Чудо-моргушник в Некитае (отрывок) - Александр Гейман

- Свидетель собака! - громким голосом повелел грозный ангел. - Что вы можете сказать об этих усопших, твоих хозяевах?

- Г-гав! - вымахнула вперед кудлатая, тощая как скелет собака. Она принялась вилять хвостом и прыгать на свежеприбывшие души, стремясь лизнуть их в лицо.

- Отвечайте же, собака! - потребовал ангел.

- Ой, такие хорошие люди, такие хорошие! - начала рассказывать кудлатая собака. - Добрые: целых два раза в неделю, а иногда и чаще плескали в чашку помои, вот как хорошо кормили! А ласковые какие - никогда не было, чтоб долго били так, огреют палкой разок-другой в шутку да и повалятся спать тут же у конуры. А как играли со мной всегда, как баловали!..

- Как именно, свидетель? Отвечайте!

- Возьмут да в шутку сигарку горящим концом в нос ткнут, а потом сами же смеются,- ласково повествовала собака, не переставая махать хвостом. - Родненькие мои!.. Как в раю у них жила, чистые анделы!..

Зал плакал от умиления.

- Вот ведь не все такие изуверы, как те,- вздохнула какая-то сердобольая женщина, утираясь платком.

- Господин судья! - обратился ангел. - Вы всесторонне ознакомились с показаниями. Каким будет ваше решение по обоим делам?

- Удивляюсь, что вы спрашиваете,- отвечал аббат. Кажется, все и так проще пареной репы. Разумеется, каждому надо воздать по заслугам.

- Итак, ваш приговор в отношении кота? - вопросил ангел.

- Ну, коль скоро он так страдал,- рассудил аббат,- а ведь сказано: страждущие будут утешены,- то после этих адских мук ему надлежит заслуженное блаженство. Пускай он проживет новую жизнь у добрых хозяев - вот тех самых, что так славно заботились о кудлатке.

- 40

- М-я-я-а-у! - заверещал кот, вытаращив глаза.

- Тихо! - грозно приказал ангел, и кот заткнулся.

- А какое наказание вы назначите этим изуверам, его хозяевам?

- Само собой, им должно воздать око за око - то есть теми же муками, которыми они язвили несчастное животное. Пускай,приговорил аббат,- кот станет их хозяином и воздаст им сполна всем тем, что получал от них.

- А значит,- уточнил ангел,- коту присудить и собачью жизнь, и эту?

- Вот именно.

- А каков ваш вердикт в отношении добрых хозяев и их собаки?

- Собачка, само собой, должна отплатить добром за добро,отвечал аббат Крюшон,- а то есть, приговаривается содержать каждого из хозяев всю их жизнь в условиях такого же блаженства, в каком и они ее держали.

- Ну, а чем вознаградить добрых хозяев?

- А хозяева, раз они такие веселые люди,- вынес решение аббат,- пусть ложатся, сняв штаны, в лужу задом кверху, вставляют себе в известный проход запаленную сигарку и кричат: ту-ту! мы плывем на "Титанике"! - а сигарка пускай себе сгорает до конца, и пусть вокруг летают херувимы и нежно играют на арфах!

Зал поднялся в единодушном порыве и рукоплесканиями встретил историческое решение мудрого судьи. Однако всего через миг все пропало. Аббат не успел насладиться заслуженными почестями, как уже вновь оказался в прежней пещере.

- А что, мужики, годится,- произнес тот, кого назвали Фубрик. - Я бы только еще присудил собаке жизнь кота прожить надо же ей и эту сторону медали узнать. А в остальном полностью согласен.

- Молодцом, аббат! - одобрили и другие язычники.

- Ну, аббат,- заговорил старший из просветленных,- со Страшным Судом вы справились, тут ничего не скажешь. Раз так, отдаем вам в приход Некитай - проповедуйте, пока не надоест, все равно хуже не будет. А на память о нашей встрече вот вам подарок.

Он протянул аббату какой-то большой бумажный сверток, перевязанный красной тесемкой и скрепленый большой печатью с латинскими буквами.

- Что это? - полюбопытствовал аббат.

- Здесь послание, в котором ваш высший церковный иерарх по достоинству оценил ваш миссионерский подвиг,- отвечал шамбальеро.

Аббат сдела шаг из пещеры и вдруг заметил прислоненную к стене большую дубину. Не раздумывая ни мгновения, аббат схватил дубину и обрушил ее на череп старшему из этих язычников - "С головки начинать надо,- мелькнуло в голове у него. - Вожака прикончу, а там дело легче пойдет!" Увы! - глаз и рука подвели аббата - он промахнулся и вместе с дубиной покатился по каменному полу.

- Куда ему, косоглазому,- лениво отозвался один из шамбальеро.

- Не созрел еще,- согласился другой голый язычник.

А вслед за тем снова послышался сухой громкий треск, и бум! - аббат вновь оказался у дверей парадной залы во дворце императора. Не утерпев, аббат распечатал дарованный ему

- 41 свиток. Он оказался скрученной в трубку книжицей - тонкой, но состоящей из листов большого размера. На титульной странице был выведен крупными буквами заголовок: "Энциклика и булла его святейшества папы римского. О богомерзких хулах и измышлениях негодного еретика аббата Крюшона на святое учение Господа Нашего Иисуса Христа". В глазах аббата потемнело, он мешком осел на пол и тут, прежде чем потерять сознание, не утерпел вторично: горячая жидкость безо всякого участия воли аббата неодолимо вырвалась на свободу из его телесных недр и весело зажурчала по мраморному полу...

Тем временем, пока наш аббат проводил время в теологическом диспуте с просветленными Шамбалы,- а побывал он именно там, ведь Шангри-Ла и Шамбала - это одно и то же, и кто не знает этого, тот негодный бездельник, козел и гондурас, но это нам сейчас обосновывать ни к чему, так как речь пошла о графе Артуа, а он не гондурас и не козел, но благородный гасконец с любвеобильным и отважным сердцем,- так вот, с ним произошло тоже нечто весьма замечательное.

Сначала граф ходил взад-вперед, помышляя, как бы ему убраться из дворца да и вообще из этой скверной страны, и не чаял уже ничего хорошего из своего - так думал граф бесславно погубленного путешествия. Краем уха он ловил обрывки разных разговоров, и иные из них заинтересовали бы его в другое время. Так, прислонившись к одной из колонн, граф услышал, как два сановника вполголоса обсуждали ляпсус с сочинением принца:

- А ты заметил, как император-то задергался, когда при нем это пакостное сочинение прочитали?

- Да? А что такое?

- Как что - так весь и перекосился, так и побагровел...

- Да? Но он же сказал - его романтика принца растрогала?

- Да какая к свиньям романтика - императору в рот при всех нагадили, а он и притворился, чтобы сраму меньше было!

- Ай-ай! А мы ему верим...

- То-то - верь да оглядывайся - вон, у него уже и граф шпионит, да не туда смотришь, вон он - за колонной спрятался.

Граф отошел от колонны, не вступая в спор с подозрительными придворными. Он только постарался получше запомнить их лица, чтобы при случае узнать имена, а там... видно будет. Граф бросил взгляд в сторону престола и увидел, что его соседка по столу, Зузу, взошла к трону и что-то оживленно рассказывает императрице, хихикая и поглядывая на графа. Государыня, внимая рассказу своей фрейлины, тоже бросала в сторону графа пылкие взоры. "Хм,- приободрился граф Артуа,- это что-то значит!" Чутье опытного сердцееда не подвело графа - к нему пробрался слуга и негромко пригласил: