Русский бизнес. Начало - Слава Сергеев

Граница грузинская, а виза (или что там надо было) российская. Они же решили, что раз им никто ничего не сказал, то виза либо вообще не нужна, либо делается прямо на границе, как, например, у турок.

Дети… А им говорят: езжайте в Москву.

Ну и шоферы, они же хоть в Африке, хоть в Бельгии шоферы. Они каждые два часа звонят в офис в Брюссель и рассказывают всякие ужасы, которые с ними и вокруг якобы происходят.

Что вокруг бегают сплошные динозавры и чуть ли не людей едят. Чтобы заплатили побольше за форсмажор-то…

И все восточно-европейское отделение компании в результате два дня стоит на ушах. Да…

Вообще, конечно, в нашей бывшей стране было чем гордиться. Ведь этим кондитерам вся Восточная Европа и весь третий мир задницу лижут - милости просим, мы так счастливы, что вы к нам приехали… Чуть не целуют.

А у нас всем все по хрену: что фирме двести лет, что контракт чуть ли не в ОБСЕ заверен - идите, говорят, куда подальше! Не нужны нам ваши шоколадки! Виза есть?! Нет?! Пошли вон!..

Брестская крепость!

Короче, сплю я как-то дома на диване, промозглый такой осенний день, в такие дни лучше вообще с постели не вставать…

И вдруг Ира меня будит. Говорит, там тебя Зиммелейн спрашивает (это главный менеджер по СНГ) - а?! во куда зашло!..

Я взял трубку, а там меня так вежливо-вежливо, я бы сказал, даже осторожно спрашивают: господин такой-то, не могли бы вы приехать к нам сейчас?.. Если вы, конечно, не очень заняты.

Я, ясное дело, занервничал, думаю: что, мать вашу, еще случилось?! (Я же говорю - после этой истории с проламывающим стену челябинским трактором вообще стал очень нервный…) Ладно, говорю, ждите.

Хватаю такси, приезжаю, а они там какие-то испуганные. Кто их напугал: я, турки, российские пограничники, вообще стиль нашей жизни, ее, я бы сказал, непобедимо-иррациональное б…ство - непонятно…

Описывают мне ситуацию, так, мол, и так, не знаем, что делать, может быть, вы, господин Д., лучше разбираетесь в местной специфике?

Специфике…

А от ближайшего города до Капи тридцать километров. И этот город еще при советской власти считался приграничным городом, вообще-то. И что самое главное, в чем им и мне повезло, что как раз в то время мой отец поехал туда к нашим родственникам. Погостить и вообще, он же у меня оттуда родом…

Единственная проблема - как туда позвонить. 1992-й год. Специфика… связи-то нет. По городу сложно дозвониться, а тут из Москвы. Ну ладно, дай, думаю, попробую. Спрашиваю у бельгийцев: можно позвонить?

- Конечно, конечно…

Пододвигают телефон. И представляете? С первого раза соединяют. И отец оказывается дома и берет трубку: - Але, - говорит…

Он потом смеялся, говорит, телефон полтора месяца молчал, ни одного звонка, и тут вдруг “але, говорите, вас вызывает Москва…”

В общем, через час или полтора машины прошли. Завелись, двинулись, нейтральная полоса, шлагбаумы, КПП, побережье, и еще через полчаса были на месте.

Это был просто аншлаг. На меня сбежались смотреть все сотрудники восточно-европейского филиала. Фирмачи не просто обалдели, они обалдели полностью, на сто, двести и даже на триста процентов. Я, естественно, там и так выпендривался, как мог, но тут…

По-моему, они решили, что я родственник местного Президента. Или генерал КГБ. Или, по меньшей мере, сын генерала…

Они боялись на меня дышать, разговаривали при мне, понижая голос и дали (это же для них вообще святыня) следующий товар с 35% sale, который я тут же получил, буквально за воротами, продав всю партию каким-то лихим москвичам…

Этой истории мне на два года хватило. Два года я потом жил благодаря этим шоколадкам! Дилером был. По Островам пряностей…”

Вопрос. А, кстати, как Георгий?

Ответ. Ничего… Так себе…

Году в 95-м, не в последнюю очередь, на шоколадные деньги, он таки поступил в Школу искусств, но не в Голландии, а где-то в Америке, по-моему, в Лос-Анджелесе, чуть ли не в Голливуде, на отделение тележурналистики, отучился, но не смог или не стал там задерживаться, у него же все-таки семья здесь, вернулся, сейчас работает на телевидении, родился второй ребенок…

Я говорил с ним месяца три назад, он жаловался, что живут тяжело, света нет, горячей воды нет. Ничего, так себе…

Я тут подумал: а может быть, все дело в каких-нибудь детских и юношеских травмах? У всего (еще раз) народа?

И, что парадоксально, особенно у наиболее деятельной его части… И наша активность, как компенсация, борьба, герилья, унзере кампф?

Помнишь, ты как-то рассказывал, что в школе у вас в классе был такой хулиган, который всех третировал, ну и тебя в том числе, и даже тебя в особенности, потому что ты был самый толстый в классе и, вообще, папа - кандидат наук, ну вы понимаете, интеллигентный мальчик…

И вот тебе это надоело, а скорее всего больше не было сил терпеть, и ты решил прекратить издевательства и однажды, когда хулиган во время перемены вдруг дал тебе подножку, ты схватил с земли кусок кирпича и пошел на него, хотя внутри у тебя все тряслось, ты боялся, очень боялся, этот козел был необыкновенно сильный и старше, второгодник, что ли…

И вот ты пошел на него с дурацким булыжником в руке, и, если бы он стал сопротивляться или отнял бы у тебя кирпич, что бы ты стал делать? Тебе бы пришел просто конец, но он естественно (и слава богу) вдруг отступил, испугался и даже убежал. Ликуй Исайя, ликуй!..

И, знаешь, что я подумал? Ну, разумеется, то, что я собираюсь сказать, - страшная банальность, ты понял: мы все, все подобны тебе, толстые, неуклюжие мальчики и девочки, а наше государство - это тот хулиган-второгодник, который все время норовит дать подножку или хотя бы приклеить жвачку на спину…

И все наши начинания, весь этот наш бизнес, даже “искусство”, где-то читал, не помню, что даже адюльтер при социализме становится формой свободного предпринимательства, так вот, все это отчасти - нелепый кусок кирпича в руке толстого мальчика, от отчаяния начинающего сопротивляться.

Ах, как все это тоскливо, как противно, как действительно холодно, товарищи!

Как холодно…

Кстати. Не знаю, уместно здесь или нет, ведь это твое жизнеописание, но и в моей жизни (и, наверное, у многих героев и потенциальных читателей этой “повести”…) был точно такой же хулиган, здоровенный парень, старшеклассник, откуда-то из Средней Азии, беспощадно третировавший всех, как он говорил, слюнтяев и мелкоту, всех, кто не мог или боялся дать ему сдачи…

Но у меня вышло не так красиво (характер другой), хотя и не менее символично и поучительно. Тут маленькая предыстория.

Тяготение к бумагомаранию у автора этих записок проявилось довольно рано, практически с детства, я это говорю только к тому, что еще в те далекие годы посещал какой-то литкружок, организованный местной газетой. (“Местной” потому, что я только родился в Москве, а вырос “в провинции”, на Дальнем Востоке. Еще когда-нибудь напишу об этом…)

И здесь неожиданный вираж. В кружке, кроме меня, занималась одна очень симпатичная и талантливая девочка, художница, делавшая смешные рисунки к русским сказкам, их, по-моему, тогда даже собирались использовать в какой-то детской передаче на областном телевидении, а за девочкой - вот тут внимание - ухаживал не то что даже школьный, а районный хулиган и даже не хулиган, а как говорят в Сибири и на Дальнем Востоке - бич, это по отношению к обычному хулигану, примерно так же, как полковник по отношению к лейтенанту в армии, его боялись все в районе, даже десятиклассники, а не то что салаги вроде меня.

Что уж его привлекало в нашей Лене (я даже помню, как ее звали…), не знаю, очень может быть, что за брутальной внешностью скрывалась тонкая душа, может быть, они были знакомы с детства, но сейчас не это важно, а важно то, что я, через четыре-пять занятий, оказался лично знаком с главным хулиганом нашего района.

А? Вот вам и литература.

Ну, а дальше, я думаю, все ясно.

После очередного унизительного “пенделя” при девочках и очередных отнятых двадцати копеек, отложенных на марки, на святое! (забавно и заодно оправдаюсь: я долго, несколько месяцев, крепился и ничего не говорил другу нашей Лены, возможно, я, как всегда, надеялся, что все уляжется как-нибудь само или что у моего гонителя проснется совесть…) я не выдержал и на очередном заседании литкружка наябедничал этому страшному Диме, лицемерно призвав его к сдержанности.

Он усмехнулся - не ссы. Кто, этот чукча?! Больно бить не буду.

Увы. Как все-таки просто устроен человек. Человек - это зверь. Как быстро он понимает силу. Хлопанье циркового кнута. Бича. На место!..

Самое смешное, что я еще и побаивался идти в школу после этого, а уж увидев в коридоре своего недруга, внутренне приготовился к самому худшему…

Каково же было мое удивление, когда вместо обычного подзатыльника или толчка или, в лучшем случае, словесной гадости он широко улыбнулся и… поздоровался со мной за руку.