Волк среди овец - Джей Брэндон

- Например?

- Например, ему не поверили. Это самое худшее. После случившегося ребенок начинает нервничать, пугается, подозревает что-то дурное, поэтому кидается к людям, на которых может положиться. И тут многие родители, уверяю тебя, не хотят верить в это, считают, что ребенок фантазирует, они говорят ему, что он лжет, и ребенок остается один на один со своим горем, раз папа и мама не взяли его под защиту, не обняли, не сказали, что такого больше не случится. И ребенок думает, что такое может повториться.

- А третья сторона? - спросил я.

- Мы. Система. Если родители все-таки поверили хотя бы наполовину, то они обращаются в полицию. Ребенок, увидев полицейских в доме, решает, что совершил нечто ужасное. Девочка, скажем, может подумать, что ее пришли арестовывать. Затем ее ведут к врачу, который раздевает ее и лезет внутрь с лампочкой, и, черт побери, это самое худшее, хуже того, что произошло с хорошим дядей на лугу или в номере гостиницы. Затем она попадает в руки обвинения, и слащавая сука вроде меня набивается ей в друзья, хотя использует ее только до тех пор, пока она нам нужна, и не днем больше. Иногда я думаю, что мы - хуже всего. Ты и я, вся судебная система.

Глубоко затянувшись, она закурила.

- Тебе нужен отпуск, Кэрен? - спокойно спросил я, стараясь не обидеть ее.

Она засмеялась.

- Мне нужна волшебная палочка. Я хочу изменить мир.

Я понял, что трудно в этом деле выдвинуть обвинение. Остин тоже знал это. К счастью, его клиент собирался признать себя виновным.

- Мне надо встретиться со всеми родителями, - сказал я. - Не хотелось бы, чтобы они подумали, будто дело замнут. Им надо все объяснить. А то газетчики уже расстарались.

Кэрен округлила глаза.

- Будь вежлив с ними, - предупредила она. - Дети в нормальном состоянии, по крайней мере пока. А вот родители не находят себе места.

Я встретился с каждой парой отдельно и раскрыл наши карты. Не было заметно, чтобы родители особо переживали. Я убеждал их, что следует избежать такой травмы, как суд. Родители Кевина опередили меня.

- Да, - заявил мистер Поллард, кивая головой. - Мы понимаем. Не беспокойтесь на наш счет.

Это был отец Кевина, грузный мужчина с большими черными усами и натруженными руками. Шестилетний Кевин тихонько сидел рядом с ним, мать - по другую сторону. Иногда, будто вспомнив о его присутствии, она брала сына за руку. Все остальное время она мяла в руках платок.

Что-то меня насторожило в мистере Полларде, хотя его быстрое согласие на обвинение без суда облегчило нам жизнь. Я принялся рассматривать Кевина, худенького мальчугана со светлыми глазами, столь необычными для его темной масти. Надо думать, Кевину поднадоело пристальное внимание взрослых, скрытое за притворной улыбкой. Он уставился в пол, чтобы не встречаться со мной взглядом.

- Кевин. - Он не поднял глаз. - Ты понимаешь, о чем идет речь? Этот человек отправится в тюрьму, далеко от тебя, и тебе не придется больше никому рассказывать, что случилось. Тебе это подходит?

- Он все понимает, - вмешался его отец, - мы разговаривали с ним об этом. Он будет рад все забыть. Не беспокойтесь о Кевине, - твердо добавил он.

Это меня и беспокоило. Желание мистера Полларда не тревожить нас. Мне и раньше случалось встречаться с подобной реакцией пострадавших, но чаще они взывали к справедливости, требовали больше того, что было в моих силах. В мою голову закралось подозрение, что мистер Поллард решился на самосуд. В его силах было выпустить дух из Криса Дениса за несколько минут.

- Ты согласен? - повторил я, обращаясь к Кевину, моя настойчивость больше предназначалась ему, чем его отцу. Глядя неотрывно на мальчика, я хранил молчание, пока Кевин не взглянул на меня. Его глаза были полны слез.

Он старался, чтобы его голос не дрожал, поэтому говорил полушепотом:

- Да. - Его глаза остановились на мне. Его что-то тревожило. Мне следовало пообщаться с ним наедине. Он выглядел так, словно все еще находился в руках похитителей и его окружали враждебные ему люди.

- Да, - повторил он более внятно. - Я этого хочу. Не давать показаний в суде. Если он будет далеко от меня.

- Можешь быть уверен, - подтвердил я. Кевин снова опустил глаза. Кэрен, почему бы вам с Кевином не пойти поиграть, может, он хочет попить?

Кэрен, похоже, была рада увести малыша, и Кевин пошел с ней без колебаний. Кэрен повернулась у двери, окинула обоих родителей суровым взглядом и посмотрела на меня. Я кивнул, и она ушла с Кевином.

Мистер и миссис Поллард смотрели на меня. Никто из них не сделал попытки занять освободившееся между ними место.

- Нам повезло, - сказал я, - что похищение не сопровождалось насилием и не было длительным.

Не стоило так говорить. Я вовсе не имел в виду, что происшествие не стоит внимания, но Кевин не настолько пострадал, как можно было предположить в такой ситуации.

- Это жестоко, но могло быть куда хуже. Думаю, Кевин сможет забыть случившееся. Если это будет его мучить, вам стоит связаться с нами, и мы предоставим вам консультанта. У нас есть хорошие специалисты. К сожалению, состав преступления не предполагает серьезного приговора для этого человека. Самое большее - двадцать лет я могу потребовать, приложив все усилия и использовав показания Кевина в суде.

Стив Поллард кивал в такт моим словам. Я вдруг почувствовал раздражение от его поддержки.

- В случае, если преступник признает себя виновным сам, мы добьемся почти такого же результата, - продолжал я монотонно. - Лет пятнадцать ему обеспечено. Я понимаю, что вас это вряд ли удовлетворит, но...

- Нет, вполне, - вставил Поллард. - Мы не будем протестовать.

- Это ваше право. - Я ощутил облегчение. - За вами последнее слово. Миссис Поллард?

- Что? - Она выглядела застигнутой врасплох, как будто забыла, о чем речь. Она постаралась взять себя в руки. Странно, но супруги даже не обменялись взглядами. Поллард вдруг напрягся, рельефно проступили мышцы на шее, как будто он стиснул челюсти. Его жена сидела недвижно, словно муж удерживал ее за руку.

- Вы поняли все, что я сказал?

- Да, - поспешно проговорила она. - Да, так будет лучше. Для Кевина. Мы не хотим, чтобы он... участвовал в этом.

Я добился от них желаемого, но общего языка мы с ними не нашли; мне хотелось, чтобы они поскорее покинули мой кабинет, но внутренне я противился этому. Оставалось надеяться, что Кэрен достигнет взаимопонимания с Кевином.

- Ты считаешь, что паренек справится? - спросил я ее несколькими минутами позже, когда чета Поллард наконец покинула нас.

- Кевин? - переспросила она и пожала плечами. - Что хорошего его может ждать?

Интересно было наблюдать за Кэрен, когда она сидела с нами в комнате. Она была спокойна и вежлива в присутствии ребенка, но ее лицо, видневшееся из-за спины Кевина и его родителей, явственно выражало несогласие - ее мятежной душе мир казался несправедливым.

- Надеюсь, тебя не ввела в заблуждение семейная идиллия? - сказала она, когда мы остались одни. - Это их первая встреча за год. Родители разведены.

А, вот оно что. Теперь все ясно. Я почувствовал облегчение.

- Поразительно, - произнес я. - Они показались мне благополучной семьей.

- Этому мальчику понадобится помощь, - ответила Кэрен. - Они даже не удосужились развестись юридически, поэтому отец не обязан выплачивать алименты или регулярно общаться с ребенком. Он заходит, когда ему вздумается, а с тех пор, как Кевин провел ночь с чужим мужчиной, отец не часто там появляется. Ты видел его - он убежден в том, что ребенок будет ему обузой, а не поддержкой. Теперь он исполняет свой долг, но, как только все кончится, он оттолкнет Кевина, как придорожный камень. И Кевин знает это. Он умнее своих родителей и понимает, что его отец не хочет иметь с ним ничего общего. Ты еще увидишь Кевина в этих стенах. Лет через девять-десять. Посмотришь. Надеюсь, его обвинят только в убийстве папаши, и буду свидетельствовать в его пользу.

Я кивнул. Разговор с четой Поллард был самым тяжелым и самым легким одновременно. У меня были письменные соглашения со всеми родителями. Всем нам, включая защиту, было на руку, чтобы дело прошло без шума.

- Давай покончим с этим, - внезапно сказал я, - соберем все показания и поторопимся с обвинением. - Помолчав, я добавил: - Чего ты от меня хочешь? В моей воле обвинить того, кто уже что-то совершил. Все остальные должны сами решать свои проблемы. Я ответственен за происходящее в мире не более тебя, Кэрен. - Я выпалил тираду жестче, чем хотел.

Когда все устремлены к одному, препятствия устраняются быстро. Я передал дело судье Хернандесу на той же неделе, и час спустя получил три обвинительных акта. Мы с Остином заглянули к нему, чтобы оговорить ход разбирательства, и судья с удовольствием пошел нам навстречу. Мы назначили суд за неделю до Дня независимости.

Единственной неожиданностью стал звонок от миссис Поллард. Она говорила взахлеб, как будто боялась, что отнимает у меня время или что кто-то войдет и вырвет трубку у нее из рук.