Приз лотереи счастья - Илана Кузьмина

– Ты что, уезжать в Германию собираешься? Навсегда? – дрогнувшим голосом спросил он.

– Да нет! Я и раньше не хотел ехать. Я так и сказал отцу. Мама отговорила его, мол, мальчику нужно окончить институт, а там видно будет. Она тоже не хочет в Германию ехать. Это у нас отец с Максимом рвутся. А ездили мы на дядин юбилей – ему шестьдесят лет исполнилось. – Эрик обнял друга, поцеловал в шею и, щекоча носом его ухо, прошептал: – Куда я от тебя уеду? Тем более теперь… Я люблю тебя…

– Когда я поступил в институт, родители подарили мне машину. Весной к окончанию института отец обещал презентовать квартиру, а слово он держит. Пусть твоя семья тогда едет в свою Германию, ты ко мне переберёшься, – с волнением в голосе сказал Дмитрий. – Повод будет, не вызывая удивления и пересудов, жить вместе, под одной крышей.

– Эрик… – закончил он, тяжело дыша, и поцеловал в губы, которые были сладкими от пирожных и с готовностью ответили.

Дмитрий, не отрываясь от этих сладких во всех смыслах губ, уложил любовника ниже подушек. Немного погодя, оторвавшись, чтоб вздохнуть, он некоторое время томно и восхищённо любовался лицом Эрика, как бы пытаясь запомнить каждую его черточку, а потом, прикрыв глаза, ткнулся носом в основание шеи, шумно вдыхая чудный запах, от которого его голова всегда шла кругом, а тело начинало изнывать от желания. Эрик немного развернул друга, и его руки и губы ласкали и целовали, введя любовника в состояние такого возбуждения, что дыхание Димы порой почти останавливалось на вдохе, а выдохи сопровождались сдавленными стонами. Наконец Дмитрий не мог уже больше терпеть и быстро, но бережно перевернул Эрика на живот и провел напряженным кончиком языка по позвоночнику от лопаток до поясницы, лаская каждый позвонок. Тот охнул, выгнулся дугой, а почувствовав обжигающие, как калёное железо, поцелуи на упругих ягодицах, задохнулся от жаркой волны, прокатившейся по всему телу, и стал медленно, но верно проваливаться в болезненно сладкое небытие…

…Укрыв плечи Дмитрия одеялом, который прижался к его левому боку и положил голову на его грудь вместо подушки, Эрик, уже засыпая, сонным голосом проговорил:

– Дима, этот день рождения я не забуду никогда. Спасибо тебе.

– Да перестань ты, – донёсся тихий ответ, и Эрик почувствовал ниже грудины лёгкий поцелуй. Дмитрий чуть повозился, укладываясь поудобнее, и затих. Стал проваливаться в царство Морфея15 и Эрик.

Глава 4

Тот день с утра не задался. Накануне вечером Инга, его девушка, куда-то подевалась: дома её не было, на звонки она не отвечала, подруги тоже ничего вразумительного сказать не могли. Ведь договорились вчера встретиться сегодня в шесть вечера! Все места, где она могла быть, Максим обежал – нигде девушки не было. Как в воду канула! Он снова пошёл к ней домой. Матушка Инги на вопрос, не вернулась ли её дочь домой, только гаденько хихикнула, обдав парня перегаром, и ничего путного сказать не смогла. Накушалась от души, так что на ногах еле стояла.

– Кто ж её знает, где она шатается. Ты же её парень, ты и следи за ней. И вообще… У тебя выпить нету? – выпятив губы и кокетливо подмигнув, поинтересовалась пьяная тётка, уверенная почему-то в своей неотразимости.

Максим ничего не ответил, просто развернулся и ушёл. Он всей душой понимал стремление Инги быть от мамаши подальше, очень тесно и очень нежно дружившей с зелёным змием последние года. Он не понимал, как у этой недалекой, некрасивой алкоголички могла вырасти такая дочь – красивая, умная, изящная. Несмотря ни на что Инга сумела-таки очень хорошо окончить школу и поступить в университет. Деньги на одежду и всякие там девичьи мелочи ей давал отец, тайком от матери. Он давно жил с другой семьёй, но дочь нежно любил и баловал, как мог.

Девушка не раз говорила Максиму, что главная цель для неё сейчас, пока она молода и красива, – получить образование и удачно выйти замуж. Образование – необходимая вещь для того, чтобы использовать мужчин по максимуму и оставаться при этом независимой. Да, дурочки больше нравятся мужчинам, рядом с ними любой тупица считает себя Энштейном16, даже если и фамилии-то такой не слышал. Но чтобы казаться наивной глупышкой и привязать мужчину надолго, а не просто – повстречались и разбежались, – нужно быть очень умной, очень. Максима несколько коробила циничная философия подружки и то, что она при нём развивала тему, как раскручивать недалёких мужчин и извлекать из них пользу по максимуму, учитывая, что он сам мужчина. Но Максим спокойно выслушивал ее разглагольствования по поводу как бы удачно выйти замуж, полагая наивно, что Инга уже нашла достойного спутника жизни, и это он, Максим.

Парень и сам не мог себе объяснить, с чего так завёлся. Мало ли куда могла девчонка пойти, а телефон разрядился, но сердце болело, чувствуя беду. Но ведь можно позвонить, не в степи живём! Тем более договорились! Весь вечер он прометался, как волк по клетке. Что-то случилось! С ней что-то стряслось!

Это было вчера, а сегодня Максим не выдержал: кое-как отсидел пять пар в университете, сбежал с последней и пошёл встречать Ингу. Всё время, пока ехал, Максим убеждал себя: сейчас он встретится с Ингой, она улыбнётся, извинится и всё объяснит, а он немного, чисто для приличия, подуется и простит её. И этот кошмар закончится! Приехав на место, он вышел из машины, прислонился к дереву и стал ждать.

Был ясный ноябрьский день. Две недели стояли морозы до десяти градусов, но снег выпал только вчера. Он не успел еще ни растаять, ни посереть, и теперь ослепительно-белые снежинки искрились под ногами, на ветках деревьев, на лавочках, как в сказке. Сейчас выйдет Инга, они обнимутся, поцелуются, и жизнь снова заиграет радужными красками. Максим поёжился, передёрнул плечами и засунул озябшие руки в карманы куртки. Расписание подружки он знал, как своё, – сейчас она должна появиться.

Вот и народ повалил. А вот и его Инга, его красавица. Слава Богу, жива и здорова! Максим метнулся было к ней, но его опередил какой-то незнакомый рослый парень. Не понял, что за дела? Они с Ингой обнялись, поцеловались и пошли. И всё это непринужденно и, судя по всему, привычно. Это означало только одно – ветвистые рога на глупой его голове растут и кустятся уже давно. Этот непонятно откуда нарисовавшийся клоун по-хозяйски обнимал ЕГО ДЕВУШКУ за плечи, что-то игриво бормотал ей на ушко, а эта похотливая курица хихикала! Максим был вспыльчивый, как порох, и сейчас от обиды и унижения мгновенно налился злобой под завязку. Ну всё, сейчас я этой сладкой парочке покажу, где раки зимуют! Но… пока он приходил в себя от изумления, Инга с парнем сели в его машину – да какую, Максим о такой и мечтать не смел – и тронулись. Не успел!

В нём всё клокотало, сердце бешено билось в груди, стало вдруг нестерпимо жарко. В ушах шумело и, казалось, ещё немного и его тело просто взорвётся. Вдруг обманутый влюблённый почувствовал сильную боль в руках: это он колотил со всей силы кулаками по шершавой коре дерева, у которого стоял. Тяжело дыша, Максим добрёл до своей машины, сел и застыл, глядя перед собой невидящими глазами. Как же больно! Парню казалось, будто его сердце вытащили, и вместо него в груди осталась рваная, истекающая кровью рана, которая болела так, что мутилось сознание.

Были у него девушки, и красивые, и не очень, но Инга была особенной. Она была королевой, богиней. Максим сжал до боли кулаки и тихонько застонал. Девка она продажная, а не богиня, дрянь похотливая! Его распирало от злости и отчаяния. Ведь он же любил Ингу, по-настоящему любил. Конечно, нашёлся богатенький Буратино, а мне теперь полная отставка. Даже сообщить не удосужилась – мол, полюбила страстно; объяснить – мол, жить без него не могу, это выше меня; извиниться – прости, но это любовь, с ней не поспоришь. Дрянь, дрянь!!!

Дома он долго лежал в своей комнате, глядя в потолок. В голове рисовались картины того, что он сделает с Ингой, как отомстит. Картины – одна страшней другой. Мать звала обедать, он отказался, сказав, что в универе17 поел. Однако часов в пять мать постучалась и всё-таки вошла к нему, не обращая внимания на перекошенное от радости лицо сына. У младшего брата Максима, Эрика, завтра день рождения, но отмечать его совершеннолетие будут в субботу. Мать любила устраивать праздники, весёлые и шумные, с конкурсами и представлениями. Оставалось всего несколько дней до торжества, а сделать надо было ещё много чего. Не замечая состояния сына, мать дала ему список того, что он должен сделать, подробно объяснив каждый пункт списка и наконец ушла. Вот только праздника с песнями и плясками ему не хватает… для полного счастья!

В конце концов Максим пошёл в клуб «Пирамида», чтобы отвлечься и расслабиться, там встретил приятеля Лёху Нерослова, с которым не виделся с окончания школы, и напился с ним в лоскуты. Однако легче не стало, на душе было так погано, что хотелось или на луну завыть по-волчьи, или поругаться с кем-нибудь, или набить кому-нибудь морду. По мере опьянения злость на всех и вся только росла. К ним подошла, посасывая коктейль, пьяненькая деваха и кокетливо начала было: