Отцы и деды - Марина Владимировна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, ты даешь! — пробормотал я.
Хозяин на мое бормотание не среагировал. Убрал эту штуку свою (предмет магический или оружие — не знаю), присел перед Иоханной и стал ее изучать. Осторожно так осмотрел, кое-где пощупал даже. Интересно, почему она ему не вопит, чтобы лапы не распускал?
— Здоровая кошечка, — наконец заговорил он. — Не ранена, травм нет, только напугана сильно. Что ж ты, пацан, с ней делал? Мучил наверно?
— Я?! Ее?! Да она сама кого хочешь замучает! — возмутился я. — Иоханна, скажи ему!
Иоханна ничего говорить не стала, а хозяин на меня подозрительно так посмотрел, выпрямился и предложил:
— Ну-ка, дыхни.
— Чего?
— Дыхни говорю, мать твою!
Я аж подпрыгнул с перепугу. Где его так рявкать учили?
— Куда дыхнуть-то?
— На меня!
Нет, в этом мире определенно какие-то психи живут! Или это просто мне так повезло нарваться на такого вот уникума?
Дыхнул я на него, он к моему дыханию принюхался и пробурчал:
— Не пьяный.
Своеобразный способ проверки. Зачем для определения степени опьянения надо дыхание нюхать? У нас с этим проще — если человек качается и песни орет, значит, пьян, если на ногах твердо держится, значит, трезв.
— Само собой не пьяный. Я вообще спиртным не злоупотребляю, нам — магам это вредно, — с достоинством объяснил я.
— Магам говоришь? — хозяин нахмурился, протянул руку, что-то щелкнуло и в помещении стало светло.
— Ну-ка, к лампочке повернись.
— К чему?
— Вон к той штуке на потолке, ядреный корень, повернись!
Опять он рявкает, как генерал на плацу. Хорошо хоть слюной не брызжет. Я послушно вытаращился на круглую штуку под потолком, от которой исходил свет. Похоже на наши светящиеся магические сферы, только наши в воздухе плавают, а эта к потолку прилипла намертво.
Хозяин мне в глаза внимательно посмотрел и неуверенно проворчал:
— Не под кайфом вроде бы.
— С чего мне кайфовать? Меня чуть не убили.
Я был честен до того, что аж самому противно! Но повода врать этому человеку не было, вот я и не врал.
Странно ведет себя этот человек. Как собака, бррр! Не люблю собак! Ой, а всегда любила! Ну, Лин, я тебе и это припомню. Так вот, смотрит он на Лина, будто принюхивается. Словно хочет понять что-то такое, что на простоватой физиономии Эрраде-младшего вовсе и не написано.
Мурр, а если я тебя хвостом вот так по ноге? Неужели ты, такой большой и мужественный, захочешь обидеть бедную пушистую кошечку и этого глупого мальчика?
Если бы ты только знал, кто вокруг тебя сейчас крутится! Принцесса Зулкибарская! Ужас-то какой! Нет, не надо тебе об этом знать. И никому не надо!
Мужчина, наконец, заканчивает исследование Лина, и на лице его читается какое-то подозрение.
— А не с Куйбышева ли ты сбежал, сынок? — наконец, интересуется он.
— Нет, — честно признается княжич, — из Эрраде.
Подозрение на лице допрашивающего все крепнет.
— Я имел в виду улицу Куйбышева, — поясняет он.
— А-а-а…, - тянет княжич, — а что там?
— ПНД, — говорит усатый, ласково улыбаясь.
— А что это? — интересуется Лин.
— Понятненько, — резюмирует мужчина, — зовут-то тебя как?
— Лин, то есть Мерлин-младший.
— Ага… Мерлин…. Ну-ну. А фамилия?
— Эрраде, — вздыхает Лин, глядя на мужчину совсем уже несчастными глазами.
— Ну-ну, — вновь говорит усатый, — либо это чей-то розыгрыш, либо пора сюда кое-кого вызвать.
Что-то это словосочетание — кое-кого вызвать — меня слегка нервирует.
— Мяу! — говорю я.
— Уйди, киса, — произносит усатый мягким тоном, — не путайся под ногами. Мне нужно кое-куда позвонить.
Интересное сочетание слов. Позвонить кое-куда. Я понимаю — просто позвонить, или во что-то позвонить. Но куда-то? В любом случае, как кажется, делать это сейчас не стоит.
— Мяу, мужчина. Я с Вами разговариваю! — заявляю я, и усатый глядит на меня с недоумением, после чего плюхается на диван.
— Допился, — грустно констатирует он.
Я грациозно вспрыгиваю усачу на колени, ставлю лапы ему на грудь и начинаю осторожно обнюхивать его лицо.
— Нет, — говорю, — алкоголем не пахнет, — только одеколоном. Кстати, а Вы не могли бы меня поцеловать?
— Зачем? — тусклым каким-то голосом интересуется усатый.
— А вдруг Вы можете меня расколдовать?
Усатый послушно чмокает меня в нос. Я фыркаю, чихаю, но больше ничего не происходит.
— Жаль, — вздыхаю я, — а я так надеялась.
Я тоже надеялся. И мне тоже жаль. И еще я очень надеюсь, что сгоряча не поставил ей условием быть перецелованной всеми стариками Зулкибара и Эрраде. Если это так, то ее отец меня убьет… да что там! Меня собственный отец убьет за такие штучки!
Хозяин какое-то время сидел молча, наконец, задумчиво пошевелил усами и попросил:
— Ну-ка, скажи еще что-нибудь, киса.
— Меня зовут Иоханна, принцесса Зулкибара, — представилась принцесса, красивенько расположившись у него на коленях. И вот даже ни одной мысли на морде о том, что это неприлично — у постороннего мужика на коленях сидеть! На моих бы так не рассиживалась, а если бы и пришлось, то комментарии были бы такими, что… гаси свет, бросай гранату!
Усатый судорожно вздохнул и пробормотал:
— Кажется, мне надо выпить!
Иоханна слезла с его колен и чинно села на диване, обернув хвост вокруг лап. Он встал, протянул мне руку и представился:
— Николай.
— Приятно познакомится.
— Пошли на кухню… хм… Мерлин. Сообразим что-нибудь закусить.
За стол приглашает? Это уже что-то. Все-таки говорящая кошка — вещь полезная. Вот даже в нашем мире это впечатление производит. Заколдованные животные они, знаете ли, на дороге не валяются. А здесь, может быть, и магии нет, или она на нашу не похожа, и таких вот кошек, как блонда моя, вообще не бывает. Одним словом, подозреваю, что именно благодаря Иоханне Николай в гостеприимного хозяина превратился.
— Зови меня просто Лин, — предложил я, — так привычнее. Мерлином деда моего зовут. Меня в честь него назвали.
— Тот самый Мерлин? — как-то совсем уж обреченно поинтересовался Николай.
— Что значит — тот самый? — не понял я.
— Ну, этот, с Эскалибуром и королем Артуром.
— Король Артур не существует! — машинально среагировал я, а в следующее мгновение меня осенило. По всему получается, что попали мы в мир, где мать моя родилась! Ведь именно здесь в свое время предок мой Мерлин Первый чудил и легенду о себе оставил.
— Да ну? Правда что ли? Мерлин, значит, дед твой, а король Артур не существует? — проворчал
