Риск – хорошее дело! - Джессика Стил

– Значит, вы, наконец, нашли подходящую кандидатуру? – тупо спросила Мэррин.

Джерад демонстративно воздел очи к потолку.

– О господи! Никого я не нашел, но мамочка, узнав, что моя личная жизнь начинает входить в нормальное русло, оставит, наконец, меня в покое.

– Вероятно, родные желают узнать побольше о вашей избраннице, – предположила Мэррин, смущенная собственной недогадливостью.

– Конечно. Они так и засыпали меня вопросами. А я сказал, что такая возможность им представится, когда я сочту нужным. Это дает мне время обдумать следующий шаг… Мама с Ведой просто обезумели от счастья, а когда, наконец, пришли в себя и решили отправиться домой, появились вы.

Джерад умолк, и тут до Мэррин начало доходить. Вспомнились их вопросы, поцелуй миссис Монтгомери на прощание… О боже! От ужаса глаза ее чуть не вылезли из орбит.

– Так они подумали, что я… что я и есть ваша новая подружка? – выдохнула она. – Таков был ваш план?

– О вас я тогда даже не думал, – признался Джерад. – Но, когда увидел, с каким воодушевлением разговаривала с вами мама и как блестели ее глаза, то решил, что сама судьба пришла мне на помощь.

– Понятно. Вы использовали меня в своих целях, чтобы…

– Вы все не так поняли, – прервал ее Джерад.

– А как мне следует вас понимать? – с негодованием воскликнула Мэррин. – Мама, сестра, планы – вот что самое главное. А на меня вам наплевать? Я ведь тоже живой человек!

– Вы всегда так вспыльчивы? – поинтересовался Джерад и, не давая ей ответить, продолжил: – Если вы уделите мне пару минут, мы все спокойно обсудим и придем к взаимовыгодному соглашению.

Вот оно что! «Взаимовыгодное соглашение»! Он намекает на деньги, которые дал ей в долг. Дьявольщина! Засунь свою гордость подальше, посоветовала себе Мэррин и коротко произнесла:

– Слушаю вас.

– Вам, видимо, не хватает тех денег, что вы зарабатываете, иначе не попросили бы в долг.

Мэррин стушевалась. Естественно, не хватает, ведь ей надо содержать еще и семейство брата. Она неловко заерзала в кресле, а Джерад тем временем продолжал:

– Следовательно, вам будет весьма затруднительно вернуть мне две тысячи фунтов. Но вы, как я полагаю, человек честный, поэтому и пришли ко мне, чтобы обсудить условия.

– Вы же сами назначили мне встречу.

– Но вы запросто могли проигнорировать мое приглашение и скрыться.

– Вам известно, где я живу.

– А если бы не было известно, вы бы не пришли?

– Глупости! Мне не чуждо понятие «честь».

Джерад улыбнулся.

– Отлично. Вот и давайте поговорим о том, как вам отдать долг. Дело в том, что я хочу предложить…

– Повторяю, я готова отработать эти деньги. Если, конечно, мне не потребуется преступать рамки приличия.

– Не потребуется, – снова улыбнулся Джерад. – Как вы смотрите на то, чтобы в течение года побыть моей любимой девушкой?

У Мэррин от изумления отвалилась челюсть.

– Вы… шутите? – наконец сумела проговорить она. – Мы же совсем… не знаем друг друга.

– Ну и что? Наши отношения будут носить исключительно показной характер.

– И вы намерены целый год морочить голову вашим родным?

– Да. Через год вернется Пьер, и их внимание вновь переключится на него.

Во что же она впуталась? И все из—за Роберта с его проблемами.

– Видите ли, Мэррин, я сто раз просил маму оставить меня в покое, но она не желает слушать. У вас ведь тоже есть семья, и вам известно, что это такое. Друзей можно в крайнем случае послать по известному адресу, если хочешь избавиться от полезных советов, – а вот родных не пошлешь.

– Они нуждаются в наглядном доказательстве?

– Вот именно.

Мэррин явно коробило от предложения Джерада, но как можно отказаться? Она его должница, а в душу к ней лезть он, кажется, не собирается.

– И что же мне нужно делать? – спросила она.

– Возможно, ничего, – ответил Джерад. – Просто находиться в пределах досягаемости. Постараюсь не тревожить вас слишком часто, однако, с вашего позволения, время от времени буду вставлять в разговор ваше имя, если посчитаю нужным. Мама довольно редко наносит мне визиты, и сегодня я никак не ожидал увидеть ее и сестру.

– А вы находите… э—э… нравственным обманывать своих родственников?

– Они тоже не особенно церемонятся со мной, постоянно устраивая «случайные» встречи с молоденькими особами и не думая о том, насколько невыносимой делают мою жизнь.

– Сочувствую вам, – произнесла Мэррин, испытывая потребность подвести итог их разговору. – Итак, мистер Монтгомери, вы говорите, что я полностью расплачусь с вами, если по первому же вашему зову буду являться сюда?

– Такая ситуация может и не возникнуть вовсе, о чем я тоже не забыл упомянуть. Но в основном вы поняли меня правильно.

Врожденное чувство справедливости вынудило Мэррин сказать:

– По—моему, две тысячи фунтов слишком большая сумма за то, что, возможно, и не произойдет.

Джерад устремил на гостью спокойный взгляд, словно взвешивая ее слова.

– Я смотрю на это иначе: вы просто оказываете мне услугу, – наконец проговорил он и жестом остановил готовую возразить Мэррин: – Надеюсь, вас не очень затруднит в целях тренировки десять раз в день повторять имя «Джерад» перед зеркалом?

Представив, как прямо с порога, радостно улыбаясь, будет говорить «Здравствуйте, мистер Монтгомери!» под удивленным взглядом его матери, Мэррин весело рассмеялась.

– Хорошо, я попрактикуюсь, – пообещала она и, сочтя разговор оконченным, встала из кресла.

Джерад проводил Мэррин до двери и, прежде чем открыл ее, сверху вниз посмотрел на девушку и сказал:

– Думаю, наше сотрудничество будет плодотворным, Мэррин Шеперд. Жаль, если не придется встретиться снова.

Мэррин снова рассмеялась и невольно удивилась самой себе. С чего это она так развеселилась? Причина в словах Монтгомери или в том, что ей не придется работать на него вечерами и по выходным?

– Всякое может случиться, – произнесла она.

И только выйдя из его дома, Мэррин поняла, что на ее губах все еще играет улыбка.

Снова и снова перебирая в памяти все, о чем говорил Джерад, она пришла к выводу, что ради двух тысяч фунтов можно в любую минуту бросить все дела и мчаться на его зов. Если потребуется.

Неужели лучик света все—таки прорезал собравшуюся над ее головой тучу?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Весь воскресный день Джерад Монтгомери не выходил у нее из головы. Теперь его великодушное предложение почему—то казалось немыслимым. На одной чаше весов огромная сумма, на другой – всего лишь не требующее усилий притворство. Первая явно перевешивает вторую. А не кроется ли тут какой-нибудь подвох?