Наёмник - Александр Кипчаков

Закончив работу в ангаре, дакарец прошёл через открывшиеся перед ним бронированные гермодвери и очутился в коротком коридоре, в котором при появлении хозяина звездолёта включились вмонтированные в потолок светопанели ( во время отсутствия Кесслера на борту «Охотника» корабельный компьютер переводил все системы судна в режим максимальной экономии, поддерживая в нормальном режиме только отопление), а в противоположном конце коридора открылась небольшая дверь, ведущая в кабину лифта, что соединял обе палубы звездолёта.

Поднявшись на верхнюю палубу, Дитрих прошёл по коридору, что тянулся от пилотской кабины к грузовому трюму, и, тронув отпирающий входную дверь сенсор, вошёл в отсек управления.

– Фалько – начинай предстартовый прогон систем, – сказал Кесслер, плюхаясь в кресло пилота и нацепляя на голову ажурную полудугу вириала управления. – Принимай вводную: взлёт по дуговой траектории, скорость в атмосфере не больше тысячи семисот, затем переход на субсветовую, курс сорок восемь-сто семнадцать-двадцать два, заходим в гиперворота и прыгаем в систему Кофари, оттуда своим ходом идём к Вольной. Топливом мы под завязку заправились ещё на Джульфе, но ты всё равно не форсируй движки.

– Я делаю это лишь в самых исключительных случаях! – отозвался баритональный голос бортового интеллект-компьютера, которому Кесслер дал имя Фалько. Что оно означало, дакарец не знал – просто где-то вычитал это имя, и всё. – А тебе пора уже перестать скаредничать!

– А я не скаредничаю, – невозмутимо произнёс Дитрих, фиксируя себя в кресле ремнями безопасности. – Просто в Консорциуме цены на топливо какие-то зверские! К чему нам лишние траты, а?

– Здесь мне нечего возразить. – На панели управления ожили разнообразные индикаторы, в воздухе перед Кесслером развернулся трёхмерный створ мультихроматрона, под которым возникла светящаяся ровным желтоватым светом сенсорная панель. – Так ты узнал про Бешеного Фрица?

– Я узнал, где находится тот, кто знает, где может находиться Фриц.

– Слишком сложно, ты так не находишь?

– Скажи спасибо Луцу. Этот недотёпа так и не смог выявить местонахождение ларнакца.

– Блок?

– Он самый.

Под днищем «Охотника» вспыхнул зловещий красный прожектор, трижды коротко пролаяла предупредительная сирена. Включились антигравитационные ускорители и звездолёт стремительно прянул в небо цвета расплавленной бронзы. Спустя тридцать шесть секунд он пробил слой атмосферы и очутился в открытом космосе.

– Фалько – прими поправку на семь десятых градуса, – произнёс Кесслер, оперируя в виртуальном поле. – Ты слишком большой угол взял при старте.

– Виноват, каюсь! – три индикатора на приборной панели изменили свой цвет с оранжевого на голубой. – Коррекция курса выполнена.

– Минута до запуска главного двигателя.

– Принято. Наведение на гиперворота Полдара осуществлено. Подлётное время – двадцать одна минута двенадцать секунд. Есть контакт с главным компьютером комплекса.

– Хорошо, Фалько. Вводи в навикомп координаты Кофари.

– Уже.

«Охотник», миновав орбиту спутника Полдара, вышел на траекторию полёта к гиперпространственным воротам системы Телос, которые и достиг спустя указанное Фалько время. Сверив данные, необходимые для гиперпрыжка в систему Кофари, с главным компьютером комплекса ворот, ИК «Охотника» дал «добро» на прыжок. Кесслер умело направил свой звездолёт туда, где между гигантскими линейными направляющими гиперполя уже переливалось сине-фиолетовое нечто. Миновав гроздья фокусирующих электродов, корабль прошёл сквозь призрачно-белую границу, что отделяла обычное пространство от его изнанки, и скрылся в этом неопределённом «нечто», чтобы спустя считанные секунды выйти из него внутри такого же комплекса гиперворот, что располагался между орбитами шестой и седьмой планет системы Кофари. До Вольной отсюда «Охотнику» предстояло идти своим ходом, используя собственный генератор искривления пространства, или, как его все называли, гиперпривод.

Территория, находящаяся под контролем Звёздного Братства,

система Полликс,

четвёртая планета системы – Лерона,

главный комплекс Леронийского Университета,

здание историко-археологического факультета.

Небольшой изящный аэрокар насыщенного фиолетового цвета не спеша опустился на одну из многочисленных посадочных площадок для аэротранспорта, что были в, казалось бы, беспорядке разбросаны по территории Университета, однако беспорядок этот был всего лишь напускным. На самом деле, в их расположении проглядывала определённая система, непонятная непосвящённым. Обитатели Лероны, несмотря на то, что они вот уже как более пяти тысяч лет летали в космос и являлись индустриальной расой, по-прежнему бережно и с уважением относились к природе как своей родной планеты, так и к природе немногочисленных колоний. Поэтому все города на Лероне представляли собой своеобразные экополисы, гармонично сочетавшие внутри себя высокие технологии и природные ландшафты. К примеру, здания Леронийского Университета располагались на территории одного из ландшафтных парков, занимающего территорию размером с небольшой город и были размещены так, что не все из них можно было заметить среди растительности с первой попытки. Но к зданию историко-археологического факультета это не относилось. Его четыре плоских «блина», нанизанные один за другим в порядке убывания размерности на пятидесятишестиметровый остроконечный шпиль, были видны со всех сторон центральной зоны парка.

В левом борту аэрокара отворилась небольшая дверца, поднявшаяся вверх посредством гидравлических рычагов, и на светло-серое полибетонное покрытие посадочной площадки выбралась молодая женщина, одетая в довольно свободный наряд – коричневые летние шорты чуть выше колен и светло-серую блузку с вышитой на груди эмблемой Университета. Коротко подстриженные по последней местной моде чёрные волосы были прижаты поляризованными солнцезащитными очками, которые в данную минуту выполняли роль обруча.

Сунувшись в кабину аэра, женщина вытащила оттуда небольшой плоский прямоугольник персонального компьютера и серую дорожную сумку, и лёгким движением руки опустила дверь, запирая аэрокар, после чего уверенным шагом направилась в сторону здания факультета.

Кабина антигравитационного лифта доставила её на двенадцатый этаж здания, на котором располагался кабинет ректора историко-археологического факультета профессора археологии Эрри Малрик. Выйдя из неё, прибывшая заспешила по просторному коридору, ярко освещённому вмонтированными в потолок светопанелями, пол которого был устлан синтетическим ковровым покрытием.

Сидящая за столом-пультом секретарь профессора Малрик при виде подходящей к ней молодой женщины отобразила на своём смугловатом лице самую радушную улыбку, и она была совсем не дежурной и не притворной. Доктора историко-археологических наук Аллану Родан здесь знали, уважали и любили. И дело тут было не только в профессиональных качествах. Аллана от природы обладала очень добрым и весёлым характером и никто ни разу не слышал, чтобы она на кого-нибудь повышала голос. Все возникающие перед ней проблемы она предпочитала решать мирными, дипломатическими, способами. И почти всегда ей это удавалось.

– Аллана, душечка! – Хала Вирай приветливо кивнула доктору Родан. – Рада тебя снова видеть! Как твои дела?

– Спасибо, Хала, хорошо! – улыбнулась в ответ Аллана. – Как там те каменные таблицы, которые я привезла с Машайешши? Эрри их уже осмотрела?

– Профессор Малрик только что от радости по кабинету вприпрыжку не носилась с твоими таблицами! – рассмеялась Вирай. – Это же одно из самых значимых открытий со времён находки Великого Храма Братьев-Близнецов на Каребане! Эти таблицы неопровержимо доказывают, что Озан либо самолично побывал на Машайешши, либо там побывали его сподвижники, преследуя остатки войск генерала Вирато. Теперь она сможет выбить дополнительные фонды на дальнейшие исследования у министерства культуры.

– Будем надеяться, что эта находка приблизит Братство к разгадке тайны Младшего Брата, – отозвалась Аллана. – А ты не в курсе, зачем профессор Малрик меня вызвала? Я рассчитывала на недельку слетать к родным в Лорандис…

– Подробностей не знаю, но похоже, что Эрри удалось что-то разузнать насчёт какого-то артефакта, который может пролить свет на возможное местонахождение Младшего.

– Вот как? – прищурилась Аллана. – Понятно… Накрылся мой отдых…

Она вздохнула и слегка нахмурилась.

Уроженцы планеты Лерона, являющиеся родственной людям расой, вот уже на протяжении трёх тысяч лет являлись одной из цивилизаций Звёздного Братства, причём примкнули они к нему добровольно, так как их исконная религия имела много общего с религией народа виндикани. И нет ничего удивительного, что они за это время прониклись духом поисков легендарного Младшего Брата, чьё тело так и не было найдено последователями Братьев-Близнецов. Многие леронийцы пытались найти Младшего, но пока никто из них не преуспел в этом деле.