Эмигрантский синдром - Виктория Фельдман

Все шло своим чередом. В начале дня «САМ», взяв в руку толстую папку, зачитывал срочные вопросы на сегодня и не очень срочные на завтра, после чего исчезал. Найти его в течение рабочего дня было очень трудно. Где он проводил весь день, не знал никто. Все остальные делали вид, что интенсивно работают.

Конструктора, один постарше – Виктор, и помоложе – Моня, укрывшись за кульманами, делали очередную курсовую для студентов третьего курса института. (Все же живая копейка). Технологи – Света, Люба и Марик, разложив техническую документацию, читали любовные романы и ждали обеда.

Софья Израилевна, составляющая инструкции, и Фирочка – машинистка болтали тихонько о своем о девичьем.

Все понимали, что пользы от их деятельности никакой, но зато и вреда никакого. Каждое утро они читали газеты и ждали со дня на день перемен в законах. Какими будут эти перемены, предположить было трудно.

В городе тем временем происходили новые события. Создали новую газету. Она стала называться «Вечерняя Одесса». Редактором был назначен журналист Деревянко. В газете появилась страница, которая называлась «Потемкинская лестница, или 193 ступени». Именно на этой газетной полосе и печатались всякие компроматы на руководителей, которые в момент полного экономического хаоса спокойно набивали свои собственные карманы.

Именно тогда разрешали издавать книги иностранных авторов, что прежде было категорически запрещено цензурой.

Возникло «Общество любителей книги» на площади им. Мартыновского. Потом это место стали называть просто «Книжка». Позже, когда стали закрываться средние предприятия, на этом же месте возник стихийный книжно-валютный рынок. А позже только там и можно было купить доллары. Хотя в те непростые восьмидесятые многие и в глаза доллары не видели. Наверное, поэтому в Одессе было самое большое количество фальшивой валюты.

Завод, при котором создали новый отдел, работал напрямую с Москвой. Начались разговоры о «самостийной» Украине.

Приехавшие из города Львова командировочные рассказывали, что там уже месяц никто не работает. Все на улицах говорят только на украинской «мове», а митингующие на площадях кричат, что это «москали» во всем виноваты.

Правительство Кучмы решило срочно организовать всенародный опрос – референдум, у народа спрашивали: «Хотите ли вы, отделится от СССР? Нужен ли Украине русский язык?», на что большая часть населения ответила утвердительно. Правда, вряд ли кто может припомнить, когда в СССР прислушивались к мнению народа? Да и сегодня по-прежнему слово «народ» имеет лишь популистское, или номинальное значение.

В те годы в Москве, еще бывшей столицей СССР, шли постоянные парламентские дебаты. Всё это транслировалось по центральному телевидению из Москвы. Руководство завода планерок не проводило, а как-то странно постоянно заседало в кабинетах. Народ в коридорах волновался, дальнейшее существование завода, института и лично каждого сотрудника было не ясно.

А Софья Израилевна, как всегда, делилась событиями в ее семье. Она грустно шепотом рассказывала Фирочке, что в ее доме совершенно нет покоя. – Мой сын много рисует, – говорила она. – Он учится в художественном училище. А вы знаете, как дорого оно мне обошлось? И что же, – продолжала она, – он сейчас на таком курсе, где рисуют обнаженную натуру. Так натурщиц он зачем – то приводит домой на чашечку кофе, а уходят они утром. Хорошо, что он имеет свою комнату, так я всего этого не вижу.

– Ну, что вы волнуетесь, – отвечала Фирочка, вы же должны понимать, мальчик молодой. Ему ведь всего 20 лет. Кровь играет.

Технологи, занятые чтением художественной литературы, в этот момент тихо переглянулись. После обеда пришла Марья Ивановна, которая отвечала за путевки в завкоме и громко объявила:

– Наш завод получил путевки для поездки «Турция-Греция» на 8 дней, на теплоходе «Тарас Шевченко», но только для передовиков производства. Списки необходимо было подавать до 10 числа месяца.

Громко хлопнув дверью, она ушла. Естественно, что после такого объявления, ни о какой работе не могло быть и речи. Все вдруг, забыв о своих делах, начали активно обсуждать предложенную поездку

– Круиз на теплоходе – это замечательно, но для него нужен заграничный паспорт, – громко сказала Фирочка.

Тут все замолчали. Оказалось, что Моня ехать не может, потому что он с женой уже подал документы в ОВИР на выезд в Израиль.

Софья Израилевна ждет приглашения на всю семью от сестры из Канады. И если все состоится, она уедет туда навсегда. Этим самым даст сыну возможность профессионального роста и избавится, наконец, от навязчивых натурщиц, заполнивших ее дом.

Марик тихо признался, что два месяца назад подал заявление в ЗАГС и должен расписаться с одной милой девушкой. Его мама конечно очень против, квартира у них маленькая и жить самим тесно. Но будущая жена Лариса беременна, а он, как честный человек, не может бросить ее одну. Хотя он сам не очень уверен, любит ли он ее.

Конструктор Витя, оказывается, сильно болен и проходит сложный курс лечения. У Светы и Любы – морская болезнь, так что ехать смогла только одна Фирочка.

Как она обрадовалась! Еще никогда, за 14 лет работы на заводе, она не была за рубежом. Ей так в жизни не повезло. С ее фамилией Зельцман она могла претендовать только на должность машинистки, хотя окончила политехнический институт. А о путешествии куда-нибудь за границу, даже не могла мечтать. И вдруг такое!! Сколько будет стоить поездка и где вообще найти такие деньги, ей даже в голову не приходило. Но время бежит быстро. Вот уже и загранпаспорт готов, и деньги в банке поменять разрешили. Каждый мог взять с собой только 35 долларов. Часть стоимости путевки оплатил завод, часть денег подарили ей ко дню рождения родители.

Группа туристов состояла из 150 человек. В основном, все рабочие завода и только пятеро были из разных творческих отделов, так называемая, интеллигенция.

В партийном бюро завода, в присутствии начальника первого отдела полковника Иванова, всем выезжающим долго разъясняли, как ходить, с кем говорить, что покупать, о чем общаться. Все знали, что среди отъезжающих туристов у них был свой соглядатай. Но его в лицо не знал никто.

Время в стране было неспокойное, постоянно кто-то где – то бастовал, закрывались заводы, были пустыми прилавки магазинов. Не всем хотелось ждать счастливой будущей жизни, которая наступит после перестройки. Многим хотелось жить сегодня.

Фирочка всегда любила хорошо выглядеть, но, к сожалению, ювелирные магазины были пусты. Хорошую косметику привозили из Польши по баснословным ценам. А плохую делали на Малой Арнаутской, но после ее применения с лицом происходили ужасные перемены. Самые модные джинсы и дубленки можно было купить только втридорога, а о их качестве никто и не спрашивал. О том, чтобы вкусно поесть, можно было забыть. Все более или менее качественные продукты продавались с черного хода.

На заводе даже ввели карточную систему на дефицитные продукты питания, как после Отечественной войны.

Поэтому отъезд в совершенно другую жизнь для Фирочки был праздником.

Пароход в Турцию уходил из Одесского порта вечером. На палубе зажглись огни. Провожающие, скопившиеся на берегу, долго махали отъезжающим.

– Говорят, что там у них в ходу русская водка и советские фотоаппараты, – обсуждали в отделе.

«-Интересно, – думала Фирочка, – а как это все там продать?» Она до этого слышала о появившейся новой профессии «челнок», но сама никогда этим не занималась и понятия не имела, сколько там у них это стоит.

Прежде всего Фирочку поразил сам пароход. Это был просто плавающий дом. Корабль был разбит на секции, на палубы и на еще какие – то отсеки и мостики. На центральную палубу с разных сторон корабля выходило 4 лифта. На нижней палубе находился обеденный зал. Каюта, в которой ей предстояло провести 8 дней, была четырехместная, но очень просторная, с душем и туалетом. Ее место было у иллюминатора, за стеклом мирно плескалось море.

В центре каюты стоял стол, а места для отдыха были утоплены в нишах стен. У каждой ниши была прикреплена плотная штора. Над кроватью в стену был вмонтирован светильник. Поэтому, если хотелось спать или читать, можно было затянуть штору, и никто никому не мешал.

Вообще у Фиры уже был опыт плавания на теплоходах. Там с ней все время что – то случалось. Самое малое, это то, что она теряла шляпы или сумки. Но однажды, 10 лет назад, она плавала по широкой русской реке Волге. И в тот момент, когда туристический пароход «Мечта», который шел по маршруту Астрахань-Москва, отошел от причала, она почувствовала себя плохо. По неизвестной ей причине она вдруг потеряла сознание. Внешних признаков болезни не было, только сильная боль в правом боку. Перепуганные туристы внесли ее на руках в каюту и пытались привести в чувство. К большому сожалению, это не привело к успеху. Тогда была срочно вызвана дежурная медсестра, а капитан корабля сообщил по местному радио, что ищет врача – реаниматора. На удивление, такой врач нашелся.