Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы - Олег Терентьев

«Действительно, скоро Володя приехал и очень напористо сказал: «Девчата, дело пойдет. Слава Говорухин хочет принять в этом авторское участие, он скоро приедет. А пока сделаем так...» И мы принялись за работу. Володя сказал, что, во-первых, там виден женский почерк, а он бы хотел обжить пьесу внутри себя, по-мужски. А во-вторых, это была театральная пьеса. Но театр — совсем другое искусство, нежели кино. Иное пространственное решение, иные возможности — изобразительные, смысловые. Требовался, словом, совершенно другой подход, киноподробности. К тому же для конкретного исполнителя, для Володи. А он уже придумал, как будет играть, что делать, какими средствами. Его привлекла именно возможность быть одному — самому принимать решения и самому их реализовывать. Поэтому многие сцены по сравнению с пьесой трансформировались, многое делалось заново.

Работали мы очень плотно и довольно длительное время. Володя продолжал репетировать в театре. Все эго происходило обычно днем после репетиций, но регулярно — буквально каждый день. Он приходил к Карине, у которой я жила, что-нибудь на скорую руку перекусывал, и мы с ним сади лись разговаривать по поводу очередного эпизода. Процесс шел студийный, в виде долгих консультаций, разговоров о войне вообще, о характере этого героя; увлекало богатство психологии одного, противостоящего всем. Если Володе хотелось что-то сказать, дополнить,— он говорил, если нет, он прямо на ходу пробовал сочинять песни на тему конкретного эпизода. Володя хотел густо насытить этот сценарий песнями и сам их исполнять. Правда, насколько я помню, ни одна из них так и не была закончена в то время. Но предполагалось, что он их потом обязательно напишет. И даже в рукописи специально было оставлено место под эти песни. Особенно он хотел написать песню о собаке. Сохранились в памяти строки, что-то такое: «...Бим, который мне необходим...» Эта сцена с собакой ему очень нравилась, он старался ее развить, расширить. Володя несколько раз принимался ее обыгрывать, ему хотелось что-то мечтательное о собаке написать. И о девушке. И об оставленном одиноком солдате. и о городе... Теперь я вижу в сценарии песни Окуджавы. Следовательно, он в конце концов отказался от идеи собственных песен и решил вставить те, которые ему показались лучше собственных. В общем, мы работали.

Затем в какой-то момент появился Станислав Говорухин (это все еще июнь, театр продолжал работать), мы вместе читали и обсуждали сценарий. Говорухин больше молчал, слушал. Вставил несколько фраз в наш текст — вот так, мол, все будет происходить — и свернул философский стержень в свою сторону. Володя придумал этот страшный эпизод, когда идет игра солдата со смертью: нули прочерчивают линии, суживая жизненное пространство, постоянно попадая в нарисованного дога... Дальше нам хотелось устроить не. игру со снайпером, а шумный бой, но Говорухин сказал: «А теперь пускай он сам встанет под пулю. И мы сперва увидим красное пятно на гимнастерке, а потом услышим выстрел. Хватит ему уже мучиться...» И мы поддались режиссеру.

Собственно, моя пьеса была о том, что один человек — это большая сила, один может многое. W Володя считал, что один человек — это ответственно, опасно и интересно, один иногда больше коллектива, это замечательная возможность пори-сковать, поиграть с жизнью и смертью, испытать себя... А Говорухин считал, что оставаться одному — самоубийство, человек долго не может быть один, он от этого смертельно устает. И так осталось, во всяком случае, в том варианте, который вы обнаружили». (27)

[Предполагается, что существует еще один вариант, пока не найденный, с песнями самого Высоцкого. Сохранился его автограф с набросками одной из сцен, вероятно придуманной им и записанной, чтобы не забыть в дальнейшем.— Авт.

«После того как мы закончили, я отдала Володе единственный экземпляр, написанный от руки (машинки у меня тогда не было). Володя с удовольствием взялся его отпечатать, сказал, что он уже выучился, что печатает страницу за 16 минут. Это его не устраивало, он хотел быстрее, но тем не менее он берется напечатать. А там, мол, обсудим окончательно. Но ничего мы не обсудили, Володя срочно уехал в Одессу. И лишь потом (кажется, осенью) он рассказал, что на каком-то этапе это не залитовали — то ли в Одессе, то ли в Киеве. При чем тут Киев? Не знаю, но возможно либо Госкино, либо Политуправление армии (ведь если вещь военная, то, по существующему положению, нужно и там литовать)...

С тех пор прошло 23 года. Пьеса и сейчас существует, у меня есть ее текст. А вот следы сценария затерялись, и пока вы мне не принесли этого текста, считала его уже окончательно утраченным. То, что я сейчас держу в руках, не много отличается от нашего с Володей, по деталям.

Как сейчас назвать сценарий? Я помню эти разногласия. Против «Баллады о безрассудстве» Володя возражал,— мол, какое же тут безрассудство. Герой был поставлен в определенные обстоятельства и воспользовался ситуацией так, как сам посчитал необходимым. У него был выбор, он мог уйти, даже должен был отступить вместе со всеми. Он сам принял решение — остаться и защищать город — находясь, как говорится, в здравом уме и твердой памяти. О каком же безрассудстве речь?

Указанное здесь название «Помните, война случилась в сорок первом» взято из текста самого сценария. И тогда Володе это понравилось. Но поначалу рабочим названием у нас было «Один», которое мне казалось более реальным. Я и сейчас бы так его назвала. Но они, видимо, решили иначе». (27)

«Сценарий фильма «Помните, война случилась в сорок первом» был написан летом 3967 года в Москве. Для меня — по времени — это промежуток между окончанием «Вертикали» и началом «Дня ангела».

Сперва они работали вдвоем с Диной Калиновской — автором пьесы, на основе которой, собственно говоря, и шла работа. Затем на каком-то этапе подключился я, стали делать втроем. Потом я их оставил, они дописали сценарий и переслали его мне. Тот вариант, который Вы показали,— это уже окончательно отредактированная работа. Я его переписал. Конечно, ничего особенно не придумывал, ну, может, отредактировал десяток фраз по картине. Но сильно видоизменил применительно для кино, ведь там свои законы и правила (...). А «зарубили» сценарий в Госкино. Это было на Одесской студии, а не на Довженко». (19)

[Летом Высоцкий принимает участие в нескольких работах студии «Беларусьфильм», в частности, в картине «Война под крышами» (Режиссер В. Туров, роль: полицай (эпизод). Фильм вышел на экран в сентябре 1970 года).-— Авт.]

«Война под крышами» и «Сыновья уходят в бой» — это один и тот же фильм, только две серии. Я (...) написал туда песни по традиции, потому, что фильм снимал режиссер Виктор Туров, у которого я снимался в одной из первых картин «Я родом из детства». И туда я тоже писал песни. И так с тех пор, как только он снимает картину, я обязательно пишу песни». (10)