Дикий Космос - Карен Миллер

«Да, Учитель,» — произнес он с большой осторожностью. «Но в то время как я знаю, что наш заблудший джедай должен быть возвращен назад, наша победа на Джеонозисе была критической. Более верно, есть ли шанс, что Дуку, и Сепаратисты дважды подумают прежде, чем наращивать этот конфликт? Теперь, когда они видели, что вооруженные силы под нашим командованием, они обязаны понимать, что это было бы безумием.»

Йода скривил губы. «Безумием, да. Думаешь, что Дуку нормален, не так ли? К темной стороне он повернулся. Безумие это.»

«То есть, война неизбежна?»

Йода закрыл глаза и опустил голову. «Возможно», пробормотал он. «Ждать мы должны, чтобы увидеть, что Сила покажет нам.»

И какое мучительное ожидание это могло бы быть. «Да, Учитель,» сказал Оби-Ван. «В любом случае, пока мы ждем...»

Йода поднял взгляд. «К своему падавану ты пойти можешь, Оби-Ван. В твоей поддержке и руководстве будут он нуждаться во время этого трудного преображения.»

«Да, Учитель. Спасибо.» — сказал он, отступая к двери палаты.

«Оби-Ван».

Пораженный мрачностью голоса Йоды, он повернулся. «Да, Учитель?»

Пристальный взгляд Йоды был холоден. «Велики трудности, с которыми падаван твой столкнется. Быть другом его, сердце убедить попробует тебя. Но Оби-Ван, ошибкой это было бы. В друге юный Скайуокер не нуждается. В Учителе он нуждается, и Учителем ему ты должен быть.»

«Я понял,» — ответил Оби-Ван, и оставил его одного. Но пока он проделал длинную прогулку к Залам Исцеления, то понял, что это был не тот совет, который он был бы готов принять.

В течении десяти лет я был Учителем Анакина, и все, что я получил это вызов. Чем больше я критикую его, тем больше он отворачивается. Чем больше я отдаляюсь, тем сильнее он сердится. Больше упреков, больше эмоционального отдаления, не может быть решением. Он не типичный джедай. Он никогда не был таковым. И все же я пытался сделать его таким. Я пытался сдерживать его. Управлять им. Для его блага, это верно... но даже так. Если он должен стать скоро рыцарем джедаем, то это подошло к концу.

С другой стороны. Стоя перед необходимостью тяжелой борьбы за физическое восстановление... перед известием о крушении его мечтаний о Падме... перед лицом сокрушительной, ужасной потерей своей матери... только в одной вещи нуждался теперь Анакин, он нуждался в друге.

Терзаемый кошмарами, Анакин находился в отчаянии.

Мама, мама, останься со мной, мама. Избитый и ожесточенный. Он подвел ее. Ты такая красивая. Я люблю тебя. Боль в ее голосе, кровь, позор. Она сделала вдох, потом выдох, затем вновь перестала дышать. Останься со мной, мама... не оставляй меня...

«Мама!» — вскрикнул он и открыл глаза. Его лицо было мокрым; на глазах были горячие слезы.

«Успокойся», — сказал Оби-Ван. «Анакин, успокойся. Держись. Ты был тяжело ранен.»

Как будто он не знал этого. Как будто он не мог чувствовать пылающую рану в груди, где было его сердце, откуда сердце было вырвано, где боль, как океан кислоты, раздирала его мир.

Он смотрел на человека, который был его наставником и другом последние десять лет и все, о чем он мог думать, было сознанием того, что он только что потерял. Что он оставил, последовав за джедаем. «Моя мама умерла» — прошептал он. «И это все ваша вина.»

Оби-Ван отшатнулся. «Что? Нет. Анакин, нет.»

«Оставьте меня» — сказал Анакин, в то время как глаза застилало черно-алой пеленой…и гнев, живший внутри него сдавил его дыхание до крика. «Я не хочу видеть вас здесь. Она была бы жива, если бы вы поверили в мои предчувствия. Она была бы жива, если я бы освободил ее. Уйдите от меня, Оби-Ван. Оставьте меня одного!»

Но Оби-Ван не мог. «Мне жаль. Я не знал, Анакин. У тебя не было предчувствия, что она была в опасности. Ты не предчувствовал ее смерть. Если бы они были... если бы ты сказал мне...»

Анакин посмотрел вниз на руку Оби-Вана на своем плече и дернул плечом, пытаясь стряхнуть ее. «Не трогайте меня. Вы не слышали? Я сказал, оставьте меня одного.»

Вновь Оби-Ван проигнорировал его. Разумеется. Поскольку он всегда так поступал. Он отдавал приказы. Он никогда не слушал. «Анакин, ты же знаешь, это не было преднамеренным.»

Все, что он знал, было то, что этот человек подвел его. Наполненный отвращением, балансирующий на грани полной потери самообладания, он отпрянул, чтобы освободиться от прикосновения пальцев Оби-Вана...

В теплом, мягком свете палаты блеснула золотистая арматура.

«Что?» — вскрикнул он, удивленный и перепуганный. Его рука? Это была его рука? Его рука? Как это возможно? Он не был дроидом, он был из плоти и крови. «Что это? Я не...»

И затем это все сместилось в прошлое, сносимое потоком безжалостных, беспощадных воспоминаний. Поцелуй Падме. Арена Джеонозиса. Побоище. Все те джедаи, погибшие при свете дня. Сумасшедшая погоня за Дуку. Поединок в пещере. Упавший, раненый Оби-Ван, на волосок от смерти. И его рука...его рука...

Как будто эти картины стали спусковым механизмом, как будто всплывающие в памяти детали заставили его пережить все заново, мучения от удара мечом разрывали его изнутри как удары шторма.

И Оби-Ван держал его, пока он плакал.

Глава 4 СЕЙЧАС: ВОЙНЫ КЛОНОВ, ПОСЛЕ БИТВЫ ЗА КРИСТОФСИС 

«Нет, Асока! Не так!» — расстроенно воскликнул Анакин. «Почему ты меня не слушаешь?»

Сердито глядя на него, Асока сделала шаг назад. «Не ори на меня, Скайгай. Я стараюсь как могу. Если я не все делаю правильно, это твоя вина, а не моя. Ты учитель джедай, а я падаван, помнишь? Я не обязана пока все знать.»

Изменившись в лице, он уставился на нее, затем развернулся и зашагал прочь от своей дерзкой ученицы, пока не попал в беду, произнеся слова подходящие больше для горячего накала страстей гонок болидов на Татуине, чем для безмолвного спокойствия тренировочного зала Храма Джедаев.

Вновь, по прежнему, его поразило непривычное отсутствие косички падавана, касающейся его плеча в такт ходьбе. Он должен был уже привыкнуть к этому за прошедшее время: недели полетели начиная с той краткой, торжественной церемонии, на которой Оби-Ван освободил его от прошлого, вручая ему его детство с осторожным поклоном одобрения.

Они, возможно, не слишком рано сделали меня рыцарем джедаем... но я вполне уверен, я не готов воспитывать ученика. По крайней мере, не такого ученика как Асока.

Взглянув вверх, он увидел, своего бывшего Учителя стоящего на наблюдательном балкончике тренировочного зала, сложив руки на груди тем особым, присущим ему, способом. Он старался скрыть в бороде ехидную улыбку.

Да, да, это забавно. Это бунт. Вы думаете, что это расплата, не так ли, Оби-Ван? Вы думаете, что я понес заслуженное наказание.

Ладно... может так и есть.

Он повернулся к своей ученице. Она не отступила ни на шаг, не опустила своего вызывающе поднятого подбородка, не выключила свой учебный световой меч, который мог обжечь, но не убить или покалечить. Вместо этого она просто стояла там, готовая надуть губы, со слезами ярости и отчаяния, сверкающими в ее глазах.

Ему был знаком этот взгляд. Знал, что чувствуешь, когда такое выражение появляется на твоем лице. Сколько раз за последние десять лет он точно также смотрел на Оби-Вана. Борясь с искушением излить в криках свой гнев и разочарование... не всегда успешно.

Тогда, понимая переживания Асоки, его собственное расстройство исчезло. Он вздохнул и направился обратно к ней, деактивируя свой собственный учебный световой меч. «Послушай», — сказал он, останавливаясь перед ней. «Не то, чтобы ты все делала не верно. Это не так. Но это не совсем то, что можно назвать хорошей работой, Асока.»

Ее подбородок задрался еще выше. «Я хорошо справилась на Кристофсисе, разве не так? И на Тете и на Татуине?»

«Я никогда и не говорил, что это не так. Но тебе все время везло. Удача не может оставаться с тобой вечно, падаван. Ты ждешь от меня, что я доверю тебе свою жизнь, рассчитывая на везение?»

Медленно, неохотно, она опустила подбородок. «Нет», — прошептала она. «Конечно нет.»

«И правильно, потому, что я не стану этого делать» — серьезно сказал он. «А теперь, пятьдесят полных повторений формы Нимана, уровень один. Самостоятельно. И я хочу, Асока, чтобы каждое движение было идеальным. Правильным. Сконцентрируйся на Силе. Не спеши. Не пытайся побыстрее покончить с этим. Погружайся в каждый такт упражнения». Он сунул руку в карман туники и достал дроидкам. «Я собираюсь записать твою тренировку, так чтобы позднее мы вместе смогли обсудить твои стиль и технику.»

«Значит ты не собираешься остаться и посмотреть?» спросила она с разочарованием в голосе.

«Я буду поблизости» — ответил он. «Но не должно иметь значения, где я. Где ты, вот, что важно. Сконцентрируйся в Силе, помнишь?» Щелкнув выключателем он активировал дроидкам и подбросил ее в воздух. Как только Асока начнет двигаться, сенсоры дроида захватят и включат запись изображения пока она не закончит выполнение своего упражнения. «Теперь...начали.»