Тайна Наследия Восточных Шахов - Миша Z

— Ну и что? — без притворной наивности спросил Пит.

— Смотрите, — продолжил Юп. — Я читаю по слогам, в оригинальном варианте написания. До-сто-по-счи-тен-ная кар-ти… — четко произнес он. — Ну… дальше уже не важно. Вы понимаете? — с торжеством на лице посмотрел на друзей Юп. — Понимаете?

— Посчитанная до ста картина? — первым догадался Боб. — Значит, ошибка не была случайностью! Это была подсказка! До сто посчитенная картина.

— А как же «посчитАнная» и «до стА»? — спросил Пит, с сомнением глядя на листок. — Как то…

— Ну, Пит. Смысл и так ясен, — принялся объяснять Боб, — все довольно четко прослеживается. При составлении таких головоломок сложно учесть все тонкости и правила. Главное, что смысл понятен, — повторил он.

— Именно, Боб, — подтвердил догадки друга Юп. — Все точно так, как ты говоришь.

— Тогда мне не понятно одно — где считать картины? — Пит все еще сомневался в догадках друзей. — Место нашего следующего назначения, Юп, где оно?

Белые стены дома, казалось, еще больше, чем на картинке из новостей, отливали перламутровым сиянием. Сам дом, наоборот, поражал компактностью и относительно небольшими размерами. Но маленьким, при всем желании, его тоже никак нельзя было назвать. Металлическая крыша с замысловатой резьбой по краям подчеркивала тот вкус, с которым было построено это здание.

Страсти вокруг наследства, похоже, не утихали до сих пор. Даже сейчас, в невыносимую полуденную жару, особо ярые и упорные противники раздела наследства под музей, хаотично блуждали вокруг дома, выкрикивая банальные фразы типа «долой музей, разделим все поровну!» или «имущество тем, кто достоин!»

Три Сыщика стояли возле входа на участок Вахаджи. Их велосипеды были оставлены на наскоро сооруженной местными властями стоянке.

— Нам три билета, пожалуйста, — Юп выложил из кармана всю заранее заготовленную мелочь. — Вот, возьмите, — он пересыпал ее прямо в кулак билетера.

— Да уж, не очень-то символическая сумма, — тихо, чтобы тот не услышал, сказал Пит. — Тринадцать долларов на дороге не валяются.

— Ради дела, Пит. Все ради дела, — пошептал на ухо другу Боб.

— Держите, ребятки, — билетер протянул Юпу три блестящие глянцевые бумажки.

— Спасибо, — Юп, взяв билеты, раздал их друзьям, но потом, передумав, забрал обратно. — Так надежнее. Мало ли что? — объяснил он.

Отворив массивные железные ворота одним нажатием кнопки, сидящий в будке билетер жестом пригласил сыщиков войти на участок.

— Наслаждайтесь искусством, ребятки. Пока это возможно. Не ровен час, и этот музей разнесут ко всем чертям. Хе-хе!

Мягкий зеленый газон, безукоризненно чистая заасфальтированная дорожка и идеально ровные подстриженные кусты подтверждали слухи о том, что у старика когда-то действительно были неплохие накопления, позволявшие содержать уборщиков и профессионального садовника

Пройдя двадцать метров по извилистой дорожке, Юпитер, Пит и Боб оказались возле скромных деревянных дверей, возле которых, подобно смотровой башне, возвышался детина в форме, похожей на форму морских офицеров, только без погон.

— Билеты, — по-военному попросил он. Хотя «попросил» будет не совсем правильным словом. Оно не передает все те оттенки, которые придал своей просьбе-приказу этот человек. Питу захотелось для очистки совести отдать честь этому похожему на военного парню.

— Вот, — Юп вложил стопочку билетов в похожую на ковш экскаватора протянутую ладонь.

— Проходите, — так же сухо ответил парень. Он кинул билеты в маленькую тонким прорезом. коробочку.

Отворив дверь, сыщикам предстала совсем иная картина, нежели они могли себе представить, судя по записи с обстановкой кабинета. Вместо широких коридоров и высоких потолков, в полумраке плохо освещенного дома можно было заметить весьма скромные, невысокие лесенки на верхние этажи. Узенькие проходы, увешанные под завязку картинами, чем-то напоминали архитектуру домов из старых, нежилых районов Лос-Анджелеса. Сама обстановка не поражала убранством: довольно старая и, похоже, совсем не антикварная мебель, буквально заполоняла холл и впередиидущую комнату, оставляя в той совсем мало свободного места.

Кресло-качалка в углу комнаты слегка заскрипела и из темноты послышался сухой старческий голос.

— Ох… М-м-м… Простите, наверно, вы на экскурсию?

Сыщики от неожиданности вздрогнули.

— Мы? Э-э-э… Ну, да, — ответил за друзей Юп.

— Проходите.

Щелк — в комнате наконец-то воцарился свет.

Лет семидесяти, маленький, с торчащими верх седыми усами, экскурсовод потирал затекшую от долгого сиденья спину.

— Что вас интересует, молодые люди? — проскрипел он. — Живопись, предметы искусства, книги, антикварная коллекция мистера Вахаджи, может быть, просто экскурсия по этому замечательному дому. Представьте себе — здесь всего три этажа, а экспонатов больше чем в любом другом подобном месте…

— Нас интересует живопись, картины, мистер… — Боб спохватился. Они забыли спросить имя экскурсовода или он сам должен был представиться?

— Зовите меня мистер Хейпли, — чуть подумав, словно выбирая имя, сказал старик.

— Мистер Хейпли, а до нас кто-нибудь интересовался картинами? — осведомился Боб.

— Ну была здесь пара джентльменов. Один приходил рано, часов в одиннадцать. А другой заявился сразу после открытия. Посмотрели все картины в доме. ВСЕ! Я думал, они меня в гроб загонят со своими просьбами. Наверно, какие-нибудь искусствоведы или коллекционеры. Но черта с два они купят хоть одну из этих картин, — злорадно усмехнулся он, скрыв маленькие глазки-пуговки в мохнатых седых бровях. — Теперь-то это все собственность государства.

— Может быть, это искатели спрятанного наследства? — полушутя спросил Боб. — Услышали в новостях эту байку и теперь пытаются разбогатеть. Как вы думаете?

— Все это сказки! Что бы там ни твердили СМИ! Это говорю вам я — Сэмюель Хейпли, человек, прекрасно разбирающийся в жизни и знавший покойного как свои пять мозолистых пальцев. — Мистер Хейпли продемонстрировал сыщикам худую старческую руку. — Христофор не жалел денег ни на искусство, ни на благотворительность. Но чтобы оставить кучу денег какому-то проходимцу? Нет уж, извольте. Это совсем не в его духе.

— Скажите, а сколько картин насчитывает коллекция мистера Вахаджи? — меняя тему, спросил у пожилого экскурсовода Юп.

— Четыреста семьдесят одна, — ни секунды не думая ответил мистер Хейпли, — проводился точный подсчет, — как бы объясняя такую точность, сказал он.

— Не мало. Совсем не мало. А как же они все здесь уместились? — искренне удивился Пит

— Не все картины, молодой человек, имеют такие габариты, которые вы себе представляете, — высокопарно начал старик. — Большинство картин не так велики. Попадаются и экземпляры размером пять на семь сантиметров. Под час такие малютки стоят в десятки раз дороже, чем их старшие по размерам собратья. Вот так. Хех, — довольный собой, экскурсовод коротко рассмеялся. — Самые любимые картины покойного хозяина находятся на третьем этаже. На тройнике, как называл его мистер Вахаджи.

— На тройнике? — переспросил Юп.

— Ну конечно, — казалось удивился, мистер Хейпли. — На тройнике. Ну там, на третьем этаже коридор такой… — он осекся. — Ох, юноши, может, вы сами посмотрите там картины? — с надеждой в голосе спросил старик. — Проклятый радикулит, боюсь не позволит мне подняться так высоко. — Вы там сами отлично справитесь без меня. Ну, как вам идея?

Юп тут же решил воспользоваться случаем и рассмотреть все картины без назойливых объяснений экскурсовода.

— Ну конечно. Вам незачем себя утруждать. Я понимаю как вам тяжело. У моего двоюродного дедушки тоже радикулит. Он, бедный даже ходить не может, а вы просто молодец, — на ходу начал придумывать он. — Конечно, сидите. Дайте отдых спине. Если нас спросят, мы скажем, что вы отлично провели экскурсию.

— Спасибо, молодые люди. Если что надо будет спросить, я здесь, в уголке, — мистер Хейпли поплелся к креслу-качалке. — Дверь в тройник найдете прямо перед собой, как поднимитесь на третий этаж. Да, и не вздумайте ничего трогать, здесь по всему дому камеры слежения, — дал он последние указания сыщикам.

Ребята взбежали на третий этаж, который ни чем не отличался от первого. Та же мебель, те же картины на стенах, те же необъяснимо низкие потолки и дух искусства, пронизывающий красной нитью весь этот странный дом.

— Вот эта дверь, как я понимаю? — посмотрел на друзей Боб.

Ни слова не говоря, Пит легонько толкнул прикрытую дверь, которая слегка скрипнув, широко отворилась. Взору предстал ярко освещенный длинный коридор, в начале которого имелись повороты в обе стороны. Обитые лакированными дощечками стены были увешаны самыми разными картинами. Большие, маленькие, были даже картины, растянувшийся шнурок от которых превышал их собственный размер почти вдвое.