Марисса Мейер - Прекраснейшая. Лунные хроники - Марисса Мейер

слабая улыбка.

Леване она сразу понравилась.

- Согласна. Я думаю, что Чудотворец… э-э-э…

- Сибил Мира, моя королева, - сказала она.

- Мира в качестве официального представителя королевской… о, не знаю! – Ченнэри

вздохнула. – Глупое дело! У вас есть моё разрешение и королевский указ сделать всё для

улучшения… всё, - пальцы Ченнэри заплясали в воздухе, словно собирая слова, будто она

собирала поэму, а не указ, что может повлиять на жизнь сотен тысяч граждан – после

того, как на их семьи положат глаз.

Тем не менее, Чудотворцы почтительно поклонились, когда она закончила, и

придворные разошлись. Зрители стояли с королевой, но перед отъездом Ченнэри

сладко посмотрела на Левану.

- Моя милая маленькая сестра, - проворковала она. – иди сюда, сестрёнка, - Левана

вздрогнула, прежде чем приготовилась, но Ченнэри не показала, что заметила. – У меня

встреча со швеёй во второй половине дня. Хочешь пойти со мной? Тебе понадобится

пара платьев, что не так грустны.

Леване не надо было смотреть на её бледно-жёлтое платье или бесцветную кожу,

чтобы знать, о чём говорила Ченнэри. Она потеряла интерес к заметности. Пусть

Ченнэри будет известна как справедливая и весёлая. Принцесса Левана заслужит

внимание как умная и находчивая. К сожалению для потребностей страны, королева

была слишком занята, перебирая женихов в постели.

- Мне не нужно новое платье, спасибо, моя королева.

- Хорошо, не платье, а что-то другое! Прекрасная шляпа, например! Пойдём.

Она подавила стон и мысль о том, что сестра исчерпывает её.

Ченнэри направилась вперёд, а Чудотворцы и аристократы поклонились. Шагая по

стопам сестры, Левана пыталась представить, что была одной из тех, кому кланялись.

Когда она проследовала за сестрой в дворцовый коридор, увидела Эврета, что шёл к

ним. Её сердце стучало, но Эврет даже не смотрел на неё, просто остановился и отдал

честь королеве, когда она проходила мимо, ударив ладонью по груди. Левана

попыталась поймать его взгляд, но он смотрел на стену над её головой, словно статуя.

Только тогда, когда она оглянулась, поняла, что он пришёл на смену охранника.

Смена караула была быстрой и гладкой, как часы. Сглотнув, Левана пошатнулась, чтобы

не уткнуться в стену. Это шанс – поблагодарить его за кулон, что висел у неё на шее под

воротником платья.

Она могла слышать, как сапоги Эврета стучали за нею. Ощущение его присутствия

заставляло её дрожать. Шея покалывала, и она представляла, что он смотрит на неё.

Любуется изгибом её шеи. Его взгляд скользит по её спине.

Её эмоции превратились в лохмотья, когда они дошли до главного дворцового

коридора и повернулись, дабы направиться к покоям Её Величества на верхнем этаже.

Ченнэри ненавидела лифты. Однажды она сказала Леване, что чувствует себя

царственной, когда поднимает юбки и шагает по ступенькам.

Леване потребовались все усилия не спросить, не по той ли это причине, что она

поднимает юбки и в других случаях.

- Ваше Величество?

Ченнэри приостановилась, и Левана споткнулась за нею. Обернувшись, она увидела

девушку, немного старше её, в простой форменной одежде. Она задыхалась и

покраснела, волосы из-под шапочки свисали грязными прядями.

- Простите за мой вид, моя королева, - сказала девушка, тяжело дыша. Она упала на

одно колено.

Ченнэри противно усмехнулась.

- Как ты смеешь вот так являться ко мне? Тебя выпорют за неуважение!

Девушка вздрогнула.

- Я… простите, - она запнулась, словно не услышала. – Меня отправила доктор

О'Коннор из АР-С медицинского центра со срочным сообщением для…

- Разве я спросила, кто тебя послал? – фыркнула Ченнэри. – Может быть, я должна

заботиться, кто это сделал и для кого сообщение? У меня нет времени слушать

сообщение каждого человека, что ищет беседу со мной. Есть способ сделать так, чтобы

голос был услышан. Стража, уведите её прочь!

Глаза девушки расширились.

- Но…

- О, звёзды свыше, я послушаю её просьбу, - сказала Левана. – Иди куда хочешь, ведь

это куда важнее, чем услышать девушку, что так рьяно хочет сюда попасть.

Ченнэри зарычала.

- Ты неуважительно обращаешься ко мне при подданных!

Левана положила руки на юбку, чтобы не сжать их в кулаки.

- Я не имела в виду ничего неуважительного, моя королева. Только то, что у вас

сегодня плотный график, и я могла бы помочь с вашими королевскими обязанностями, -

она кивнула на девушку, что ещё стояла на одном колене. – Что за сообщение?

Девушка сглотнула.

- Это для королевского гвардейца, Ваше Высочество. Сэра Эврета Хейла. Его жена

рожает. Они боятся… Доктор просил, чтобы он сразу же прибыл её увидеть.

Левана почувствовала, как сжималась грудная клетка, выбивая воздух из лёгких.

Она оглянулась, чтобы поймать ужас на лице Эврета.

Но Ченнэри рассмеялась.

- Какой позор! Сэр Хейл только приступил к смене! Его жена подождёт, пока он не

освободится. Пойдём, Левана, - подобрав юбку, она направилась вверх по ступенькам.

Эврет перевёл взгляд с медсестры или, может быть, ассистента на королеву,

отступая назад. Казалось, он застыл посреди коридора. Даже был готов ослушаться

королевского приказа. Это обозначило его как предателя, и Левана только могла

догадываться о наказании.

Но его решительность не ослабевала. Он бросал королеве вызов.

К тому же, любопытство Леваны тоже взыграло. Младенцы постоянно рождались, и

осложнения столь редкостны, но Солстайс была столь слаба…

Левана шагнула вперёд.

- Сестра?

Ченнэри остановилась посреди лестницы.

- Я еду в город, и мне нужно сопровождение. Сэр Хейл пойдёт со мной!

Выражение Ченнэри было убийственным, но Левана подняла голову и посмотрела

на неё. Она потом ещё пожалеет, ведь знала последствия. Но она сомневалась, что

Ченнэри осмелится вновь сделать вызов публике и взять на себя вину. Эврет следует

только приказам. Её приказам.

Момент затянулся на века. Левана ждала и думала, что слышит сердцебиение

Эврета, что был всего в шести шагах от неё.

- Хорошо, - голос Ченнэри наконец-то стал беспечным, напряжение растаяло. Это

ложь, Левана знала. – Если случится пройти у озера Булевард, принесите мне какой-то

кислый яблочный пирог, хорошо?

Взмахнув волосами, королева отвернулась и направилась вверх по лестнице.

Испытав головокружение, Левана вдруг поняла, что задержала дыхание.

Только когда Ченнэри ушла, Эврет расслабил плечи.

- Моя жена? – эмоции скользили по его голосу, плечам, глазам. Он прошёл мимо

Леваны и схватил медсестру за локоть, поднимая её на ноги. Казалось, он почти ждал

этого. – Она?.

Всё ещё бледная после встречи с королевой, медсестра с минуту пыталась понять

его вопрос, прежде чем немного расслабилась.

- Мы должны спешить.

8.

Левана осталась в комнате ожидания, пока медсестра проводила Эврета в

стерильный белый зал медицинского центра. Она видела их в дверной проём, и лицо

Эврета было так искажено беспокойством, что Леване хотелось обнять его и забрать все

заботы. Медсестра открыла дверь, и даже с этого расстояния Левана поймала

пронзительный крик, прежде чем дверь за Эвретом закрылась.

Его жена умирает.

Медсестра немногое сказала, но Левана знала, что это правда. Было ясно, что Эврет

спешил сюда, потому что это его единственный шанс попрощаться, как и было понятно,

что это не стало для него неожиданностью. Может быть, она была больна. Может,

беременность дала осложнения.

Левана вспомнила, что видела Солстайс на похоронах. Она казалась хрупкой, как

фарфоровая ваза. Беспокойство на лице Эврета, когда они проходили мимо.

Левана ходила взад и вперёд. Голограмма на стене показывала тихую драму, все

актёры были в костюмах и масках, сплелись в грациозном танце, не обращая внимания

на пустые кресла в зале ожидания.

Она редко покидала дворец, но теперь было приятно находиться там, кто не

признавал её лунные чары после коронации. Невидимая девушка, неизвестная

принцесса. Она могла быть кем-то, кого знали врачи и медсёстры. Медцентр был

небольшим, в Артемисии редко болели, и клиники в основном помогали тем, кто сломал

кости, или ослабевшим пожилым пациентам при смерти… или при родах.

Несмотря на размер, клиника работала, персонал пробегал через залы, входил и

выходил через бесчисленные дверные проёмы. Но Левана думала лишь об Эврете и о

том, что происходило за закрытой дверью.