Седьмое Солнце: сны на грани - А-Рина Ра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты пьян! – испуганно выдохнула Катя и двинулась к двери. Внутри шевельнулось неприятное подозрение: ведь угрозу Нила она не передавала. Как он это выяснил? Внезапно память подкинула картинку из прошлого: часы на стене в пиццерии. И что бы это значило? Какая тут связь? Ее нет, видимо, просто глюк памяти. Задвинула подозрения подальше и остановилась у порога. На ум пришло другое воспоминание, то, о чем говорил ей Игорь в машине, когда домой подвозил. Очевидно, Влад просто пытается ее спровоцировать, заставить уйти. Почему? Она развернулась, чтобы видеть его лицо.
– Я не верю, что ты настолько плох, каким пытаешься показаться. Зачем разыгрываешь и пугаешь меня? Я узнала, что с той девушкой из клуба у тебя и не было ничего…
– Вот как? – его удивление, похоже, было искренним. – Было и еще как. Она оказалась горячей штучкой. Но кто тебе такое сказал?
– Ее парень.
Влад размышлял ровно одно мгновение.
– Теперь понятно, откуда ветер дует. И почему ты пришла ко мне. Но нет, как хочет Ледышка, не будет, – собеседник мрачно улыбнулся. – Тебя развели, как ребенка.
– Не знаю, о чем это ты. Но все-таки, пожалуйста, помоги с Пашей.
– Нет.
– Ну ладно, попробую сходить к Вонючке… – печально вздохнула, открывая дверь.
– А ты заинтересуй меня, – неожиданно остановил ее голос позади. Влад сладко потянулся в кресле, – тогда я, возможно, и помогу.
– Как? – отпустила ручку. – Просто скажи, что мне сделать?
– Ты и правда не знаешь? – насмешка во взгляде. Девушка промолчала, и он продолжил: – тогда импровизируй…
– Я не… давай лучше ты…
Очень странная улыбка поползла по его лицу:
– Сможешь простоять несколько минут, не издав ни звука?
– Конечно.
– Откуда такая самоуверенность? – он улыбнулся шире: – И отбиваться не будешь?
– Ну… – заподозрила неладное, – если, конечно, ты не станешь меня щекотать или колоть чем-нибудь.
– Я могу заставить кричать по другой причине, – произнес тихим хриплым голосом и засмеялся. – Я недавно вспомнил наши маленькие шалости… там.
– Ты врешь! – ее словно обдало кипятком. – И я не буду играть в подобное.
Он откинулся в кресле назад и закрыл глаза.
– Ну тогда катись отсюда. Вон выход, – небрежно махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.
Катя вновь взялась за ручку двери. И замерла. Что он собрался делать – понятно, уже не маленькая. Ну не изнасилует же он ее за это время? А по поводу остального – всегда можно внутренне отстраниться и сохранить отрешенность. Просто нужно очень постараться. На ней ведь ответственность за Пашу. За группу. Она должна! Тем более, раньше Влад не делал ей ничего плохого, говорил, конечно, разное, но ведь не делал?
– Ну хорошо. Я согласна.
Парень неспешно открыл глаза, и в них замерцала тьма. Он кивком указал на стену.
– Видишь – на часах без трех минут полночь. Когда минутная стрелка сравняется с двенадцатью, если ты еще будешь на ногах и молчать, я вытащу из комы твоего друга.
Он плавно встал с кресла. Тик-так… Ступал неслышно, или это стук собственного сердца заглушал звуки? Зажмурилась. Лучше сразу собраться. Представила мертвого дельфиненка: одинокого, выброшенного на берег и полуобглоданного чайками сбоку. Если сконцентрировать все свое внимание на нем – уж точно ничего не захочется. Почувствовала перед собой движение: Влад остановился напротив, заслонив собой свет. И медленно потянул за завязочку кофты… Чертова вещь, ее давно нужно сжечь! За вторую… Дельфинчик, такой маленький… ему бы еще жить да жить… плавать в голубом море, плескаться рядом с мамой… а он лежит сейчас, мертвый, на холодном песке, и его омывают соленые волны…
– Пытаешься спрятаться в медитацию? – шепот вторгся в сознание сквозь пронзительные крики пирующих чаек. Добавил, почти касаясь уха: – Сейчас и проверим, насколько ты прилежная… ученица.
Потянул за третью завязку, и кофта плавно поехала вниз. Все тело мгновенно покрылось мурашками. «Не от холода», – отметила отстранено и, слегка покачнувшись вперед, прижалась к парню. Сделала это инстинктивно, пытаясь удержать ткань на месте, не дать ей упасть на пол. Ох, зря! Влад сразу обнял и заскользил губами по шее вниз, слегка царапая кожу щетиной на подбородке. От него едва уловимо веяло алкоголем. Парфюмом. Ночной прохладой. Чем-то родным и одновременно незнакомым. Опасностью. Безумием. И они сейчас дома одни. Господи! В.Д бы что-нибудь придумал или, скорее, вообще бы не позволил согласиться. По телу прошла дрожь, коленки подгибались, мысли путались. А ведь он еще даже не целует…
Вернулся назад к уху и хрипло зашептал:
– Какая ты послушная… и не дерешься… мне нравится…
До боли закусила губу, сдержав предательский стон. Попыталась прийти в себя. Зажмурилась до вспышек света. Но не могла сместить внимание с его губ на своей коже. Легкий поцелуй на шее. «Похоже, он использует способности… как у Ледышки. Что там говорил Вонючка? Влад может копировать чужие…» Более настойчивое прикосновение губ к ключице. Но это не честно! Попыталась возмутиться, но сразу спохватилась: ведь нельзя говорить!
– Ну что, вспоминаешь? Наши жаркие ночи… – начал спускаться ниже.
Странные, волнующие образы затопили сознание. Нет… нет! Если так пойдет, то… нужно сейчас же остановить его. Но тогда… тогда она проиграет! Катя резко распахнула глаза и уперлась взглядом в часы на стене. Прошла первая минута. А нужно простоять еще две. Но она отчетливо осознала, что не продержится и одной…
Глава 6. Лабиринт
Через несколько часов…
Дальше коридор раздваивался, и девушка взяла правее – более просторный проход так и манил пойти по нему. Однако ее радость длилась недолго – вскоре потолок резко нырнул вниз, и пришлось уже привычно ползти на четвереньках.
На первый взгляд стены туннелей были выдолблены в слабо флюоресцирующей желтоватой горной породе; причем свечение не выглядело однородным: области яркого сияния чередовались с малыми вкраплениями световых точек и обширными зонами темных пустот. Это смахивало на звездное небо, но вместо восхищения в душе нарастала тревога. Она напиталась отвращением и разбухла до тошнотворного страха, когда Катя ощупала поверхность стен – прохладная и влажная, слегка утопающая вглубь при нажатии пальцами; при этом более светлые участки ощущались под ладонью теплыми шероховатыми бугристостями, сотканными из толстых упругих волокон. Все это, вместе с вялой рябью, то и дело пробегающей по коридорам поперечной волной, усиливало неприятную догадку: она находится внутри сложного организма, и эта разветвленная сеть туннелей – живая.
Помимо излучения стен, она
