Лунная Дева - Вячеслав Корнич

Ближе к полуночи вновь напомнил о себе мобильник.

«Я сегодня прямо нарасхват», – с досадой подумала она, всё ещё находясь в своих мыслях.

– Привет, Волошина! Ещё не спишь? – раздался в трубке голос Светланы.

– Света, а ты как думаешь?

– Я и так знаю, за компом опять сидишь, на очки зарабатываешь.

– Зачем тогда спрашиваешь?

– Ну ладно тебе, пошутить уже нельзя… А я по делу. Ты согласилась на приглашение Вадика или ещё в раздумье?

– Уже нажаловался? – хихикнула в трубку Татьяна.

– Ну-у… не совсем так, скорее, посоветовался, он подумал, что тебе не совсем удобно вдвоём…

– А-а, и на подмогу вызвал вас, – не дала ей договорить Татьяна.

– А ты без подколок не можешь? Слушай, Танюшка, мне кажется, он тебя побаивается. Точно побаивается!

– Света, не смеши, он же такой успешный, такой богатый, уверенный в себе… А я кто?

– Волошина, ты опять цену себе набиваешь? Учти, подруга, ты для него загадка, которую он не может разгадать… От всех дверей ключики нашёл, а от твоих – фиг! Что там у тебя внутри, о чём ты думаешь – это для него тёмный лес. И не найдёт он этот ключик, если сама не захочешь. Танюшка, это же такая власть над мужиком, из него же верёвки вить можно! Он всё, уже ручной, уже в сумочке у тебя!

– Света, ты себя иногда слышишь? Ты что мне советуешь упиваться самообманом, да? Нет, Света, я не хочу себя убеждать в глупости, что Вадик мой единственный шанс в жизни, я точно знаю, что это не так. И вообще, мне неприятен этот разговор.

– Ладно, ладно, уговорила, не буду больше, хозяин – барин. А в ресторан-то пойдёшь? Тань, это же ни к чему не обязывает.

– Света, завтра созвонимся. Хорошо? Всё, пока, я ещё немного поработаю.

– Ну ладно, только не переусердствуй. До завтра, подруга.

Отключив телефон, Татьяна почувствовала накатившую усталость. Сонно взглянув на расплывающийся текст, она поняла, что ещё минута и всё, заснёт прямо здесь в кресле. Дальше всё происходило как в тумане, она еле дотащилась до кровати и рухнула на неё без сил прямо в одежде…

Гигантский сферический объект неожиданно вынырнул из темноты небесного океана, озарив образовавшийся разрыв яркой вспышкой, и величественно поплыл по просторам соседней галактики. Казалось, что своим таинственным сиянием он бросает вызов величию самих звёзд, их безраздельной власти на небе. Наращивая скоростное скольжение, сфера незаметно трансформировалась в эллипсовидный корабль – плазмоид, который без преувеличений был способен вместить в себе целый город…

Она находилась внутри дышащего самосветящегося пространства и была уверена, что это космический корабль, хотя о причинах своей уверенности не смогла бы сказать, она просто знала и всё. И она точно знала, что сейчас вокруг корабля, сверху и снизу – простирается бесконечный космос, усыпанный живым мерцающим бисером далёких и близких звёзд. Ей нестерпимо захотелось хоть одним глазком взглянуть на эту загадочную красоту, но внутри корабля не было ни мониторов, ни компьютеров и даже элементарных иллюминаторов. Но как только она об этом подумала, внешняя оболочка корабля словно прослезилась и стала абсолютно прозрачной, раскрывая во всей красоте звёздную панораму космоса.

– Господи… – только и смогла выдохнуть она, оказавшись один на один с беспредельностью звёздных миров. Ей казалось, что она зависла в этом необъятном пространстве, совсем лишившись опоры.

Но первые мгновения испуга сменились восторженным трепетом, и она уже не могла оторвать глаз от этого величия, заворожено впитывая открывшимся сердцем улыбки небесных светил.

– Синтара, ты почему ещё здесь? Мы уже подходим к расчётным координатам базирования. Ты не забыла о своих обязанностях? – раздался где-то внутри неё голос.

Она огляделась по сторонам, но никого не увидела. Однако свой ответ её очень удивил:

– Я помню, Арагел.

– Тогда займись вместе с Урсаном подготовкой группы к эвакуации, челноки уже готовы.

– А он разве не в группе?

– Нет, у него, как и у тебя будет особое задание. Телепортироваться будете раздельно.

– Это твоё решение?

– Оно согласовано с Собором посвящённых.

«Странно, почему они так быстро всё переиграли», – подумала она, но спросила совсем о другом:

– И в чём будет заключаться его работа?

– Я не узнаю тебя, Синтара, слишком много вопросов. Ты успела адаптироваться к новым условиям?

– Да… я готова, – немного замялась она.

– Вы будете действовать автономно друг от друга и тебе не нужно пока знать о его задании. Инструкции получите после эвакуации наблюдателей. Иди, Урсан ждёт тебя.

– Я поняла.

Пока они вели беседу, оболочка корабля вернулась в прежнее состояние, а перед ней раскрылся объёмный монитор, на котором было видно, как к ним с огромной скоростью приближается голубая планета. В следующую секунду корабль включил систему торможения и стал медленно пришвартовываться к заданной точке координат. Она переключила своё сознание на эвакуационный отсек и моментально оказалась среди группы полупрозрачных существ, формы которых чем-то напоминали человеческие…

Татьяна вскочила с кровати, спросонок пробормотав себе под нос:

– Этот корабль живой, это он разговаривал со мной…

Лежавшая рядом Зара тоже приподнялась и непонимающе уставилась на хозяйку. Татьяна погладила кошку и та успокоилась. Ещё полусонная, девушка стала интенсивно растирать пальцами виски и, смахнув капельки пота со лба, облегчённо выдохнула:

– Фу-у, это сон… а я уже подумала…

«Странно, такое ощущение, что это уже было со мной… нет, глупости, такого не могло быть… Может, я видела похожий сон раньше? И имена как в моей книге… Может, простая ассоциация? Не знаю. Надо же такому присниться», – промелькнули в её голове мысли.

Увидев на себе халатик, в котором провела ночь под покрывалом, Татьяна в недоумении пожала плечами:

«Не помню, как здесь оказалась, как укрылась… И почему постель не расстелила? Ммм… после Светкиного звонка ничего не помню, кроме этого сна».

Потом она взглянула на часы и ахнула, понимая, что опаздывает на работу. Сегодня она обещала Ирине прийти пораньше, чтобы открыть магазин, её напарница предупредила, что задержится.

Времени едва оставалось на душ, лёгкую косметику и завтрак Заре, а о чашке кофе уже и не приходилось мечтать.

«Ладно, в магазине попью», – уговорила себя она, направляясь в ванную.

Через полчаса её каблучки звонко зацокали по лестничному маршу вниз.

V

Несколько дней он пытался понять – почему выбрал именно её из огромного числа таких же «звучащих», но пока не мог, хотя чувствовал, что этот выбор не случаен. Он увидел в ней то, что не находил в других, в ней таилась загадка, и эта загадка неудержимо влекла его к девушке. Следуя за ней тенью, он всё больше убеждался в своей правоте, ощущая с этим хрупким созданием, со своей Звёздочкой, как он стал её называть, невыразимую близость. После неосознанного порыва с его стороны на берегу озера, когда девушка почувствовала его прикосновения и растерялась, он стал осторожней. Ему не хотелось травмировать её излишней назойливостью и он решил постепенно приучать её к своему присутствию, полагая, что рано или поздно между ними установится некое понимание.

Ему было хорошо в скромном жилище девушки, где долгое время обитал светлый дух её наставницы, он сразу же это понял, когда вошёл за ней в первый раз. При его появлении незримая наставница была ещё там, она осветилась неподдельной радостью, будто ждала именно его.

– Теперь я могу быть спокойной, моя девочка в надёжных руках. Храни её, так же как и я. А мне пора, меня уже ждут.

Он попытался остановить её, надеясь получить хоть какое-то разъяснение:

– Подожди, не уходи, мне нужно с тобой поговорить.

Но та была немногословна:

– Ты всё узнаешь сам, не торопись. Прощай.

В тот же момент она исчезла и больше здесь не появлялась. Но ему почему-то казалось, что они ещё встретятся, пускай не так скоро, но обязательно встретятся. Кроме духа наставницы в доме оказалось ещё одно живое существо – маленький чёрный друг Звёздочки. Это чуткое существо сразу же обратило на него внимание, однако беспокойства не проявило, не почувствовав в нём угрозы для себя и своей хозяйки. И в последующем они довольно мирно уживались на одной территории.

Как и у многих других в жизни Звёздочки были свои маленькие секреты и касались они её самых сокровенных чувств, свой внутренний мир она считала некой святыней, оберегая его как зеницу ока, и далеко не каждый мог в него попасть. Язык бы не повернулся назвать такую скрытность неискренностью, ведь она никогда не кривила душой, хотя могла кое-то утаить, что-то недосказать во благо другому, однако при этом ни разу не солгала себе, уж он-то это знал.