Американская разведка против Гитлера - Николай Платошкин

Сенатский комитет по внешним сношениям в начале 1920 года образовал подкомитет по расследованию «подрывной» деятельности Мартенса, но никаких доказательств подобной деятельности так и не нашел. Тем не менее в январе 1921 года Мартенса выслали из США.

Между тем часть левого крыла очередного съезда соцпартии США (82 делегата из 21 штата, в том числе Джон Рид) основала 31 августа 1919 года Коммунистическую рабочую партию Америки (КРПА). Другая часть левого крыла (128 делегатов), которая с самого начала хотела выйти из соцпартии, образовала 1 сентября 1919 года Коммунистическую партию Америки (КПА). Никаких идейных разногласий между обеими партиями не было. В КРПА (примерно 15–20 тысяч членов) преобладали англоязычные «коренные» американцы, а в КПА (25–30 тысяч человек) – бывшие национальные федерации соцпартии (плюс «англоязычная» мощная организация соцпартии из Мичигана). Примечательно, что сам учредительный съезд КПА прошел в здании Русской федерации соцпартии в Чикаго, а само это здание прозвали «Смольным».

Дело в том, что после Октябрьской революции в России авторитет всех русских в США сильно вырос. Хотя они долгие годы жили в Америке, их априори считали представителями их далекой революционной родины. Число членов Русской федерации соцпартии выросло к 1919 году почти до 4 тысяч человек – их называли «ноябрьскими большевиками» (т. е. вступившими в соцпартию после Октябрьской революции в России).

На конец 1919 года в КПА было 7000 «русских», 4000 украинцев (т. е. членов отдельной Украинской федерации бывшей соцпартии), 1200 латышей, 4400 литовцев, 1750 поляков, 2200 «южных славян», 1000 евреев, 100 венгров, 850 немцев, 280 эстонцев и примерно 3000 «англоязычных»[36].

Для министерства юстиции США все это было желанным доказательством русского следа во всей «красной подрывной деятельности» в Америке. И реакция власть предержащих не заставила себя долго ждать.

Американские власти стали преследовать коммунистов прямо с момента образования обеих компартий. Уже во время съезда КПА в зал ворвались полицейские и сорвали с трибуны кумачовые транспаранты. Лидеру мичиганской организации Батту предъявили обвинение в нарушении «закона о шпионаже» штата Иллинойс. Когда одна из женщин-делегаток попыталась протестовать против явно срежессированного ареста Батта, полицейский заорал на нее: «Заткнись – женщины и так виновницы всех бед!»[37]

На самом деле радикализация общественного мнения в США (да и во всем тогдашнем мире) имела своей причиной отнюдь не тайных большевистских эмиссаров или шпионов, а начавшийся после окончания Первой мировой войны экономический кризис. Правительство резко сократило свои заказы промышленности, и масса трудящихся осталась без работы. Естественно, что люди были этим крайне недовольны.

6 февраля 1919 года первая в истории США всеобщая забастовка полностью парализовала Сиэтл. Под лозунгом «Вместе мы добьемся лучших экономических условий» в ней приняли участие 100 тысяч человек – от пекарей до учителей. Хотя никаких контактов у бастовавших с Советской Россией не было, власти немедленно окрестили стачку «революцией». Мэр Сиэтла Хансон заявил, что все происходящее напоминает ему «революцию в Петрограде». Конгрессмен Ройял Джонсон отметил, что среди лидеров стачки много подозрительных людей с такими именами, как Иван Керенский. Видимо, малограмотный Джонсон считал Керенского опасным большевиком.

На улицы Сиэтла вывели усиленные наряды полиции с пулеметами, хотя бастующие вели себя мирно.

В 1919 году генеральный прокурор США Палмер заявил в конгрессе, что США находятся на пороге красного переворота, и попросил, естественно, увеличить расходы на федеральную полицию с 1,5 до 2 миллионов долларов. Эту традицию – пугать в целях наращивания ассигнований общественность «красными» и «русскими» – американские спецслужбы сохранили и по сей день. Не случайно, что перед каждыми выборами в США – президентскими и т. н. «промежуточными» – в Америке разоблачают «русских шпионов».

Таким образом, именно «красные» (а точнее, развязанная вокруг них истерия) фактически создали ФБР США – американскую политическую полицию и контрразведку. 1 августа 1919 года Палмер назначил 24-летнего клерка Эдгара Гувера шефом специального «политического» подразделения Бюро расследований – Отдела общей разведки (Division of General Intelligence). Именно с тех пор и до 1972 года Гувер считал основной своей целью борьбу с коммунизмом в США, утверждая при этом, что мафия (и вообще организованная преступность) – всего лишь выдумка газетчиков.

Гувер в чем-то походил на Ярдли – он страстно мечтал выдвинуться и для этого сделать своим «коньком» нечто, чего в американском правительстве еще не было. «Красные» и «русские шпионы» для этого пришлись весьма кстати. Как и Ярдли, Гувер позиционировал себя как трудоголика и честного госслужащего, и, как и в случае с Ярдли, за этим благопристойным фасадом скрывались тайные пороки. Если Ярдли не мог жить без покера и сильно пил, то Гувер брал взятки и был гомосексуалистом. Причем в то время в демократической Америке его «каминг аут» означал бы немедленное и позорное увольнение с госслужбы.

Как и Ярдли, Гувер происходил из весьма скромной семьи, и родители ничего не могли дать ему в плане карьеры. Джон Эдгар Гувер родился 1 января 1895 года в Вашингтоне, третьим ребенком в семье Дикерсона Нейлора Гувера, работавшего в ведомстве геодезии и картографии. Причем на госслужбе работал не только отец, но и дед Гувера. Предки отца и матери прибыли в США из Германии и Швейцарии. При этом на протяжении всей жизни Гувера ходили слухи, что у него есть и афроамериканские корни.

Отец часто страдал от депрессий, и его несколько раз направляли в психиатрические клиники. Вся семья была на плечах матери, которую Гувер нежно любил и жил вместе с ней до ее смерти в 1938 году. Он никогда не был женат. Всю свою жизнь Гувер прожил в Вашингтоне.

Все свое имущество Гувер позднее завещал своему помощнику в ФБР Клайду Томсону, которого многие считали настоящей «женой» Гувера.

В школе Гувера дразнили «маменькиным сынком» (как и Гитлера), и он сильно заикался, но преодолел этот недуг, научившись говорить быстро. Школьная газета отмечала его железную и холодную логику.

В 1917 году Гувер, работая в библиотеке Конгресса США, окончил вечерний юридический факультет университета Джорджа Вашингтона. В 1917 году он поступил на работу в министерство юстиции США и после Октябрьской революции в России возглавил бюро по регистрации «враждебных иностранцев». На самом деле на основании упомянутого выше закона о шпионаже бюро Гувера могло арестовывать и содержать в тюрьме любого подозрительного иностранца без санкции суда.

В 1918 году Гувер составил список из 1400 подозрительных немцев, из которых были немедленно арестованы 98, а еще 1100 были классифицированы как «подлежащие аресту».

В августе 1919 года рвение молодого клерка было замечено, и (как уже упоминалось выше) он стал шефом Бюро расследований в составе только что созданного Департамента общей разведки (General Intelligence Division) министерства юстиции. Департамент неофициально называли «департаментом по делам радикалов», так как он должен был следить главным образом за «красными».

Свою первую операцию Гувер наметил на 7 ноября 1919 года – вторую годовщину Октябрьской революции в России. Незаконно собрав досье на более чем 100 тысяч «красных», в этот день полиция штатов и люди Гувера в присутствии прессы и часто без санкции судов арестовали сотни «подозрительных», в основном опять-таки иностранцев. При этом почти всех жестоко били. Только в Нью-Йорке было задержано 650 «красных». Однако даже суды этого штата смогли признать виновными и депортировать из США лишь 43 человека.

Абсолютное большинство арестованных Гувером никаких законов США не нарушили.

На самом деле Палмер и Гувер провели рейды (которые получили название «рейды Палмера») для того, чтобы сорвать намеченную на ноябрь 1919 года забастовку шахтеров и железнодорожников, к организации которой Москва не имела ни малейшего отношения. Но депутаты конгресса от затронутых забастовкой районов потребовали от Палмера «проявить жесткость», что и было сделано. Депутатов же в свою очередь попросил вмешаться «большой бизнес».

В декабре 1919 агенты Палмера и Гувера арестовали 249 человек, включая известных радикальных активистов Эмму Голдман и Александра Беркмана, посадили их на пароход и выслали в Советскую Россию (пароход «Бьюфорд» американская пресса окрестила «советским ковчегом»).

Так как с точки зрения пиара успех арестов был сомнительным, то 2 января 1920 года началась новая серия полицейских рейдов против «красных». За 6 недель было арестовано более 4 тысяч человек, причем многих неделями держали в тюрьмах, не предъявляя никаких обвинений. Даже Гувер позднее признал «несколько случаев жестокости» по отношению к арестованным[38].