо идти готовиться к выставке, — сказал он и покинул офис.

Манетти пришлось немало потрудиться, прежде чем он раздобыл необходимые сведения о загадочной графине. С официальной стороны деятельность её фирмы выглядела вполне прилично, однако чем глубже Манетти копал, тем больше в нём укоренялась уверенность, что сама эта фирма — лишь прикрытие для каких-то противозаконных операций. И чтобы убедиться в этом, Манетти додумался обратиться к своим давним случайным знакомым, а точнее, товарищам по несчастью, с которыми ему в прежние времена доводилось сидеть в одной камере. Разыскав кое-кого из них, Манетти попросил собрать необходимую для него информацию… в преступном мире. Разумеется, за соответствующее вознаграждение. И первое же подтверждение своим, подозрениям он получил, когда увидел, как при одном упоминании о Мелоди этих преступников охватил ужас, и они сразу же поспешили заявить, что ничего о ней не знают. Но нашёлся среди них один не робкий человек, который помнил к тому же, как Манетти когда-то поделился с ним, то ли таблеткой от головной боли, то ли каким-то иным пустяком.

— Я советую тебе держаться как можно дальше от этой дамочки, — предупредил он Манетти. — Она — любовница крупного мафиози, у которого огромная власть в Европе и во всём мире… У них есть легальные предприятия, которыми они прикрывают торговлю оружием и наркотиками. Главаря зовут Ральф Кариотис. А твою графиню он использует, если надо соблазнить какого-нибудь важного министерского чиновника или просто богатенького идиота. Всё! Ты меня не видел, а я тебе ничего не говорил! И, оставь свои деньги! Я бы ни за что не стал касаться этой темы, просто я помню тех, кто хоть однажды сделал мне добро.

Всё это Манетти выложил Матильде и спросил:

— Что будем делать?

— Я чувствую неладное! — всплеснула руками Матильда. — Я не могла выносить эту красотку с первой же минуты, как только она появилась у нас в доме!

— Синьор Давила вляпался в большую неприятность, — продолжил между тем Манетти. — Но я не знаю, как ему обо всём сказать. Ведь он, по-моему, влюблён в эту женщину.

— Вы действительно