Тьма - Тед Деккер

— Сейчас умом твоим насладимся, дурень. — Тилей ткнул мечом в направлении Билла. — Возьми эту деревяшку и прикончи эту тушу. Тогда я тебя освобожу. В противном случае будете оба висеть тут очень долго.

Ночь вдруг показалась Тому тихой-тихой…

Убить Билла?

Но Микал сказал, что нет никакого Билла.

Однако вот он, Билл. Или, скорее, то, что от него осталось.

Плод воображения?

Тест?

Убьет он Билла — стало быть, послушен воле Тилея, послушно убил живого — кто его знает? — человека. Исполнит желание Тилея, независимо от того, реален Билл или нет. Откажется убить Билла — значит, верит Тилею, верит в то, что Билл жив, реален, тогда как Микал утверждает, что Билл всего лишь иллюзия.

Вне зависимости от того, как он поступит, Тилей может считать его действие своей победой.

С другой стороны, кого интересует, чем похваляется Тилей? А Тому необходимо выжить.

Он опустил голову и попытался восстановить дыхание. Но воздух почти не проходит в легкие, и, чтобы вдохнуть как следует, необходимо подтягиваться повыше…

— Чего ждешь, тупица? Полагаешь, что эта жалкая тварь достойна жизни? Ты только посмотри на него!

Том сомневался, что сможет снова поднять голову. Но еще один удар по животу рассеял его сомнения.

— Гляди на него! — прорычал Тилей.

Том поднял голову. Даже если Билл живой, в теперешнем состоянии он удара не ощутит. Смерть лишь прекратит его мучения, избавит его от нестерпимо жалкого состояния. Как они вообще умудрились так долго поддерживать в нем жизнь?

Том содрогнулся.

— Этот смертный отверг то, что принял ты, — высокомерным тоном провозгласил Тилей. — С жадностью предался плотским наслаждениям, воду пил. Он осужден на смерть. Ты сделаешь ему одолжение, прикончив его.

Что делать? Тупик. Если Том не прикончит Билла, они умрут оба. Том закрыл глаза, вдохнул, простонал.

— Это что, «да»?

— Да…

Толпа шатаек возбужденно зашипела и защебетала.

— Мудрый выбор, — изрек Тилей. — Эй, снимите его! Пусть человек покажет нам, из чего он сделан.

Снова налетела эта бестолочь, принялась возиться с бечевками и веревками. Сначала освободилась правая рука, и он повис на левой под неестественным углом, чуть не выдернув левую руку из плеча. Затем освободились ноги, и на левой руке на какой-то момент повисло все тело. Наконец, с веревками было покончено, и его тело рухнуло наземь.

Странными, неестественными голосами шатайки затянули какую-то лишенную мелодии песнь, какой-то полувой, полустон из одного-единственного короткого слова:

— Бей! Бей! Бей! Бей-бей-бейбейбейбей…

Этот убойный гимн постоянно повышался в тональности и скоро перешел в режущий уши сверхзвуковой свист.

Вождь спрыгнул с помоста. Костер, казалось, вспыхнул еще ярче. Том поднялся на колени и повернулся к кресту, на котором висел Билл. От мерзкого пения шатаек раскалывалась голова. В ушах стоял звон, к горлу подступала тошнота…

Тилей развернул крылья на всю ширину.

— Пора, сын мой! Докажи свою покорность. Возьми меч, с которым ты пришел, чтобы поразить меня, и прикончи этого человека. — С этими словами Тилей воткнул меч в землю возле коленей Тома.

Неумолчный свист убойного гимна сводил с ума. В этот момент Том очень сильно усомнился в том, что его выпустят из леса просто так, без ужасающих последствий. То, что он сюда пришел, оказалось ужасной…

Он вздрогнул.

— Что? — сразу насторожился Тилей.

Щепка на спине. Кинжал! Отобрали? Нет, даже не заметили. Она по-прежнему под туникой. Как будто вросла в тело.

— Возьми меч! — прогремел голос Тилея.

Перед глазами Тома все расплывалось, без меча он бы рухнул. Он оперся на черную палку, выждал, позволил ногам ощутить землю.

Тилей стоял рядом, завернувшись в крылья, как в плед, в какой-то зябкой позе. Том схватился за закопченный меч обеими руками, приподнял его над землей.

Глядя на висящее над землей тело, он медленно поднял меч правой рукой.

Пение не смолкало, на лице Тилея застыла усмешка.

Все еще нетвердо держась на ногах, Том засунул левую руку за спину, полез под тунику. Обхватил свой кинжал пальцами, вырвал из-за спины.

Эффект поразительный! Тысячи глоток смолкли мгновенно, как будто где-то за сценой какой-то неуклюжий полудурок споткнулся о какую-то бечевку, выдернул какую-то затычку…

Том недоверчиво глянул на красный обломок и бросился на Тилея, направив свое оружие на ненавистную образину.

Подсвеченное костром лицо Тилея замерло в недоумении. Том взмахнул деревяшкой и увидел, как недоумение сменилось страхом. Тилей отпрянул. Том ощутил, как мышцы его наливаются силой. Он повернулся к шатайкам. Те бросились врассыпную. Билл! Он не может оставить Билла.

Том развернулся — нет никакого Билла. Конечно же, его и не было! Так же, как не было и космического челнока.

Том снова повернулся к Тилею.

— Видишь, что может сделать Элион лишь с одним человеком? — спросил он тихо. — Один человек и одна щепка живого дерева — и ты превратился в ничтожный мешок дерьма.

Физиономия Тилея исказилась от бешенства. Он взмахнул крылом.

— Бей его!

Одна шатайка храбро рванулась на Тома. За ней последовали другие.

Сердце Тома замерло. Может быть, он поторопился с выводами? Он взмахнул кинжалом в сторону нападавшей шатайки и напрягся в ожидании острых когтей.

Но лишь только сияние вытянутого вперед клинка коснулось шкуры летучей мыши, как она мертвым клубком рухнула Тому под ноги. Та же участь постигла еще двух, остальные бросилась наутек. Том, едва держась на трясущихся ногах, обернулся в сторону Тилея. Того била мелкая дрожь.

— Никогда! — воскликнул Том. — Никогда тебе нас не победить.

И, воздев кинжал над головой, поковылял в сторону леса.

Шатайки следовали на почтительном расстоянии, однако не отставали. Тома сопровождали хлопанье крыльев, крики, шум.

Предстояло еще найти реку и мост через нее. Кто знает, куда они его затащили! С полудня до ночи, когда он опомнился на кресте, прошло немало времени. А скоро уже утро. Когда он был без сознания, ему ничего не снилось. Во всяком случае, он ничего не запомнил. Что-то сейчас происходит в Бангкоке… А может быть, нет никакого Бангкока, как не было Билла и космического корабля. Может быть, потому ему ничего и не снилось…

Спасло его восходящее солнце. Мягкое сияние на востоке. Если там восток, то река как раз впереди, на севере.

В небе копошился черный навес.

— Пошли прочь! — закричал Том, взмахнув кинжалом.

Навес истошно завопил, заколыхался, чуть рассеялся и сгустился снова. Где-то и Тилей затаился. Наблюдал и выжидал…