Мой очаровательный снежный барс (СИ) - Максименко Анастасия

Хм, а семья медведей — это как? Медвединая, да? Или медвежья?

Ой, что-то я запуталась…

В общем, неважно. Важно то, что семья медведя поначалу не приняла девушку, всячески ее уязвляя, придираясь и показывая свое к ней пренебрежение. Но гордый очаровательный медведь-оборотень быстро им всем показал, где раки зимуют.

А затем утащил-таки, подлец, в свою пещеру. А там!

Прочитав большую часть романа, прерываясь на слишком горячих моментах, страстных эмоциях пары, восхищенно вздохнула.

Вот это любовь! Вот это страсть! Противостояние семей, ух!

Даже жарко стало. И чаек уже как-то не к месту, к-хм, был. Водички бы, холодненькой, да. Мысли остудить, угу.

К своей радости или сожалению, никогда никого не любила.

Так, чтобы в омут с головой или до бабочек в животе, как пишут в этих самых романах.

Нет. В моей не слишком ― по моим же меркам, ― недолгой двадцатитрехлетней жизни были мужчины.

Ну, как сказать ― мужчины. Скорее молодые, желторотые парни, которые, стоит признаться, бывало, нравились мне.

Но это так, ничего серьезного.

Да и невинной девицей тоже уже давно не была.

К своему стыду, нет, правда, стыду, мой первый раз произошел до обидного банально.

На восемнадцатилетие.

Тогда мы с Алинкой сняли небольшой загородный домик, потратив большую часть моих и ее сбережений, и напились почти до беспамятства, (к слову, в первый и последний раз) я-таки переспала со своим, на тот момент, однокурсником.

Что и подтвердилось наутро. Проснулась в объятиях пьяного и о, кошмар и стыд моим (не) сединам, Костика с капельками крови на том самом его причинном месте.

В общем, сексуальный опыт у меня был негативным и бесполезным, так как сама я ничего не помнила.

Да что там, у меня даже ничего не болело! И если бы не голое тело Костика… Я бы даже грешным делом подумала, что все таки еще пока девица.

Ан, нет. Кровь ― это же главное доказательство моей пьяной распущенности.

Правда же? Вот и я так думала.

Ох, не таким я хотела свой первый раз. Совсем не таким.

Но, как говорится, поздно пить боржоми, Ларка. Поздно.

Это ж надо было так напиться! Свинтус, ей богу.

Стыд и позор, Котикова! И нести тебе сей крест всю твою жизнь!

Ну, про всю жизнь я, конечно, загнула. Как минимум пока не найду достойного мужчину, с кем в трезвом уме и крепкой памяти захотелось бы провести повторный любовный эксперимент.

Но вот когда этот самый настоящий мужчина, кому всем сердцем и телом захочется отдаться, найдется на моем пути?

Эх, знать бы.

Алинка, к примеру, совсем не считала мое падение чем-то страшным и противным.

Наоборот! Она, ворвавшись в то «страшное» утро, весело воскликнула:

— С почином тебя и добро пожаловать во взрослую жизнь. Та-дам!

А затем нагло спихнула сонного и дезориентированного Костика с кровати, прикрикнув, чтобы выметался, и еще раз весело и радостно поздравила.

Ну не коза, а?!

Вот и я говорю, коза!

А Костик-то! Костик чем думал, а?

Понятное дело чем, нижней головой. Вот чем.

Мои мысленные гневные терзания и почти несбыточные мечтания о настоящем мужчине были нарушены утробным звуком горна и двинувшимся поездом, а также стуком в дверь.

Которая почти сразу же и открылась, явив передо мной хмурую, но уже порядком расслабившуюся проводницу:

— Пути расчищены. В город прибудем через двадцать минут, — коротко оповестила она. — Приготовьтесь.

Растерянно посмотрев в закрывшуюся за женщиной дверь, весело хихикнула.

Мужчины мужчинами, а гора уже близко!

Собрав свои скромные пожитки в чемодан и кое-что ― в маленький удобный рюкзачок, закрутила на голове шишку, поджав ее резинкой. И недовольно покосилась на цыплячий костюмчик, угрюмо вздохнув.

Надеюсь, меня в нем не засмеют.

— О боже, Лара, какая кому разница? — пыхтела, выходя в коридорчик вагона.

И стараясь не обращать внимания на заинтересованные и смешливые лица пассажиров, вытащившихся так же, как и я сама, в узкий коридор.

Гордо вскинув подбородок, стала в импрованную очередь, вяло подумав:

«Подумаешь, похожа на цыпленка Цыпу. Что тут такого?!»

Глава 9

— Пожалуйста, ваш ключ, — мило улыбнулась уставшей мне девушка с ресепшен. — Приятного отдыха, мисс Котикова.

— Благодарю, — сцапав обычный ключ на колечке с маленькой гравировкой отеля, вяло улыбнулась ей.

Обернувшись, утомленно вздохнула, тоскливо посмотрела на ставший таким тяжелым для крайне уставшей меня чемодан.

Вот блин! И как мне его донести-то, а?

Руки уже нервно подрагивали от усталости, а колени грозили вот-вот подогнуться.

Взъерошив растрепанную гульку на голове, тяжело повздыхала, взялась за ручку злополучного чемодана, в который раз убеждаясь, что одной без мужского или, на худой конец, дружеского плеча тяжело.

Особенно без мужского, ага.

Нет уж!

Лучше все же одной, чем с желторотым юнцом. Ну, это я имела в виду молодых парней своего же возраста. От них точно помощи не дождешься. И то, не без удовольствия попеняют, что такая, как я ― будучи как бы спортсменкой, угу, альпинисткой мать его, ― уж очень слабая телом.

А мама бы точно не упустила шанс укоризненно добить:

— И ты еще собралась на какую-то гору?! Илария, Илария, — тут бы она обязательно сокрушенно покачала головой, — тебе сначала жирок нарастить и мышцы, а потом уже замахиваться на горы.

— Может, вам требуется помощь, — сквозь свое собственно кряхтение и сопение, пытаясь отодрать от пола чемодан, услышала наигранно-обеспокоенный голос девушки, выдавшей мне ключ.

Обернувшись через плечо, сощурилась:

— А есть возможность?

— Конечно! — важно покивала она, гордо вздернув нос. — У нас имеется беллбой.

Я возмущенно открыла рот, во все глаза уставившись на невозмутимо улыбающуюся девушку.

Да она что, офигела?! Видела же, как я тут извиваюсь, пытаясь поднять тяжеленный баул! Коза!

Но вслух сказала другое, запихнув свое возмущение далеко и поглубже.

— Буду вам искренне благодарна, — елейно пропела, растянув губы в хищной улыбке, прищурившись, посмотрела на белую именную карточку: — Катенька.

Девушка еще шире улыбнулась и, кивнув, набрала на внутреннем телефоне номер.

Прислушиваться я не стала, попросту отвернулась и занялась интересным занятием: разглядыванием своего идеального, пока еще идеального маникюра.

Знала я таких особ, как эта Катенька, Катюша. Приходилось встречать. Те еще ресепшенские змеи. Стоит только ей показать свое возмущение и праведный гнев…

Нет, возмущение они, конечно, проигнорируют и со сладкой улыбочкой все-все исправят. Но вот после я совсем не удивлюсь, если в моем номере не найду ежедневную уборку. А очень даже грязную комнату с вчерашними или даже, кошмар, позавчерашними полотенцами. И сколько потом ни возмущайся, итог будет один.

Вы ехидненько спросите: «Что, Ларка, уже попадалась, да?»

Так вот. Да!

То еще сомнительное удовольствие.

А посему, как говорится в мультике с теми смешными пингвинами: «Улыбаемся и машем, Лара. Улыбаемся и машем».

Змея-Екатерина, положив трубку, сладко улыбнулось, отчего я внутреннее поморщилась, но внешне изобразила легкий интерес.

— Беллбой появится с минуты на минуту, мисс Котикова.

Сладко улыбнувшись ей в ответ, кивнула.

Беллбой. Ага.

Через несколько минут действительно появился молодой, но какой-то уж чрезмерно лохматый паренек в застиранной, но опрятной форме гостиницы.

Приветливо мне кивнув, он без вопросов подхватил мой чемодан и жестом попросил следовать за ним.

Напоследок еще раз улыбнулась «Катюше», послав ей улыбку, больше похожую на оскал, и поспешила за парнем, на ходу копаясь в своем рюкзачке в поисках мелочи.

Угу. Конечно, для беллбоя. Как же по-другому?

Мы поднялись по не слишком чистой лестнице на второй этаж, оказались в узком коридорчике и почти сразу же остановились напротив обычной светлой деревянной двери с циферкой четырнадцать.