Дикий Космос - Карен Миллер

И взгляд на лицо Анакина, при этих двух коротких словах, чуть не бросил ее в слезы.

Балкон стремительно пустел, рыцари джедаи и падаваны, вернулись к делам, которые они забросили на это короткое время. Скоро она снова оказалась одна, ожидая указаний от своего Учителя. Он,  тихим голосом, говорил что-то Оби-Вану; она не смогла разобрать слова. Оби-Ван кивнул, улыбнулся, затем взглянул вверх.

«Твой учебный меч, падаван,» — сказал он, с отменной учтивостью, и бросил ей позаимствованное оружие. «Благодарю за то, что одолжила мне его.»

Когда Мастер Кеноби покинул тренировочный зал, Анакин схватил записывающего дроида, записывавшего ее предыдущие упражнения и, к ее удивлению, поскольку подобные вещи считались легкомысленными, подбросил его Силой к балкону, так, чтобы она легко могла взять его, когда он подплыл к ней по воздуху.

«Отыщи комнату для самостоятельных занятий, Асока, и изучи свою технику,» — проинструктировал он ее. «Завтра утром будь готова рассказать мне про пять лучших и худших моментов, во время своей тренировки.»

Она запихнула дроида в карман туники. «Завтра, Учитель? Мы не станем обсуждать мое исполнение сейчас?»

Он покачал головой. «Сейчас я должен быть еще кое-где.»

Снова. Она подумала, что он часто поступает так, отправляясь куда-то без объяснений. Куда он пошел? Он никогда не говорил, и она знала слишком хорошо, чтобы спрашивать. «Да, Учитель. Во сколько завтра?»

Он замялся. «Я точно не уверен. Пока я не вернусь, продолжай работать с тренировочным дроидом – но обязательно надевай закрытый шлем.»

Опять слепые тренировки в закрытом шлеме? Она хотела, чтобы он тренировал ее. Но она скрыла свое разочарование и поклонилась, как примерный падаван. «Да, Учитель.»

«Хорошо», — сказал он и удалился.

Одна, погруженная в философские размышления, она покинула тренировочный зал. Пять лучших моментов и пять худших, размышляла она, направляясь в библиотеку Храма. Думаю, я приятно удивлю его если вместо этого найду десять.

В трущобах Корусканта, на самых нижних, мрачных уровнях города этому феномену было название: раскаяние покупателя.

После Джеонозиса, с приближением призрака войны, Бэйл Органа на самом деле понял, что означает это название. Вначале он почувствовал это, как сокрушительный удар молота по сердцу, когда, стоя на частном балконе с Палпатином и другими, наблюдал за десятками тысяч солдат клонов, марширующих с математической точностью и поднимающихся по рампам огромного звездного крейсера. Марширующих к вероятной гибели; беспрекословно, безропотно. Готовые выполнить ужасный, неотвратимый долг, потому что это было все, к чему их готовили с момента рождения.

Он почувствовал это снова теперь, слушая как Палпатин потчует Сенат официальным докладом о сражении на Кристофсисе и спасении сына Джаббы. И как он ни старался, у него не получалось представить конец этого ужасного чувства.

Раскаяние покупателя.

Сражение на Джеонозисе было ритуальным жертвоприношением, ничего больше. Закуска, призванная раздразнить аппетит. С тех пор множество подразделений войск клонов было потеряно, последний раз на Кристофсисе и Тете, защищая республику, которая едва знала, что сделать с ними. Чьих граждан, по правде говоря, не особо заботил тот факт, что клоны воевали и умирали, до тех пор, пока война шла где-то вдалеке от их жизней. На Корусканте война было чем-то, на что можно потаращиться в программе новостей ГолоНет, если не было ничего более интересного, чтобы убить время. В других местах, конечно, все было немного... по другому.

Он переминался в своей Сенатской платформе, не находя себе места, пока Палпатин завершал свою пламенную речь.

«И так, мои друзья, я прошу вас присоединиться ко мне в поздравлениях джедаям в их триумфе. Их суровая решимость победить наших введенных в заблуждение братьев и сестер из движения Сепаратистов стало как памятник августовским обязательствам - моим обязательствам - привести этот трагический конфликт к скорейшему завершению. Эта война является ужасным бременем для всех нас, но я полностью уверен, что джедаи не позволят нашим страданиям продолжаться долго.»

Под последовавший громовой шквал аплодисментов, Бэйл наклонился немного вбок. «Он становится все более и более воодушевляющим, не так ли?»

Выведенная из задумчивости, Падме обернулась. «Что? Простите, Бэйл. Я задумалась.»

«Надеюсь, не размышляете все еще о том соглашении с хаттами? Поскольку дело сделано, и мы не можем ничего изменить.»

Она перевела взгляд обратно, на зал Сената, где поддерживающие их представители выгружались со своих платформ, выходя через ячейки проходов позади них.

«Я знаю,» — коротко ответила она. «Но я все еще сожалею об этом. Хатты - преступники и работорговцы, наживающиеся на страдании, чтобы делать себя богаче. Они не заботятся о тех, кому причиняют боль, кого они калечат, кого они убивают. Они сделают что-либо, вне зависимости от того, насколько оно отвратительно, если думают, что это даст им преимущество или пополнит их счет. Они помогут нам сегодня и надуют нас завтра, если заметят возможность заработать побольше.»

«Но если заключение сделки с ними позволит сохранить гиперпространственные пути Внешнего Края от сепаратистов, хорошо... Я имею в виду, что мы не можем позволить себе потерять еще больше. Мы нуждаемся в этих гиперпространственных путях, Падме.»

Она вздохнула. «Я знаю это. И джедаи не стали бы посредниками в этом соглашении, если бы был другой выбор. Этот союз оскорбляет их так же, как он оскорбляет меня. Никто не знает больше них о страданиях, причиненных хаттами.»

Он взглянул на нее. «Существует не так много, чего вы не знаете о джедаях, не так ли?»

«Я бы так не сказала,» — ответила она, покраснев. «Я только имела с ними немного больше дел, чем большинство людей, вот и все.»

Она, конечно, имела и он это знал. Воевала вместе с ними на Набу. На Джеонозисе. Она сама, фактически, была почетным джедаем. «Я полагаю, ваш опыт дал вам редкую возможность понять их» — глубокомысленно произнес он. «Что очень ценно. Вы можете стать переводчиком. Потому, что я думаю, что остальные наши друзья просто находят их... немного странными.»

«Странными?» — возмущенно переспросила она. «Они не странные, Бэйл. Они храбрые, находчивые и...»

«Так, так,» — раздался растягивающий слова, манерный голос. «Глядя на вашу пару, становится так уютно. Что же у нас здесь, получается? Импровизированная встреча Комитета Безопасности? Где ваши коллеги? Вы вдвоем не должны делать всю работу, вы же знаете.»

Это был Палпатин, подплывший к ним в своей официальной платформе. Один. Мас Амедда, должно быть, унесся прочь, чтобы взять на себя заботу о многочисленных административных делах.

«Канцлер», — сказала вставая Падме. «Нет. Нет, мы просто болтали.»

Бэйл, поднявшийся на ноги вместе с ней, кивнул. «О джедаях,» добавил он. «И о том, насколько мы обязаны им.»

«Да, воистину,» — восторженно сказал Палпатин. «Я надеюсь когда-нибудь возместить долг сполна. Ладно, не стану вас далее отвлекать. Время позднее, а у меня еще остались кое-какие дела.»

«Позднее?» — повторила Падме, когда Палпатин поплыл прочь. Она посмотрела на хронометр на панели платформы. «О нет. Я опаздываю. Бэйл, мне жаль. Мне необходимо идти.»

«Да... разумеется... идите,» — сказал он, ошеломленный ее внезапной тревогой. «Мы увидимся...»

Но он говорил с воздухом. Для такой полной достоинства женщины, она, когда очень было нужно, могла довольно быстро бегать.

Ах, ладно. Усмехаясь сам себе, он вышел из зала и направился в свой сенаторский офис, где гора электронных сообщений ожидала его внимания.

Глава 5 

Сидя в кресле, в зале Совета, Мэйс Винду подался вперед, оперев локти о колени и сцепив руки перед собой. «И ты убежден в подлинности этого запроса?»

Оби-Ван кивнул. «Да, полностью.» Он окинул взглядом всех членов Совета находящихся в настоящее время в Храме - Йоду, Оппо Ранцизиса и Сэси Тийна - затем перевел взгляд назад на Мэйса Винду. «Я безоговорочно доверяю Дексу. Если вы помните, именно его информация привела нас на Камино.»

«Он дал тебе какой-то намек, Оби-Ван, насчет того, что он узнал?» — спросил Йода, его глаза, из-под наполовину прикрытых век смотрели пристально.

«Нет, Магистр Йода. Он не рискнул бы сообщать какие-либо детали, поскольку мы говорили по незащищенному комлинку.»

«Тогда независимо от того, что он знает, он думает, что это опасно,» — сказал Мэйс Винду. «Что означает, что встречаться с ним, также может быть опасно. Особенно, если это  какая-то ловушка.»

Оби-Ван внимательно посмотрел на него. Он изменился после Джеонозиса. Переход Дуку к темной стороне изменил его. И гибель многих джедаев, которых он не смог защитить. Я никогда не видел его настолько осторожным, настолько подозрительным. Готовым в любой момент увидеть опасность в каждой тени.