Маг. Новая реальность - Вячеслав Железнов

Всего солдат было что-то около полутора сотен, сосчитать точнее было трудно, поскольку все вместе они собирались только во дворе донжона, куда мне ходу не было, и на службе носили одинаковое обмундирование и железо. Попробуй отличи, стоит на стене Друк, Драк или Дрок, если видишь только широкую спину и набивную шапку. Солдаты не сидели все время в замке, а периодически пачками отправлялись куда-то наружу, обычно водительствуемые молчаливым пожилым сержантом. Взамен являлась другая пачка, и по внешнему виду солдат нельзя было сказать, что они прохлаждались в кабаках. Ходили пешком, в замке вообще все ходили пешком, грузы и подводы таскали самцы лайде – те самые козы-почти-коровы, а лошади имелись только у обитателей донжона. По утрам и после обеда из-за внутренних стен доносились слитные ритмичные крики в стиле Шаолиня, а порой – лязг железа и громкий рев.

Плюс в замке жили около шести десятков слуг, капитан солдат, которого я видел всего раз, девятнадцать человек личной дружины шуна Торра – так звался местный правитель, его я не видел ни разу, и еще человек пять – семь с неустановленной, но явно командной функцией. Во всяком случае, по их слову адресаты начинали бегать как наскипидаренные. К ним, кстати, относились обе недворовые девицы, обретавшиеся при замке – Ланка и Мисина. Ну и маг. Время от времени он что-то чудил в своей лаборатории, располагавшейся в основании Бурой башни, и из узких бойницеподобных окон вылетали всякие искры, разноцветные лучи и тому подобное. Народ не боялся, никто от этого ни разу еще не умер, однако и близко к башне старался не ходить.

Ланка уже выходила во двор, рука ее висела на косынке, деревянные шины, похожие на красиво изогнутые наручи, фиксировали место перелома. Ходила медленно, порой кривясь от боли в ребрах, зато лицо сияло первозданной чистотой. Ни следа сломанного носа, никаких пятаков под глазами… А в этих самых глазах при виде меня зажигался нехороший огонек. Кинжал я ей не отдал, много чести, он так и валялся в вещах – да, ключник выдал мне всякие рабочие и зимние тряпки, – подходить к ней я не пытался, разговаривать тоже. Смысла в этом не было никакого.

Передвигаться приходилось с оглядкой, да и вообще я старался поменьше выходить из дровяника. В последний раз кто-то уронил со стены камушек… Хороший такой, с кулак взрослого мужчины. Не попал – не зря в свое время капитан загонял нас в спортзал, выключал свет, ставил музыку погромче и начинал палить из привода. Но задуматься стоило.

Была и еще одна странность, все не дававшая мне покоя. Зачем при таком количестве воинов кормить еще и стражу? На первый взгляд столь же здоровые парни в своей особой униформе, они то и дело являлись из-за внешней стены по всяким своим надобностям, и было их никак не меньше взвода. Только вот отличались они от солдат, как шакалы от волков. Глаза мутные, бандитские, на поясе – обтянутые толстой кожей дубинки, у одного я видел самый настоящий кнут. Именно кнут, не плеть. Вкупе с изредка доносящимися издалека снаружи голосами и криками это наводило на определенные размышления. Плюс к тому факты косвенные, например наличие весьма разветвленной и обширной сети подземелий в замке (что я также установил косвенным путем), некоторое равнодушие солдат к прелестям служанок – они, конечно, не упускали удобных случаев и согласно-хитрых глаз, однако словно бы имели доступ к иным источникам женских прелестей. Сдается мне, вечно отсутствующий шун не брезгует промышлять и третьей древнейшей профессией. Нехорошо.

Глава 3

Рубить дрова – это, конечно, хорошо, однако бесконечно долго такое положение дел длиться не может. Две вещи только улучшаются от выдержки – это вино и разговорчивость заключенного. Насчет этого иллюзий я не питал, просто камерой служил весь внутренний двор замка. Рано или поздно руки у шуна должны были дойти и до меня. И вот тут вставал вопрос: что говорить? В общем виде имелось несколько вариантов, например однозначно корявый – косить под местного, в смысле человека этого мира, но из дальних государств, имитировать амнезию, честно докладывать о своем иномировом происхождении или просто красочно врать в стиле «в одной далекой-далекой галактике». Я решил остановиться на смеси трех последних вариантов, то есть, в сущности, действовать по обстоятельствам – куда кривая вывезет. «Я корабль свой проведу – по кривой, по кривой», ага. Первичной целью, она же цель по умолчанию, я определил выживание, в контексте пребывания в замке – сделать так, чтобы меня не убили, второй – изменить свой социальный статус на более интересный (выбор был не столь и велик), третьей – стать полноценным магом.

Как бы далеко ни ушли местные маги в своем совершенствовании, мне, как человеку с принципиально иным мировоззрением, было что достать из рукава. Наверняка ряд концепций, известных в моем мире каждому школьнику, покажется здесь чуть ли не откровением свыше… Впрочем, как и наоборот.

Что такое мощный маг? По сути дела, он является вещью в себе – самодостаточный, защищенный, обладающий инструментами для изменения окружающей среды в масштабах, ограниченных, пожалуй, лишь интересами сопоставимых сущностей. «Государство – это я», да. Вещь, совершенно невозможная в моем мире, здесь является привычной обыденностью. Понятно, что в начале пути мажонок должен служить и работать в обществе, так сказать, выполнять квесты, добывая себе пропитание и прочее необходимое. С ростом могущества нужды тела отходят на задний план, отгрохать себе башню или домик в деревне может уже магистр – далеко не самая верхушка иерархии. Ну а интересы всяких высших и великих магов по определению отстоят от обычных так далеко, что считать их людьми было бы фатальной ошибкой. Здесь таится страшная ловушка и одновременно испытание силой. Бездарно растратиться на водружение разнообразных корон себе на чело, а собственного афедрона – на неудобные большие стулья, именуемые тронами, или пойти путем безграничного познания мира и себя (что, впрочем, тоже может завести в дебри контргуманистические)…

Привычная мне парадигма практически диаметрально противоположна. Бытующая в Империи теория сингулярности, или Великого Изменения, разделяемая большей частью населения, еще сильнее укрепляет и без того солидарное общество. Мы одна семья, мы одной крови – ты и я.

Великое Изменение… С некоторых пор в имперской печати начали появляться весьма интересные статьи, сначала в очень серьезных академических изданиях, затем в изданиях рангом ниже… И так вплоть до средств информации с целевой аудиторией из рабочих основных профессий. Доступны в Сети были все, другое дело, кто бы их читал… Я почти дословно помнил статью предстоятеля Церкви, патриарха Павла на ресурсе «Через терции – к звездам!», не академическом, конечно, но и не совсем популярном, во втором значении этого слова.

«Хватит чувствовать страх перед небом! Мы рождены летать. Пусть тела наши косны и бренны, дух же вечно тяготится «непреодолимыми» барьерами бытия. Искра Отца есть у всех, у некоторых она пылает жарким костром, бушует верховым пожаром, а у иных превосходит яркостью своей и петаваттный лазер. Феанор, в вечном кипении своем знай: ты не одинок. Есть сходные тебе, а меж тем грядут и те, кто будет сильнее нас. Титаны, стоящие на плечах титанов, – что может быть страшнее для пустоты? Пусть звезды поют свои миллионолетние гимны, но понять смысл деяний Отца смогут только они… либо наполнить косм своим собственным смыслом. Древний поэт писал: «Луна имеет смысл, лишь когда под нею есть хотя бы парочка влюбленных», и был столь гениально прозорлив, что эти строки верны и поныне.

Мы, люди, вновь наполнены ощущением скорого всемогущества, гордо проистекающего из наших собственных усилий, как и два века назад. Мы готовимся к Великому Изменению, ощущаем бесконечную тень экспоненциального барьера за горизонтом событий, измеряем ускорение ускорения развития… и с нетерпением ждем ту всеобъемлющую парадоксальную вспышку, что высветит перед нами выбор, доселе не достававшийся никому. Что это будет за выбор, мы узнаем, быть может, только за квант времени перед ним – и нам хватит этого для должной подготовки. Что до моего мнения, то это будет выбор между экспоненциальной кривой и спиралевидной, поскольку последняя при всей кажущейся привлекательности таит в себе и смертельную угрозу исчерпания движения.

Природа и суть Великого Изменения пока неподвластны нашему разумению, однако мы уже знаем точно: оно грядет. Пока же ясно лишь одно – встретить этот величайший вызов в истории человечества люди должны в единстве! С ростом могущества цивилизации все ярче проявляется наш дуализм – прорывы в неизведанное достигаются кровью гениев, однако дороги в него строятся потом миллионных коллективов. Если Архимед мог совершать открытия в ванне, то сейчас невозможно представить одиночку, монтирующего Второй Мюонный Коллайдер. С каждым годом инновации избретаются все легче и быстрее – и все труднее становится их внедрение. Открытия совершаются по сотне в день, однако их движущая сила сталкивается с тем, что ученые начинают называть сверхпроблемами.