Идеальный герой - Саманта Джеймс

Она подняла глаза. Выше, еще выше… так можно и шею свернуть. Этот человек был таким же большим, как и ее братья, а людей подобного роста еще поискать надо. Противостоять ему — напрасная затея. Он такой огромный и сильный! И дерзкий. Вблизи он смотрелся еще внушительнее, чем прошлой ночью, в маске и с пистолетами в руках. Его лицо приковывало взгляд. Квадратную челюсть, нос, идеально сочетающийся со скульптурно вылепленными скулами, невозможно было бы забыть. Он был слишком мускулистый, чтобы считаться красавчиком. Художнику наверняка захотелось бы смягчить эти резкие линии. Но на его суровом лице удивительно уместными были необычные глаза, чистый золотистый блеск которых усиливали пушистые темные ресницы.

Да, он произвел на нее сильное впечатление. Он излучал силу. Но внезапно его глаза словно затянуло густым туманом, они стали темными и непроницаемыми. И Джулианну охватила внутренняя дрожь.

Подозрения пробудились в ней с новой силой. В конце концов, он опасный разбойник. Демон. Грабитель, нападающий на женщин.

Он медленно улыбнулся, как если бы знал ее мысли.

— Какие у вас планы относительно меня? — холодно спросила она.

Темная бровь поползла вверх.

— Хороший вопрос, — в раздумье сказал он. — Видите ли, не в моих правилах держать заложников.

Джулианна ничего не могла с собой поделать. Хотя она сказала себе, что не будет лебезить и трусить, она почувствовала, что бледнеет.

— Да, — спокойно продолжил он. — Вижу, вы понимаете всю сложность ситуации. Что мне делать с вами? Я не могу отпустить вас, ведь так? — Он покачал головой. — С другой стороны, мне не нравится слово «заложница».

Джулианна старалась держаться прямо.

— Вы предпочитаете слово «пленница»? Согласитесь, это одно и то же.

— Наверное, вы правы. — Раздумывая, он провел рукой по подбородку. — Давайте будем считать, что вы… моя гостья.

— Если бы я была вашей гостьей, тогда я могла бы уйти, когда захочу. А я не могу, ведь так?

Что-то промелькнуло в его лице. Что-то, чему она не могла бы дать определение. Но точно не чувство вины.

— Нет, — сказал он, помолчав. Он произнес «нет» почти с сожалением, однако с чуть заметной улыбкой.

Может быть, это была улыбка самодовольства? Джулианна никогда не смогла бы объяснить, что нашло на нее в следующее мгновение. Внезапно ею овладел гнев. Как он смеет шутить с ней таким образом? И она безрассудно бросилась в бой.

Джулианна обошла его и уверенно направилась к двери.

Улыбка сбежала с его лица.

— Куда это вы, черт возьми?

Он догнал ее, но Джулианна увернулась, проскользнула под его рукой и бросилась к выходу. Как бы быстро она ни двигалась, он был быстрее. Догнав, он обхватил ее сзади и поднял в воздух, но Джулианна не смирилась. Она боролась изо всех сил, бешено размахивая руками, и сумела все-таки ударить его по лицу. Локтем она наткнулась на что-то твердое. Удар отозвался по всей руке, но она не обратила на это внимания. Богохульное ругательство звучало в ее голове и побуждало драться.

Дальше случилось невозможное. Она обнаружила, что лежит на матрасе, опрокинутая на спину. Ей было трудно дышать, потому что на нее навалилось тяжелое тело. Он лежал на ней. Боже милостивый!

Помятая, но едва ли сильно пострадавшая, удерживаемая весом его тела и сильными пальцами, обхватившими ее запястья, она намеревалась плюнуть ему в лицо, чего, естественно, никогда в жизни не делала раньше.

Лежавший на ней разбойник скрипнул зубами.

— Не смейте, — предупредил Дейн.

— Вы негодяй, мерзкое животное! — прошипела она, разражаясь тирадой, сладость произнесения которой ранее была ей неизвестна. — Вам это не пройдет даром! Вас поймают и повесят, утопят и четвертуют. Потом ваше тело…

— Вы закончили? — грозно сказал он.

Она со злорадством рассматривала ссадину над его глазом. «Ему явно не по себе», — решила она.

— Яне…

— Да, но вы сделали это. Бог мой, вы ведьма. Настоящая мегера.

— Как вы смеете!

Но он продолжал говорить, как будто не слышал ее.

— Бог мой, вы кровожадная маленькая штучка. Подумать только, когда я впервые увидел вас, посчитал чрезвычайно учтивой дамой! Но теперь я начинаю понимать, почему вы не замужем!

— Вам обязательно нужно оскорблять меня?

Его холодные светло-карие с золотом глаза уставились прямо в ее глаза.

— Это не оскорбление, а факт. И сейчас, когда я целиком завладел вашим вниманием, будет только справедливо сообщить вам, мой маленький котенок…

— Не называйте меня так! Он покачал толовой.

— Никогда не стоит недооценивать врагов, котенок. И я верю, что вы примете во внимание мое предупреждение. У меня больший, чем у вас, опыт в такого рода вещах.

— Как прикажете это понимать?

Он улыбнулся какой-то недоброй улыбкой.

— Я ведь вор. Бандит. Человек, разыскиваемый короной. Вряд ли вы в состоянии предугадать, что я могу сейчас сделать.

Джулианна с силой втянула в себя воздух. Возбуждение улеглось, и она стала хладнокровнее.

— Вы не причините мне зла.

— Почему вы так в этом уверены? Помните, вы видели мое лицо.

Напоминание не понравилось Джулианне.

— Иначе бы вы не доставили меня сюда, — сказала она с гораздо большей уверенностью, чем испытывала в действительности. — Вы могли бы оставить меня в дилижансе. А ведь у меня не было с собой ничего ценного, кроме ожерелья. Никаких других драгоценностей, ничего…

— Может быть, я привез вас сюда для другой цели.

— Какой именно?

Слишком поздно она поняла нелепость вопроса. Глупо, но ей в голову не приходило подумать о таком повороте событий, это представлялось совершенно невероятным. Но он-то явно думал об этом. Или по крайней мере мог подумать.

Его взгляд без всякого смущения и почтительности скользнул вниз по ее шее. Джулианна порывисто вздохнула. Ей нужно было убедиться, что не лиф платья привлек его внимание. Глянув вниз, она обомлела. Под весом его тела лиф сдвинулся, наполовину обнажив грудь. Она попыталась высвободить кисти рук, но его пальцы сразу сжались.

— Может быть, я привез вас сюда для своего, — сказал он с многозначительной паузой и бровь весело поползла вверх, — …своего развлечения. В конце концов, мы здесь одни, котенок. Только вы и я.

У Джулианны перехватило горло. Она не могла вздохнуть. Ни капли воздуха не осталось в ее легких. Она побелела и сжала губы, чтобы они не дрожали. Какая она была дурочка! Ей, видите ли, хотелось небольшого приключения. Теперь она отдала бы все на свете, только бы взять свои слова обратно. Но если он думает, что она струсит, то не дождется! Гордость не позволит ей этого. В горле у нее застрял комок.