Глубокие воды - Джейн кренц

Чокнутый Отис в это время бочком пробирался вдоль сучка, что-то бормоча и зло кудахтая.

— Отис, ты даже не знаешь, как тебе повезло, — сказала Чарити. — Ведь никто на пристани не захотел взять тебя. Несколько человек предлагали продать тебя какому-нибудь заезжему туристу. Кто-то даже предложил позвонить птицелову, чтобы тот забрал тебя отсюда. И только я оказалась слишком мягкосердечна. Именно у меня ты нашел защиту, пищу и возможность кататься на карусели. А что я получила взамен? Только твои противные жалобы.

— Кхе-кхе-кхе, — Отис горделиво расправил свои изящные крылья.

— Брать всегда очень легко, Отис. — Илиас протянул руку и начал пальцами почесывать затылок птицы. — Поэтому ты будешь обязан мисс Трут до тех пор, пока не сможешь расплатиться с нею.

Чокнутый Отис все еще продолжал ворчать, но кудахтать все-таки перестал. Полуприкрыв круглые глаза, он оцепенел от удовольствия, когда Илиас поглаживал его перья.

— Я поражена, — сказала Чарити. — Единственным человеком, кого признавала эта птица, был Хейден Стоун. Все остальные для Чокнутого Отиса значили не больше, чем старая газета под его грязными когтями.

— Мы долго говорили с Отисом, после того как Ньюлин принес его сюда вчера, — объяснил Илиас. — И мы пришли к заключению, что сможем мирно сосуществовать в этом магазине.

— Это меня очень радует. Признаться, я сама побоялась сообщить вам всю правду об этой противной птице, поэтому и послала Ньюлина. Я почему-то была уверена, что вы наверняка откажетесь ее взять. Вы совсем не обязаны заботиться о Чокнутом Отисе. Если вам достался в наследство магазин, это еще не значит, что вы становитесь обладателем попугая.

Илиас пристально посмотрел на нее:

— Вы тоже не были обязаны заботиться об Отисе. Тем не менее вы взяли его к себе домой и ухаживали за ним целых два месяца.

— Это лишь то немногое, что я смогла сделать для Хейдена. Этот человек очень любил Отиса и нравился мне, даже несмотря на то что все считали его немного… чудаковатым.

— То, что вам нравился Хейден, еще не значит, что вы должны были заботиться об Отисе.

— К сожалению, вы правы, — вздохнула Чарити. — Не знаю почему, но я всегда считала этого попугая членом нашего семейства здесь, на пристани. И мне было бы очень неприятно, если бы Отиса, как бедного родственника, прятали с глаз долой где-нибудь на чердаке. Знаете, как говорят о родственных отношениях: родственников не выбирают — их принимают такими, какие они есть.

— Я вас понимаю. — Илиас перестал гладить голову Отиса и снова поднял чайник.

— Но вы все-таки не должны держать пернатого у себя, — сказала Чарити в порыве внезапной откровенности. — Отис не такая уж милая птица.

— Однако теперь член моей семьи.

— Такие попугаи, как Отис, живут очень долго, так что учтите: вы связываете себя с ним на многие годы.

— Мне это известно.

— Хорошо, — сказала Чарити, вдохновленная тем, что Илиас не изменил своего решения относительно попугая. — Вопрос с Отисом решен. Теперь перейдем к «Дальним морям».

— И в чем же суть дела?

— Вопрос о новой арендной плате за место на пристани должен быть решен до конца сентября. Сегодня уже четвертое августа, поэтому мы не можем медлить ни дня.

— Каковы же ваши намерения? — Илиас поставил чайник.

— Как я уже говорила, мы хотим начать переговоры с корпорацией, объединившись в союз, и вести их от имени союза, — повторила Чарити, не отрывая глаз от мускулистых рук Илиаса, поразивших ее настоящей мужской красотой.

— Неужели объединение в союз сможет нам помочь? — Илиас наблюдал, как она поспешно перевела пристальный взгляд с его рук на лицо.

— Несомненно. — Чарити обратила внимание, что его глаза имели точно такой же темно-серый цвет, как и море во время шторма. Ее пальцы по-прежнему сжимали папку. — Мы хотим начать переговоры с «Дальними морями» немедленно и заключить договор долгосрочной аренды на разумных условиях, прежде чем корпорация узнает, что должно случиться здесь, в Бухте Шепчущих Вод.

— А что может здесь случиться, — улыбнувшись, спросил Илиас, — кроме предстоящего прибытия гостей из космоса?

— Вы, наверное, уже встречали кого-нибудь из секты вояджеров в городе?

— Да кто же их не заметит!

— Я с вами согласна. — Чарити пожала плечами. — Они вызвали некоторое замешательство и в нашем городском совете. Большинство членов совета считают, что вояджеры портят вид города, но, по словам мэра, как бы то ни было, их культовый обряд — встреча пришельцев — должен состояться в середине августа.

— А что потом?

— Разве вы ничего об этом не слышали? — усмехнулась Чарити. — Гвендолин Питт, лидер вояджеров, сообщила своим последователям, что суда пришельцев прибудут в полночь пятнадцатого и возьмут всех желающих в длительное галактическое путешествие. В течение этого путешествия все смогут досыта насладиться чувственным сексом и философским просвещением.

— Я бы сказал, что довольно трудно совместить эти занятия.

— Вы, конечно, правы, но, очевидно, пришельцы уже научились решать проблемы такого рода. Как и следовало ожидать, городской совет надеется на то, что если ночью пятнадцатого ничего не произойдет, то вояджеры поймут, что их просто надули, и уберутся восвояси из Бухты Шепчущих Вод ранним утром шестнадцатого.

— Насколько я знаю, люди продолжают верить в сказку, даже когда становится очевидно, что в этой сказке нет ни капли правды.

— Я думаю, если некоторые представители вояджеров решат остаться в городе, то это никому не принесет вреда, — подытожила Чарити. — Большинство из них выглядят довольно симпатичными, хотя и немного наивными людьми, а некоторые даже стали моими постоянными клиентами. Например, мне удалось в течение двух прошлых месяцев заключить договор между одним экстрасенсом из вояджеров и издательством «Новый век» на публикацию его книги. — Немного помолчав, Чарити продолжила:

— Длинные сине-белые туники и яркие повязки на головах, которые носят вояджеры, стали уже привычными в нашем небольшом городке и окрестностях. Гвендолин Питт и последователи ее культа прибыли сюда в начале июля. Они разместили свои пестрые трейлеры и палатки на клочке земли, с которого открывается великолепный вид на бухту. Раньше в этом месте был старый палаточный городок.

Мэр города Филлис Дартмур, как и весь городской совет, первоначально была крайне враждебно настроена по отношению к вояджерам. Однако после бесплодных попыток заставить их уехать из города она сменила гнев на милость. Каждый раз, когда местная газета печатает передовицу, осуждающую загрязнение и порчу окружающей среды Вояджерами, мэр просто еще раз напоминает всем, что эта секта должна прекратить существование в середине августа.