Два пешехода - Сусанна Арменян

Пронеся их над пустыней, Тутлон начал кругами снижаться. Лита закрыла глаза.

— Отпусти ногу, ты уже на земле, — услышала она и спросила:

— Я что, упала?

— Мы на земле, — сказал ей голос Янбура. Лита открыла глаза и выпустила из объятий ногу Тутлона. Головорукий с облегчением вздохнул и улетел. Лита оглядывалась, постепенно веселея и оживая. Они были на самом дне Каньона.

5. ЯВЛЕНИЕ ФОМЫ

Почти сразу после приземления Янбур вновь «включился» и стал знакомить Литу с историей Каньона. Про сам Каньон, в принципе, рассказывать было нечего. Каньон — всего лишь глубокий, широкий и холодный провал в пустыне.

А вот про сопутствующие элементы…

— Однажды, много лет назад, — вел речь Янбур, — какой-то смельчак по имени Вокищнеберг похвалился, что пройдет весь Каньон от начала до конца. Но так как никогда и никто не видел ни того, ни другого (то есть ни конца Каньона, ни его начала), Вокищнеберг вначале взялся пойти вдоль Каньона только в одну сторону, чтобы найти его начало. И лишь после этого он намеревался шагать в противоположном направлении, чтобы добраться и до его конца. Еще он хотел измерить протяженность Каньона в шагах, во вздохах, во вдохах и выдохах и в хрустах пальцев.

С тех пор как он ушел, никто, нигде и никогда его больше не встречал. Из этого мудрецы нашего королевства сделали вывод: Каньон невозможно измерить, он бесконечен и безначален. А Вокищнеберг стал героем сказок и баллад.

— Какой он был? — мечтательно спросила Лита.

— Кто? — переспросил Янбур, поворачивая голову. — Вокищнеберг? Высоким, худым, с красивыми серыми глазами и изящным розовым носом. Он ушел искать начало Каньона, завернувшись в половину теплого коричневого пледа. Вторую половину он оставил своему брату, на память.

Лите надоело сидеть на земле и она встала, отряхивась. Потом сложила руки на груди и посмотрела туда, где начинался лес.

— …Теперь он считается покровителем Каньона, но только когда его не видно, — продолжал Янбур, пытаясь тихонько от Литы (но она все равно заметила) просунуть руку под рубашку и почесать спину. — А встретить Вокищнеберга или даже увидеть его вдалеке, или просто подумать, что увидел — это примета скорого похолодания.

— Как, здесь бывает еще холоднее? — ужаснулась Лита. — На траве уже иней, и у меня пальцы на ногах задеревенели…

— Не бойся, — успокоил ее Янбур, — мы сейчас пойдем, и ходьбой согреемся.

И они действительно пошли, но не согрелись, потому что в лесу быстро идти не получалось. Лита не успевала за заметно ожившим Янбуром. Она громко дышала ртом, выпуская клубы пара, и наконец, споткнувшись о какой-то кривой пенек, не выдержала.

— Эй, Янбур! — крикнула она, остановившись и оперевшись рукой о дерево. — Ты ведь ранен… Или я что-то путаю?

Янбур резво обернулся и подошел к Лите. Он явно радовался жизни.

— Да, я ранен, — сказал он. — Но это пустяки. Я в Каньоне, и это на меня действует благотворно. Родные скалы…

— Покажи рану! — потребовала Лита. — По-моему, у тебя бред, жар, гангрена и еще что-нибудь. Не бывает, что человек прыгает по лесам, если час назад его проткнули мечом. Я же за тобой угнаться не могу!

— У меня ничего не болит, — оправдыващимся тоном говорил Янбур, мешая Лите задрать ему рубашку. — Всё в порядке, не надо…

— Нет, не всё в порядке. У тебя в животе дырка!

— Да нету уже! — крикнул Янбур и добавил тише. — Нету. Вот, гляди сама. Всё зажило.

И он снял повязку. Там, действительно, не было никакой раны, только едва заметные следы крови…

— Этого тоже никогда раньше не случалось? — строго спросила Лита. — То есть до воронки, мечей и всего такого?

Янбур кивнул и улыбнулся:

— Раньше — нет. Теперь — да.

— Радоваться нечему, — сказала Лита. — Дело плохо. Хуже, чем я думала.

Оденься, простудишься.

— Ты думаешь, это тоже из-за мечей? — застегиваясь, спросил Янбур.

— Давай доберемся до Валуна… Кстати, долго до него еще?

— Дня два пути, если пешком.

— А как еще тут можно передвигаться, прыжками? — усмехнулась Лита.

— Можно и прыжками, — сказал Янбур. — Но лучше просто идти. А еще лучше вызвать Тутлона — тогда будет еще быстрее.

— Пожалуйста, не надо никаких Тутлонов, — ответила Лита. — Пошли пешком. Только не так быстро. Ладно?

— По дороге, если устанешь, можем зайти в любой замок, или хижину, или пещеру, которые обязательно попадутся по пути. Люди здесь добрые, щедрые и отзывчивые.

— Всё как дома, — сказала Лита. — Лес, замки, добрые люди. А озера нет?

— Нет, — признался Янбур. — Только речка, маленькая, вдоль Северного Склона.

— С водой у вас в Каньоне порядок, а вот отопление барахлит.

Они снова шли по лесу. И лес смотрел на них мигающими листьями, деревянными воронами и муравьиными тропами. "А еще здесь нет рельсов петляющих, — думала Лита, пытаясь согреть пальцы в карманах куртки. — И нет бродяжек, и Фомы нет. И очень холодно".

— Ты не утомилась? — на ходу, не оборачиваясь, спросил ее Янбур.

— Интересно, мы ведь идем вдоль Каньона, — сказала Лита, не отвечая на вопрос. — Если взглянуть на происходящее с высоты тутлоньего полета, то куда мы направляемся — к началу Каньона или к его концу?

— Никто этого не знает, — пробормотал Янбур и с беспокойством глянул на Литу. — А ты и вправду устала. Ничего, скоро будем у Золотого Дома.

— Что еще за дом? — удивилась Лита. — О! Смотри — кошка!..

— Это не кошка, — сипло проговорил Янбур. — Иди, не смотри туда и не останавливайся.

— Но ведь кошка!.. — возразила ему Лита.

— Здесь нет кошек. Не бывает. — Янбур схватил Литу за руку и потащил ее за собой.

— Постой!.. Куда?.. Зачем?.. — выкрикивала Лита, задыхаясь от бега.

— Всё, — тихо сказал Янбур, и они резко затормозили. Паническое выражение исчезло с его лица. — Вот и Золотой Дом.

— Ты почему побежал? Что это за кошка? Она опасная? Ядовитая? Заколдованная? Вообще не кошка?

— Понимаешь, — начал объяснять Янбур. — Если в лесу ты видишь то, чего здесь быть не может, то значит, недалеко бродит Вокищнеберг, мороча людей, и надо спасаться бегом. А то ты увидишь и самого Вокищнеберга, и тогда неминуемо грянут морозы.

— Это понятно, — кивнула Лита. — А где же твой Золотой Дом?

— Вот он.

Они действительно стояли у самой стены, сложенной из розоватых камней.

Лита не понимала, почему она раньше не заметила дома.

— Только не спрашивай, почему он Золотой, если совсем не золотой, — предупредил Янбур.

— Ладно, — кивнула Лита, соглашаясь, хотя на самом деле ей очень хотелось спросить и это, и почему нельзя спрашивать, и что будет, если все-таки спросишь. Но она только сказала: