Волшебный час - Сьюзен Айзекс

Но мне никогда не будет с ней ни весело, ни интересно.

2

— Ну же, давай, говори, — подгонял я этого типа, надеясь услышать хоть что-нибудь стоящее. Тщетно. «Сай и Линдси были идеальной парой». А я, черт побери, хотел эмоций. Поверьте, весь мой опыт расследования убийств доказывал: первые беседы со свидетелями задают тон всему делу. Приходится как следует попотеть: любое сильное чувство — ярость к убийце, негодование, скорбь, неприязнь к копам — все лучше, чем разинутые от удивления рты и свинцовые от напряга задницы. Я прощупывал ситуацию то там, то сям. Бесполезно. «Сай Спенсер и Линдси Киф. Блистательная пара дельцов от шоу-бизнеса: удачливые, влюбленные друг в друга, снимающие гениальный и кассовый фильм».

— Это не совсем так, — неожиданно прошептал Грегори Дж. Кэнфилд. Он вообще-то еле выговорил эти слова. Слава Богу, хоть что-то внутри у него происходило! А ни за что не подумаешь: жизни в нем было не больше, чем в трупе. Грегори был личным помощником Сая на съемках, нанятый по случаю через какую-то киношколу. Бедняга — мало того, что он производил впечатление малахольного, он был зануда от природы. По Грегори просто плакала Книга рекордов Гиннесса: он был самым тощим человеческим существом в мире. Бордовая футболка, облепившая его ребра, и широкие шорты с защипами скорее подчеркивали, чем скрывали его костистость. В довершение всего, у него были кошмарные белесые, почти бесцветные глаза, больше подошедшие бы тщедушному зверьку, ползающему по зловонным, залитым газировкой полам темных кинотеатров.

— Э-э, мистер Спенсер и мисс Киф… вовсе не были такой уж идеальной «кинопарой».

Я с трудом разобрал, что он говорит.

По сравнению с его шепотом мой голос прогремел, как рекламное объявление о продаже моющих средств.

— Что вы говорите! Так они не были счастливы друг с другом?

— Вероятно, Линдси Киф сказала вам совершенно другое, — промямлил Грегори Дж. Кэнфилд. Он изо всех сил старался звучать убедительно. — Но я, знаете ли, думаю, все к тому и шло, — к беде.

— Что вы хотите этим сказать? Что несчастье должно было случиться с кем-нибудь из них?

— Хм… Скорее с фильмом. Ну и в результате — с кем-нибудь из них.

Он наклонился и попытался ослабить ремешок сандалий. Сандалии были ручной работы, с кожаными ремешками, крест-накрест охватывающими его ножки-палочки.

— А что было неладно с фильмом? — поинтересовался я. Но момент был уже упущен: внимание его переключилось на труп и копов, снующих вокруг убитого. Его взгляд застыл на ближайших к нам сотрудниках отдела опознавания, которые натягивали рулетку от угла бассейна к голове Сая. Грегори слегка позеленел, качнулся: вот-вот упадет в обморок.

— Пойдемте отсюда, — сказал я, взяв его за плечо и уводя подальше, к безмолвному покою дюн. — Расскажите-ка мне лучше об этом поподробнее. Сосредоточьтесь. Итак, что наводит вас на мысль, что со «Звездной ночью» не все благополучно?

— Ну-у сам ход работы, просмотры — то, что называется дрязги. Все складывалось не так уж… удачно.

— Не так уж удачно или совсем неважно?

— Э-э, более чем. Я бы даже сказал, кошмарно.

Он со скрипом повертел головой и уставился на медэксперта, орудующего гигантским тампоном около самого носа Сая. Я решительно развернул его лицом к океану и на мгновение приложил руки к его лицу, имитируя шоры.

— Прекратите туда смотреть, Грегори. Вы — киношник, а не сотрудник отдела убийств. Как бы вам не поплохело от всего этого дерьма. Расскажите мне о «Звездной ночи».

— Линдси этот фильм угробила. Видели бы вы лицо Сая после просмотра отснятого за день! Оно выражало не просто разочарование, а… страдание.

— А что он при этом говорил? — спросил я.

— Ну, гм… Знаете ли, ничего не говорил. Он вообще был очень, как это называется? Замкнутым.

— Что вы имеете в виду? Сдержанным? Недоброжелательным? Неприветливым?

Грегори откашлялся, прочищая горло; его кадык затрепетал.

— Нет. Он просто переставал отвечать на вопросы. И молчал он не так, как, — знаете, мечтательный Грегори Пек [10], — уютно, приятно… Скорее как-то тягостно, как де Ниро [11], если бы де Ниро играл кого-нибудь из интеллектуальной элиты. С каким-то непонятным мрачным подтекстом. Так вот, поскольку личный секретарь Сая постоянно находился в его нью-йоркском офисе, мне приходилось быть все время под рукой: заказывать телефонные разговоры, составлять списки поручений для его работников, быть на побегушках на съемочной площадке. Просто его личный помощник — я имею в виду ассистента режиссера — персона слишком важная для таких мелочей. Я подолгу просиживал в доме, иногда часами не выходя из комнаты. Но никогда не слышал от него ничего, кроме конкретных поручений. К примеру, принести ему бокал минеральной воды; он предпочитал без добавок, даже без лимона. Или, допустим, он вдруг интересовался, какие цветы предпочитает костюмерша Линдси. Не с бухты-барахты, а потому что Линдси взбрыкнула по поводу кружев на плюшевом красном халате, а Сай старался все уладить.

— Он никогда не болтал с вами?

— Нет. Утром — «привет», и когда я уходил — «пока». Если не говорил в это время по телефону.

— Вам случалось видеть его рассерженным?

Грегори отрицательно покачал головой.

— Он вообще проявлял какие-нибудь эмоции?

— Что-то в этом роде: иногда смеялся над шуткой, говоря по телефону. Однажды, в одном разговоре, думаю, этот разговор был очень важен для него, — он играл под Уильяма Пауэлла. Ну, знаете, такой плутовской шарм. Но не более. Не в моем присутствии.

— Я так понимаю, с ним тяжело было работать?

— Я бы сказал, что он напоминал мне Уильяма Херта [12]и Джека Николсона в одном лице. Шикарный и ужасно холодный. Причем, если собеседник представлял для него хоть какую-нибудь ценность, он мог быть милым. Так что симпатизировал он мне или терпеть не мог, — понятия не имею.

— И все-таки, как ни скрывал он свои чувства, вы утверждаете, что заметили его болезненную реакцию на просмотрах?

— Да. В последнее время он просто белел как полотно, как включали свет после просмотра. Он не могне знать, что Линдси губит фильм.

— Можете ли вы это чем-нибудь подтвердить?

— Нет. Я просто чувствую. Интуиция.

— Случались ли ссоры между Саем и Линдси?

— Никаких явных конфликтов. Ничего подобного я не видел. Но в последнюю неделю обстановка накалилась. Уж вы у себя в отделе убийств лучше других знаете, что ярость не всегда находит словесное выражение.