Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   - Ну-ка, ну-ка с этого места поподробней, заинтересованно произнес я.

   - Мы уже назад возвращались, когда на гребне холма, я обернулся и увидел машину, прямо таки летевшую к самолету...

   - Ладно! Давай показывай, что привез!

   Все подошли к БТРу. Мисюра стукнул прикладом автомата по броне и сразу откинулись створки бокового люка. Оттуда быстро выпрыгнули два солдата в маскировочных комбинезонах, касках, и споро начали принимать человека, про которого прапорщик высказался "мутный тип", и потом уже связанных летчиков. Все смотрели на них с нескрываемым интересом. Летчики были в летных комбинезонах, и для 80-х годов выглядевших авангардно, надетых на военную форму и в ботинках. А пятый был одет в военную форму защитного цвета с треугольничками в петлицах и добротные юфтевые сапоги. Всем им в той или иной мере требовалась медицинская помощь, и я распорядился вызвать медиков. Когда наконец наше любопытство было удовлетворено, Суховей и Юрченко приступили к допросу.

   Часть 4

   Капитан Суховей.

   Честно говоря, совершенно не представляю с чего начать этот допрос. Нет теоретически знаю, что "...офицеры-разведчики должны уметь допрашивать пленных в любых условиях. Местом для допроса в действующей части или соединении могут служить воронка от снаряда, развалина дома, любой окоп или укрытие...", вспоминались отрывки из конспектов, которые старательно велись на занятиях по специальной подготовке. На них, нам на примерах показывали важное значение правильного отбора пленных, "...немаловажной задачей офицера-разведчика является приобретение навыка в отборе по внешним признакам из общей массы пленных именно тех, которые могут сообщить наиболее ценные сведения. Умение "читать по лицам" приобретается только опытом, и дать какие-либо определенные указания по этому вопросу очень трудно. Под внешними признаками не следует понимать состояние одежды, характерные особенности сложения и другие частности внешнего порядка.

   Внешний вид пленного только иногда и лишь в некоторой степени может определить особенности его характера...", сами собой лезли в голову отрывки лекций. - Нет, надо успокоиться, взять себя в руки, и спокойно, как на учебном занятии провести допрос! Мысленно, сказал я себе. - Так! Если я растерялся, и не смог сразу действовать, то что сможет сделать Юрченко? Первого пленного надо допросить вместе! Я допрашивающий, он переводчик - уже более спокойно пошли рассуждения. Выбрав одного летчика, как мне показалось более испуганного, чем остальные, решительным голосом позвал младшего сержанта:

   - Юрченко! Давай бери, этого, который второй слева и в кузов "Урала"! Указал на высокого, худощавого немца лет двадцатити. - А остальных, охране отвести за пределы слышимости, положить мордой в землю и не давать осматриваться и переговариваться! Найдите им всем мешки на голову, нечего им по сторонам глазеть! Добавил я для охраны. Хоть вся техника была загнана в капониры и укрыта маскировочными сетями, но береженого как говорится ...

   - Товарищ капитан! Разрешите присутствовать на допросе! - А то вот афганцев допрашивал, а немцев не приходилось! Вдруг неожиданно, обратился ко мне Мисюра, держа зачем-то в руке сапог.

   - А, ведь и верно! Подумал я, он же в Афганистане воевал! Кто-то рассказывал, что даже ранен был. - Хорошо! Согласился я. Если бы я знал, какой номер отколет прапорщик, по дурости, может быть и не согласился. Но все шло как шло, и продолжая распоряжаться, распределял каждому свои роли на предстоящем допросе.

   - Значит, так, я "хороший следователь", Мисюра - "плохой", ну а ты Юрченко будешь переводить, сказал я, доставая и полевой сумки карандаш и блокнот.

   - Ну что, начнем? Спросил я, усаживаясь на откидную скамейку в кузове машины.

   - Сейчас, товарищ капитан! Привяжу только этого орла, а то как бы чего не выкинул! отозвался Мисюра, ловко связывая руки, а затем и ноги немца. Связав, он встал и закрыл клапан тента кузов, теперь свет проникал только через окошки брезентовго тента.

   - Имя? Фамилия? Звание? Воинская специальность?

   Немец повернулся в мою сторону и так фамильярно:

   -Герр официр, советую захватить несколько секретных документов из вашего штаба и вместе со мной... - Он выразительно показал на запад. - Ведь все равно меня наши освободят. Зачем же вам лишний шанс терять? Великая Германия умеет ценить тех, кто ей помогает.

   Честно говоря, даже обидеться не успел. Когда переводчик закончил переводить фразу, Мисюра взял валявшуювся в кузове каску и вытряхнул в неё из сапога, с которым он пришел, маленькую змею. Испугались все, и немец, и я, и переводчик. Повернувшись к Юрченко, Мисюра сказал:

   -Переведи ему: "что эта змея не ядовитая".

   Младший сержант перевел. Услышав эти слова, немца отпустило, он злобно сверкнул глазами, но промолчал.

   Я с интересом наблюдал, что предпримет прапорщик. А он продолжал:

   - Скажи ему, только слово в слово: - Если он будет продолжать изображать героя рейха, то я, посажу его голой жопой на эту каску. И разведу под каской небольшой огонь, его хватит, что бы змея получила ожог и начала искать выход. - Как ты думаешь какой выход она найдет?

   Услышав, что сказал прапор, честно говоря, не смог сразу это переварить. Юрченко тоже находился в ступоре. Возникла долгая пауза. Наконец парнишка слегка пришел в себя, повернулся ко мне и заикаясь спросил:

   - П-п-п-переводить? Я только смог молча кивнуть. Немец почувствовав, что мы сами испугались не слабо, того, что сказал Мисюра, стал белым как мел. Юрченко заикаясь и путая слова начал переводить. Посмотрели бы вы, как немчика переменило вмиг. Он подумал, что его сейчас же на эту каску посадят. Начал извиняться, говорить, что мы его неправильно поняли, согласился отвечать на все вопросы. А Мисюра продолжал спокойно сидеть, держа в руках каску.

   - Гельмут Шварцкопф, ефрейтор, стрелок-радист, запинаясь от волнения ответил немец.

   - Назовите Вашу воинскую часть, звание и как зовут командира вашей части?

   - Вторая группа, пятьдесят пятой бомбардировочной эскадры, пятогого корпуса четвертого воздушного флота Люфтваффе, командир группы майор доктор Эрнст Кюль.

   - Где базируется ваша группа?

   -На Восточном фронте наша группа базируются на аэродроме у села Лабуние, недалеко от Замосць. На нашем аэродроме также располагается перваяя группа нашей эскадры и штаб эскадры. Аэродром третьей группы эскадры под г.Клеменшов, это дальше на запад, за Вислой.

   - Скажите Гельмут, а почему одна из ваших групп

   находится так далеко от основных частей вашей эскадры? Ведь расстояние между вашими частями больше 100 км.?

   - Я не задумывался над этим. Думаю оберстлейтенанту Бенно Кош виднее.

   - Кто это?

   - Гешвадеркоммондор.

   - Где еще и какие аэродромы вам известны, какие части на них базируются, кто командир?

   - Вылетая сегодня на задание, наблюдал взлет наших "Мессершмиттов" в километрах пятнадцати, почти строго на восток от нашего аэродрома.

   - Уточните, сколько взлетало самолетов?

   -Я не считал, на глаз, приблизительно штафель.

   - Можете указать общее число истребителей на этом аэродроме?

   - Скорей всего группа, это приблизительно тридцать-тридцать пять самолетов.

   - Почему вы не можете сказать точно? Разве у них уже были потери?

   - Это авиация, перед вылетом необходимо все проверить. Если механик не уверен в надежности машины, самолет не выпускают в полет. Подготовка летчика слишком дорого обходится рейху, чтобы лишний раз рисковать его жизнью. Дешевле и быстрее изготовить новый самолет, чем подготовить другого пилота, разве у вас не так?

   - Вы можете указать состав вашей эскадры?