Магия крадет (ЛП) - Эндрюс Илона

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Илух.

— Кто-то призвал рой дженглотов. Я полагаю, кто-то намеренно атаковал твою бабушку.

Женщины переглянулись.

— Но зачем? — удивилась Команг.

— У неё не было врагов, — отозвалась Илух.

— Никто не затаил обиду? — спросила я. — Рассерженные соседи? Завистники? Заклятые друзья?

Команг мельком глянула на Илух:

— Заклятые друзья?

— Лицемеры, которые только притворяются милыми, а на деле же ненавидят тебя, — ответила Илух. — Нет, не думаю.

Команг покачала головой:

— Нет, она бы мне рассказала.

— Это не обязательно должна быть обида, — Джим облокотился на спинку стула. — Большинство убийств происходит по трём причинам: секс, месть или выгода.

— Секс можно вычеркнуть — моя мать была счастлива в браке более пятидесяти лет, а отец умер два года назад. Она не искала романтических отношений, — сказала Команг.

— Скорее всего, месть также не повод, — ответила я. — Вашу мать все любили и уважали.

— Что оставляет нам выгоду, — сказал Джим.

— У неё был страховой полис, — предположила Илух.

Команг качнулась назад:

— Ты полагаешь, что…

Ой-ёй.

— Это не связано со страховкой, — быстро вставила я. — Чтобы получить выплату, вам нужно тело. А если бы всё прошло по плану, то Эйанг Ида стала бы дженглотом. Её бы объявили пропавшей без вести, семье пришлось бы ждать долгие годы, прежде чем её признали бы погибшей.

— У неё было ещё что-нибудь ценное? — спросил Джим.

— Ну, есть дом, — отозвалась Команг. Вы его видели. Не думаю, что за него стоит убивать. Люди не убивают друг друга из-за тридцатипятилетнего здания с тремя спальнями и двумя ванными. Её машина надёжная и на ходу, но не дорогая.

— Какие-то артефакты? — спросила я. — Культурное наследие? Иногда люди не понимают, что обладают чем-то с сильной магией.

Команг вздохнула:

— Она собирала игрушки «Моя маленькая Пони».

Илух кивнула:

— Вам следует зайти в спальню. У неё полки ломятся от них. Она лепит их из глины и потом раскрашивает. Она считает, что они милые.

Никогда бы об этом не подумала.

Илух прикусила губу.

Джим сосредоточился на ней:

— Вы подумали о чём-то.

Она выдохнула:

— Скорее всего, это пустяки. Эйанг Ида владеет частью здания, где находится её салон. Несколько месяцев назад с ней связалась юридическая контора с просьбой продать свою часть недвижимости.

— Я помню это, — отозвалась Команг. — Мы рассмотрели предложение. Она владеет этим местом многие годы, поэтому она отказалась.

Джим насторожился, как акула, почуявшая каплю крови в воде:

— Они сказали, от чьего имени?

Команг нахмурилась:

— Нет. Думаю, клиент сохранил анонимность.

— Вы помните название юридической конторы? — спросила я.

— Эббот и что-то там, — ответила Команг.

— Эббот, Садловски и Ширли! — воскликнула Илух, её лицо оживилось. — Я помню, потому что если вы возьмёте все первые буквы, то получится… [прим. Abbot, Sadlovsi, Shirly: ASS — жопа]

Я хихикнула. Илух хихикнула в ответ.

Команг бросила на Илух разочарованный материнский взгляд.

— Им бы поменять название, — заметила Илух.

— С этого и начнём, — подытожил Джим.

***

Я вела машину по тихим улицам к салону Эйанг Иды. Это была лучшая зацепка. Мы могли бы нацелиться на юридическую фирму, но любая уважающая себя контора не выдаст имени своего клиента, который пожелал быть неизвестным. Сейчас, после провала покушения на жизнь старушки, самое время покрутиться вокруг и понаблюдать, кто этим обеспокоен.

Джим сидел на пассажирском сидении. Это было очень странно. Лицо расслаблено, поза ленивая. У него было только два режима: источающий угрозу и в ожидании угрозы. Обычно он так старался быть страшным, что наводил ужас на людей даже во сне.

Я сбавила скорость, просто чтобы продлить это мгновение ещё немного. То, как он сидел сейчас, откинувшись на сиденье, навеяло мысли о нём, лежащем на одеяле на траве под персиковыми деревьями. Он бы просто прикорнул там, и солнце освещало его лицо. Я могла бы лечь рядом с ним, почитать книгу и принести чай со льдом, когда нам захочется пить… В другой вселенной.

— В чем смысл той затеи, где ты рассказываешь Команг, что мы встречаемся? — спросила я требовательно.

— Просто хочу, чтобы всё было ясно, — ответил Джим.

— Ты только что сообщил лучшей подруге моей матери, что у меня есть парень. Она мне позвонит.

— Ты справишься с одним телефонным звонком, — парировал он.

— А потом будет звонок от моего дяди, тёти, кузины, ещё одной кузины, второй дочери кузины моей кузины и соседки по комнате, с которой мы не виделись четыре года…

Джим улыбнулся.

— Не смешно.

— Если ты позвонишь всем сразу и сделаешь одно громкое заявление, ты сэкономишь себе уйму нервов, — сказал он.

Ха — ха. Обхохочешься.

— Ты поэтому позвал меня на барбекю? Чтобы разделаться с этим?

— Они уже знают, — ответил он.

Отлично. Одной магии известно, что он про меня наговорил.

Мы остановились перед длинным прямоугольным зданием. Построенное из прочного красного кирпича, оно хорошо ладило с магией — стены казались в основном целыми, а крыша была в хорошем состоянии. Здание занимали пять предприятий. Сначала парикмахерская Иды, закрытая и тёмная, с нетронутой дверью; затем «Европейские Деликатесы Василя»; следом Семейный центр хиропрактики и оздоровления; Курьерская служба F&R; и магазин комиксов «Одиннадцатая планета».

— Зачем делать предложение о продаже только одной компании? — я размышляла вслух. — В этом нет никакого смысла.

— Вот именно, — ответил Джим.

— Нет ничего особенного в расположении этого здания. На улице есть движение, но не то чтобы очень интенсивное.

— Да и парковка полупустая, — добавил Джим.

То была чистая правда. Возле магазина комиксов было две машины, возле хиропрактика с ноги на ногу переминалась привязанная к столбу лошадь, большой грузовик стоял возле «Деликатесов Василя» и куча велосипедов сгрудилась на стойке возле офиса курьерской службы. Я сосредоточилась. И не почувствовала ничего мистического или магического в этом месте. Оно было совершенно… заурядным.

— Кем бы ни был этот незнакомец, он должен был сделать предложение всем владельцам, — прорычал Джим.

— Или быть одним из этих самых владельцев, который стремится к расширению, — закончила я. — Мне срочно нужно по магазинам.

— И, как внимательный парень и твой заботливый альфа, я полностью тебя поддерживаю.

Каждый раз, когда он называл себя моим парнем, мне приходилось сдерживаться, чтобы не завопить «Ура! Он — мой парень!».

Мы вышли из машины и направились к салону Эйанг Иды. Когда я шла рядом с ним, то всегда замечала, какой он огромный. Он возвышался надо мной на целый фут. И сейчас он шагает рядом со мной? Как это могло случится?

— Джим, зачем ты здесь? — спросила я.

— Ты хочешь, чтобы я был где-то ещё? — отозвался он.

— Нет! — бедная полуслепая малышка Дали в отчаянии. — Я имею ввиду, что тебе нужно управлять Стаей, а ты здесь, со мной. Ты никогда не был со мной так долго.

Ладно, теперь я перешла от отчаяния к убожеству.

— Знаю, — ответил он. Но ты — Стая. Это — дело Стаи. Остальные подождут меня неделю. Они знают, где меня найти.

— Я тебе не верю.

Мы были практически у двери.

Джим остановился. Я взглянула ему в лицо. Его глаза излучали тепло, и моя нога застыла в воздухе. Его взгляд не бывает тёплым. Безжалостным, настороженным, угрюмым — да, но не тёплым. Не таким, как сейчас.

— Я хочу знать, чем ты занимаешься, — сказал он тихо. — Я хочу быть с тобой и проводить время вместе. Мне нравится, когда мы вместе.

Я практически растаяла. А потом чувство вины затопило меня. Я избегала бывать в Крепости. Я могла бы пойти и провести время с ним. Он был завален делами и, вероятно, одинок, а я была эгоисткой, которая тревожилась о том, кто и что подумает. Это не похоже на меня.