Любимые забавы папы Карло - Дарья Донцова

– Сидеть тебе сто лет в тюрьме.

– Вау, не пойду!

– Ладно, не дрожи, – нахмурился Сергей, – совсем, что ли, в зайца превратился? Ничего не произойдет. Но если вдруг стрясется неприятность, мы с Малиной моментально явимся в отделение и расскажем правду. Тебе чего, деньги не нужны? Сразу скажи, я другого найду, мне спасибо скажут, в ножки за хороший заработок поклонятся!

– Ладно, – согласился Гоша, – но уж ты в случае чего…

– Памперсы надень, – заржал Сергей, – купи себе какие попрочнее, и вперед.

Впрочем, Гоша, как выяснилось, боялся совершенно зря. Дело прошло без сучка без задоринки, заняло считаные минуты. Машина открылась спокойно, никаких гудков издавать не стала, вела себя так, словно в салон влез хозяин. Гоша мигом выполнил задуманное и быстро уехал в мастерскую. Спустя некоторое время в сервисе появился высокий статный мужчина.

– Эдуард Николаевич! – бросился к нему Сергей. – Что случилось?

– Слышь, помоги, – приятным баритоном сказал Малина.

Гоша только усмехался, глядя на то, с каким озабоченным лицом Сергей бегает вокруг автомобиля дамочки. Ну и актер! Просто в кино сниматься.

– Дальше что? – поторопила я парня, когда рассказ иссяк.

– А все.

– Адрес давай.

– Далеко он живет, – заявил Гоша, – почти на другом конце города.

Я тщательно записала название улицы, номер дома, квартиры и спросила:

– Ты ничего не перепутал?

– Нет, конечно, – засмеялся Гоша, – сам в соседнем подъезде живу.

– С Малиной? – изумилась я.

– Не, – поднял брови Гоша, – с Серегой. Мы с ним всю жизнь рядом, в одну школу ходили.

– Я думала, ты назвал координаты Эдуарда, – протянула я.

– Так откуда бы мне их знать? – наивно воскликнул глупый юноша. – Вы Серегу потрясите, он точно в курсе.

Я уставилась в окно. Нет, Яковлев ничего не скажет госпоже Таракановой. Похоже, Кира стала участницей какой-то огромной, специально разработанной аферы. Вопрос: кто автор пьесы и с какой целью ее столь виртуозно разыграли? В безоглядно влюбленного, робкого мужчину, этакую помесь Ромео с трепетной болонкой, мне верится с трудом.

– Так когда я в телик попаду? – теребил меня Гоша.

Внезапно я сообразила, как поступить.

– Слушай, оказаться в студии среди зрителей очень просто. Намного интереснее устроиться на работу в «Останкино».

– Кем? – грустно спросил Гоша. – Водителем или механиком в гараж?

– Нет, сначала администратором, потом редактором, а там и ведущим станешь, будешь как Андрей Малахов.

– У меня образования нет!

Я схватила сумочку.

– Знаешь, может, тебе это покажется странным, но в реакциях газет часто нельзя найти ни одного человека с «корочкой» журфака в кармане. А у меня в «Останкине», когда брали на работу в передачу «Проснись и пой», даже не спросили про диплом. Кстати, я не оканчивала институт, еще недавно была поломойкой, но потом выбилась в люди. И ты так сможешь!

– Думаешь? – с надеждой протянул Гоша. – Поможешь мне?

Я прищурилась.

– Про бартерные сделки слышал?

– Конечно. У меня много резины, а у тебя машинное масло, вот мы и меняемся.

– Примерно так. Значит, ты хочешь попасть в «Останкино», а мне нужен адрес Малины. Усек? Постараюсь пристроить тебя, брошу в воду, дальше поплывешь сам. Но при одном условии: достань адрес или телефон Малины!

– Ну где же мне его координаты разузнать? – пригорюнился Гоша.

Я тяжело вздохнула. С таким характером парню в средствах массовой информации делать нечего, его мгновенно скушают местные хищники, проглотят вместе с кроссовками и даже не чихнут.

– Подскажу тебе путь. Поговори с Сергеем, только веди себя умно. Обо мне ни слова, о работе на телевидении тоже. Подведи его ненавязчиво к нужной теме и попытайся вытащить из Яковлева хоть какие-то сведения о Малине.

– Ага, – кивнул Гоша.

– Это твой шанс, используй его.

– Понимаю, конечно, я очень постараюсь, изо всех сил.

– Вот и хорошо, – улыбнулась я, – давай свой телефон.

– Лучше мобильный, – забубнил Гоша, – а то по домашнему не дозвониться. Сестра вечно в Интернете сидит, прям беда. Мама хочет выделенку делать. Во время учебного года сеструха хоть утром и днем в гимназии. А сейчас лето, и Верку от компа не оттянуть.

Я ласково улыбнулась глупышу.

– Завтра после полудня я позвоню. Понял? Сегодня же начинай действовать.

– Ага, – закивал Гоша, – мы домой вместе ездим, у Сереги тачка есть. Он меня возит. Он уже заработал на колеса, а я еще нет. Знаете, можно ведь в кредит взять, но боюсь в кабалу попасть. Вот Костька купил гараж, так…

– Ладно, дружочек, – оборвала я поток совершенно ненужной информации, – мне пора, а ты беги на работу, а то тебя хватятся, начнут искать.

– Ладно, – согласился парень, – так до завтра?

– Точно.

– И я смогу ведущим шоу стать? Таким же известным, как Малахов?

– Если постараешься!

– Обещаю.

– Главное, добудь адрес.

– Ага.

– Ну пока.

– Жду звонка, – выкрикнул Гоша, – очень!

Я помахала ему рукой и поехала прочь. Если Гоша сумеет нарыть нужные сведения, мне и впрямь придется пристраивать его в «Останкино», потому что обмануть парня с мозгом семилетнего ребенка невозможно. Впрочем, я думаю, проблема разрешится, небось на должность «принеси – подай – пошел вон» особой очереди нет. У меня есть подруга, Лера Сазонова, она работает на радио, так вот у них постоянно вакантно место так называемого младшего редактора. Только не думайте, что этот сотрудник призван сидеть в кабинете и выправлять всякие тексты. Нет, младший редактор – несчастное, задерганное существо, которое постоянно заваривает чай, бегает за бутербродами, притаскивает минеральную воду в студию, в общем, стоит по рангу чуть выше уборщицы и получает такие же гроши. Но умные люди, желающие сделать карьеру в средствах массовой информации, цепляются за любую возможность, чтобы проникнуть в студии. Если я назову вам сейчас фамилии звезд и телерадионачальников, которые выбились на свои посты со ставки младшего редактора, боюсь, вы мне не поверите. Но для того, чтобы получить в свое распоряжение микрофон и миллионную аудиторию, нужно быть упорным, трудолюбивым, настойчивым, хитрым, умным, не слишком брезгливым, лживым и честным одновременно, здоровым, не нытиком, не хлюпиком и не истериком. Мало на свете людей, обладающих всеми этими качествами вместе, но, с другой стороны, совсем не все и выбиваются в так называемые звезды. Гоша мало похож на человека, способного совершить карьерный взлет, но почему бы не дать ему шанс?

Вообще-то, жизнь предоставляет абсолютно любому человеку возможность повернуть руль своей судьбы, просто не все видят цель. Думаю, что в «Останкине», как и на радио, имеются вакансии младших редакторов, может, только называются они там по-другому: администратор или директор по чаю. Вот завтра выйду на работу, осмотрюсь по сторонам, и, если Гоша сумеет раздобыть координаты Малины, я обязательно пристрою парня в столь желанный для него мир.

Ровно в полшестого утра я показала хмуро зевающему милиционеру новенький пропуск и была допущена в огромный, гулкий холл. Следовало пересечь довольно большое пространство, справа стояли газетные киоски, слева располагалась кофейня. Я судорожно вспоминала дорогу, которой вела меня, знакомя с новым местом работы, Заварзина. Так, сейчас налево, вверх по лестнице, на второй этаж.

Перед глазами снова раскинулся холл, довольно темный, и вновь появились ларьки, в одном еда, в другом всякая всячина. С двух сторон из помещения вытекали длинные, кишкообразные коридоры, я постояла секунду в сомнении, потом повернула налево и медленно пошла вперед, разглядывая обшарпанные двери.

Будучи писательницей Ариной Виоловой, я теперь иногда участвую в некоторых программах в качестве гостя. Если честно, то на центральные каналы меня зовут крайне редко, но все же пару раз приходилось бывать в легендарном здании на улице Королева, и я должна вам сказать, что внутри оно сильно напоминает самую обычную общеобразовательную государственную школу. Вроде чисто, но бедно, линолеум кое-где протерт, потолок просит гипсокартона, а стены новой краски, двери следует привести в порядок. Насмотревшись всяких кинофильмов, я предполагала, что «закулисье» телевидения – это шикарный интерьер: кожаные диваны и кресла, полированные столы, роскошные люстры, мужчины в костюмах, длинноногие красотки в мини… Действительность оказалась иной.

Я толкнула створку и вошла в небольшую комнату, заставленную разномастными стульями и протертыми пуфиками. Посередине раскинулся низкий стол, на котором гордо высилась банка растворимого кофе, лежали пакет пряников, несколько упаковок печенья и стояла пол-литровая стекляшка, набитая сахаром. Девушка в рваных джинсах и парень в сильно измятых серых брюках молча хлебали из пластиковых стаканчиков дымящуюся жидкость.