Рыцарь в потускневших доспехах (ЛП) - Бек Макмастер

И все еще не понимал, в чем проблема.

Эсме могла бы сейчас уйти. Их дружба не пострадает.

«А тебе так и придется дальше ворочаться в кровати, мучаясь от нестерпимого желания, пока он лежит по ту сторону стены, даже не догадываясь о твоих чувствах».

Она может и должна отступить.

Совершить разумный поступок, как раз в ее духе.

Если хочет…

Эсме разжала кулак, положив ладонь на живот Рипа, сама не веря тому, что задумала. Но она слишком устала ждать, пока Рип заметит ее чувства. И одновременно слишком боялась в них признаться.

Ей больше не хотелось быть разумной.

– Знаешь, почему я расстроена? – прошептала она дрожащими губами.

«Если не скажешь сейчас, то уже никогда не сможешь».

– Ага, – хрипло ответил Рип и наклонился, будто ища ответы в ее глазах.

– Потому что я хотела быть на месте той девки, – прошептала Эсме, ухватила ворот рубашки упрямца, поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.

***

Рип застыл и резко втянул воздух.

Он чувствовал губы Эсме, тепло ее дыхания, все, о чем когда-либо мечтал, – и не верил, что мечта сбылась.

Эсме прижалась к нему мягким телом, вцепилась в рубашку и завладела его губами с голодным тихим стоном. Прикосновение язычка вызвало волну желания, член мгновенно затвердел. Рип обхватил жесткий турнюр ее платья и дернул на себя.

Эсме.

Господи! Рип замешкался, чувствуя взрыв эмоций. «Опасно». Пьянящий стук ее пульса завораживал. Эсме притянула его голову и поцеловала со страстью, которая толкала на самый край. Рип, пошатываясь, двинулся вперед, увлекая ее с собой. Каким-то образом прижал Эсме к стене, а потом сам прильнул к соблазнительнице, стискивая в руке ее юбки. Желание захлестывало его, точно бурная река.

Алый всполох промелькнул перед закрытыми глазами, и Рип застонал, бессознательно двигая бедрами. «Уймись». Он заставил себя отпустить ее юбки, но Эсме закусила его губу, вызывая вспышку боли и наслаждения.

Рип слышал ее прерывистое дыхание. Чувствовал вкус поцелуя, сгорал от страсти. Ее пульс, чертов пульс грохотом отдавался в ушах. Рип со стоном оторвался от губ Эсме. Она вцепилась в его воротник, не желая отпускать. «Я должен отойти». Иначе окажется на ней, вопьется зубами в гладкую шею, потянется за клинком на поясе… От этой мысли кровь закипела, и из горла вырвался новый стон.

«Сейчас же отвали от нее!»

Рип оттолкнул Эсме и быстро отошел, смаргивая черные тени. Мир вокруг ощущался до боли остро. Затаившийся внутри зверь так проникся к Эсме и биению ее сердца, что Рип не осмелился к ней приблизиться.

– Джон, – прошептала она, касаясь своих губ. Ее глаза были слегка расфокусированы.

Эсме шагнула к Рипу, но тот отшатнулся, сунув руки в карманы. Проклятье. Разве она не видит, что он на грани?

– Не надо.

Эсме застыла.

– Звиняй, не могу. Не с тобой. – Она смотрела на него так, будто он ее ударил. – Мне пора. Звиняй.

Затем отвернулся и потопал под нескончаемым снегопадом к Логову. Сзади Эсме обиженно вздохнула.

«Лучше так, чем выпить ее досуха».

Глава 4

Верхушка пушистой елки упиралась в потолок и слегка гнулась. Обхватив дерево, Уилл пытался установить его на место, хмуро выглядывая из-за веток.

– Ну разве ж не красотка? – спросил Блейд у домочадцев, отступая и рассматривая елку.

Эсме выдавила улыбку и кивнула. Она чувствовала взгляд Рипа, молча прислонившегося к противоположной стене в углу. Они с ним почти не помогали втаскивать дерево. Оба держались поодаль, будто стояли снаружи одного из тех волшебных шаров, что привозили из Франции, и наблюдали за семьей, заключенной внутри. Мир казался тусклым, а звук приглушенным. Словно все происходило не с Эсме, а с кем-то другим.

Блейд обнял Онорию, и та рассмеялась. Со свадьбы она набрала несколько килограмм, что ей очень шло. Черты лица стали мягче, а на губах часто играла счастливая улыбка. За последние полгода Онория сблизилась с экономкой, хотя та все же не делилась с женой хозяина своими личными проблемами. Эсме не к кому было обратиться, даже к Блейду, хотя она всегда ему доверяла. Казалось, сердце разрывается, но как рассказать друзьям, что случилось?

Я поцеловала Рипа, а он заявил, что меня не хочет?

«Не могу, не с тобой».

Слова ранили в самое сердце. Обида кипела внутри, а ком в горле грозил прорваться. Но если Эсме расклеится, то не сдержит слезы, а она всегда умела их скрывать.

Она не плакала, когда родители отказались от нее из-за свадьбы с Томом, и не рыдала, когда свекровь выбросила ее на улицу после его смерти. Эсме сумела выбраться из канавы и нашла респектабельную работу швеи, пока новый сосед не сделал ее жизнь невыносимой.

«Я смогу. Смогу улыбнуться и притвориться, будто между мной и Рипом ничего не произошло».

И все же мысль о «просто дружбе» с ним сейчас невыносима.

Мимо пробежала парочка детей, хохотавших во все горло. Первая – Ларк, что появилась в Логове с Дровосеком, хотя никто не знал, дочь ли она ему, родственница или просто девочка, которую он привел с улицы. Второй – Чарли, младший брат Онории. Хоть он тоже заразился вирусом жажды, но оправился намного быстрее Рипа. Блейд присматривал за парнишкой, но тот, похоже, неплохо держал себя в руках. В первые несколько месяцев он не оставался наедине с людьми, особенно с сестрами, боясь, что перегрызет им глотки. Как славно, что Чарли снова научился смеяться и радоваться жизни.

– Чарли! Отдай! – раскрасневшаяся Лена со стянутыми красной лентой волосами ворвалась в комнату… и так и застыла, изумленно глядя на елку.

Почти совершеннолетняя, Лена все еще временами вела себя как проказливый ребенок. Шесть месяцев назад ее жизнь была не сахар, поэтому с тех пор она проживала каждую минуту, как последнюю.

– Господи! Где вы ее взяли? – Заметив Уилла, пытавшегося удержать елку, озорница радостно прищурилась: – Какое жутко волосатое украшение. Может, нацепить на него ленты?

Уилл резко выпутался из веток, будто стыдясь, что его застали за этим занятием. Он напрягся, как только Лена вошла в комнату.

Это зрелище вырвало Эсме из печальных дум. Уилл никогда особо не жаловал женщин с тех самых пор, как мать продала его в кочующий цирк, и ему пришлось провести десять лет в клетке. Эсме только через несколько лет заслужила его доверие, в основном таская ему куски ростбифа и готовя для него пряники. Подойдя к вервульфену, она заботливо коснулась его плеча: