Рисорджименто - Олеся Шеллина

— И это не может не волновать, — он покачал головой. Я напряг память. А это не тот герцог, у которого Риарио вместе с папой и Венецией отжал территории, что-то там с солью связано, по-моему, но я не уверен. — Цесаре, не сочтите за дерзость, но, вы женаты? — я подавился слюной и закашлялся, благодаря бога за то, что у меня во рту в это время ничего не находилось.

— Простите? — прокашлявшись, выдавил я из себя.

— У многих из местных правителей есть дочери и горячее желание держать папу и гонфалоньера подальше от своих земель. Тем более, что в спорах с Римом, каждый из нас может в любой момент остаться в одиночестве. Мало кто в Европе может идти против Святого Престола.

— Я совсем недавно овдовел, еще не закончен срок моего траура. Собственно, поэтому я предпринял это путешествие, чтобы немного отвлечься после смерти моей любимой Елены, — максимально пафосно сообщил я д’Эсте.

— Траур скоро закончится, — философски произнес он. — Вы же не намереваетесь покушаться на папу?

— Ваши вопросы ставят меня в тупик, герцог, — я снова едва не закашлялся. — Зачем мне это делать? К тому же, само покушение, по сути, ничего не решает, кардиналы просто выберут кого-то еще, — осторожно произнес я, думая, что мне делать с подобной откровенностью.

— Это да, — д’Эсте кивнул, но словно не мне, а своим мыслям. — Если надумаете осесть где-нибудь поблизости, то я всегда буду рад заключить с вами военный союз, да и какой-нибудь другой союз тоже.

— Я подумаю, но, спасибо за предложение, — д’Эсте отъехал в сторону, а затем развернул коня и поскакал к своему войску, которое оставил, чтобы поговорить со мной. Я же только покачал головой. Надо же, вот таких разговоров я точно не ожидал.

— Осторожно! — неподалеку раздался знакомый голос, и я увидел, как в крайней повозке Леонардо машет руками и орет на кучера. При этом дерюга, закрывающая что-то, находящееся в повозке отодвинулось, и я заметил дула пушек. Но они были гораздо меньше, чем уже привычные мне и… их было несколько?

Я направил коня к повозке, стараясь поближе рассмотреть эти странные дула, которые в этот момент старательно укрывал да Винчи. Одновременно со мной к телеге приблизился Аристотель.

— Что там у вас, сеньор? — окликнул он Леонардо, гладя на содержимое телеги с крайним любопытством.

— А какое вам до этого дело, сеньор? — огрызнулся он, но тут подъехал я.

— Мне тоже любопытно, — я хмыкнул, глядя, как сжались губы Леонардо, выражая внутренний протест, но потом он, весьма неохотно сдернул дерюгу полностью. — И что это такое? — я с удивлением рассматривал довольно небольшое орудие. Оно было демонтировано, поэтому легко помещалось в телеге вместе с другими вещами художника и лекаря, который ехал с ним.

— Это многоствольная и трехрядная пушка, — все также неохотно ответил Леонардо, глядя при этом не на меня, а на Аристотеля.

— Это невозможная конструкция, — фыркнул мой инженер. — Вы никак не смогли бы преодолеть ускоренное падение ядер. Может быть пушка и многоствольная, но стрелять она будет на короткие расстояния.

— Какая разница? — возмущенно ответил Леонардо. — При большой плотности огня, расстояние можно забыть, если речь идет о пехоте, например, а у нас нет тяжелой конницы, — и он покосился на дружину. Да, тяжелой конницей они точно не являлись. — И вообще, кто вы такой, чтобы так категорично мне указывать, даже не видя орудие в деле?

— Сеньор Фьорованти, позвольте мне удовлетворить мое любопытство, а затем уже будете спорить с сеньором да Винчи на отвлеченные темы, — перебил я открывающего было рот Аристотеля. Леонардо в этот момент возвел глаза к небу, словно что-то пытаясь вспомнить, а затем уставился на Аристотеля. Я вернул его внимание к себе, задав вопрос. — Я так понимаю, при залпе один ряд пушек стреляет одновременно? — Леонардо с трудом сфокусировался на мне и кивнул.

— Да, а потом можно перевернуть их и стрелять из второго ряда, в это время первый буде охлаждаться. Я назвал это оружие «Екатерина», — вот тут я не выдержал и отвернулся, закашляв в кулак, старательно маскируя кашлем гомерический хохот. Практически система залпового огня под названием «Катюша». Нет, я не смогу все время держать это в себе и не подколоть Катю. Я бросил на нее взгляд, она ехала в женском седле, хотя я не понимаю, как можно вообще ездить боком, высоко подняв голову. Нет, не смогу, даже, если она после этого будет пытаться меня убить, что в сегодняшних реалиях вполне может и не быть простой фигурой речи.

Добирались мы до Флоренции дольше, чем планировали изначально. Лоренцо ждал нас у ворот в Форли, что было понятно, ведь я еще при первой встрече сообщила ему о своих планах. Ванька, словно привязанный, ходил за мной по пятам, пока я в пух и прах разносила всех в палаццо, скорее всего, просто не хотел выпускать меня из вида, чтобы меня снова никуда не понесло и ему не пришлось искать меня по всему городу.

Во время моего вояжа по бывшему дому, который может остаться за мной лишь в перспективе, я выкинула из сундуков все, что так тщательно мне собирали в дорогу, видимо, чтобы ничего не осталось, и хозяйка не решила вернуться, но я очень разочаровала многочисленных слуг, забрав с собой только золото, драгоценности и немного носимых вещей, чтобы можно было переодеться. Я же, хотя бы в перспективе, собираюсь вернуться, да даже если и не вернусь, то шмотки — это наживное дело.

Еще пару дней назад Бордони и его людям было поручено задание вытряхнуть все заначки Орси. Оставлять хотя бы одну серебряную монету в городе, в котором меня не будет год, в лучшем случае, на разграбление местным шакалам, я точно не собиралась. В итоге, сумма получилась довольно приличная, и было до конца не понятно, зачем этой семьи был нужен займ из городской казны в двести дукатов, который они, кстати, так и не вернули, и который добрый и щедрый Риарио им простил. Как противно было осознавать, что единственная семья, которой он доверился в этом проклятом городе, ударила его в спину, хотя я неоднократно предупреждала мужа, что он не должен безоговорочно доверять Орси, держа в уме исторические факты их