Выживший: Первое поселение - Андрей Дмитриевич Степанов

Тарелки — выскоблены из цельной заготовки, а вот кружки больше походили на миниатюрные бочки — с такими же кольцами, только здесь они по большей части выполняли декоративную функцию. Так мне показалось. А еще к ним крепилась деревянная ручка, которая сохранила следы грубой обработки, стертые годами активного использования.

— Приятного, господа, — раскланялся трактирщик и вернулся за стойку.

— А как же слухи? Информация? — поразился я, когда Конральд и Аврон принялись за еду, постукивая деревянными ложками по дну тарелок.

— Попозже. Сперва поедим, — невнятно ответил наемник. — Если есть возможность есть — используй ее. Для следующих процессов тоже возможность не упускай, — поучительно добавил он.

Они вдвоем с Авроном черпали из тарелок бульон, на вид наваристый, только мяса в нем не было. Плавала какая-то зелень, немного овощей.

— Ешь, не бойся. Или ты редис не ешь?

— Я все ем, — слегка обиженный подобным подходом, ответил я и взялся за ложку.

Через пару минут к нашим опустевшим тарелкам подошел трактирщик и Конральд сразу же взял его в оборот.

— Милейший, — начал он в духе мушкетеров, — еда достойна, и мы это ценим. Сколько с нас?

— Доля медяка, — ответил он. — И еще можете прийти завтра.

— Бавлер, — выразительно посмотрел на меня наемник.

— Что⁇ Мне платить? Да у тебя…

— Ш-ш-ш, — приложил палец к губам Конральд. — Финансовые вопросы обсуждать вслух публично не стоит. Ты мне заплатил за сопровождение и помощь в расследовании. Остальные расходы мы с тобой не обсуждали, но я из своей зарплаты тратить ничего не намерен.

Тратить еще больше денег! Моему бешенству просто не было предела. Ощущение, что Конральд попросту разводит меня, возникло так же внезапно, как и необходимость разменять еще одну долю от серебряного.

— Но погоди тратить, Бавлер. Может, нам поднимут ставки после одной моей просьбы, — наемник сделал хитрое лицо.

— Вы хотели бы чего-то узнать?

— Конечно, иначе бы и разговор в эту тему заводить не стали. Мы ищем женщину. Тоудой ее зовут, но, вероятно, это имя вам ни о чем и не скажет, потому что она едва ли назвалась своим именем.

— Тоуду не знаю, — тут же покачал головой трактирщик. — Знаю только, что у нас одна женщина пропала несколько дней тому назад. Два или три дня, если быть точным.

— Пропавшие у вас люди нам не так интересны, как те, которые появились здесь примерно в то же время, — вежливо продолжил Конральд. — Думаю, что еще одна доля медяка вас вполне способна разговорить. Не может не пройти через деревню женщина на молодой лошади. Ну никак не может она пройти и остаться не замеченной. Хоть кто-то ее да видел. Тем более не один день прошел. Слухи до вас точно дошли.

— Деньги покажите, — на лбу трактирщика выступила испарина. Тем же полотенцем, которым он вытирал кружки, он вытер и лоб. До браги я еще не дошел, как и все остальные, но пить ее мне теперь расхотелось.

— Покажи ему деньги, Бавлер. Он тебя не знает, это нормально.

Я неохотно вытащил остатки серебряного и показал трактирщику. Тот удовлетворенно кивнул.

— За еще одну долю серебряного я могу вам доподлинно сказать, что у меня был один посетитель. Известный в Ничках пивовар, но я вам этого не говорил. Он рассказывал, что приютил у себя особу, доселе в нашей деревне никогда не бывавшую. Якобы горожанку. Не знаю, что она ему наплела, но чтобы в наши края горожанка попалась — смешно. И он сказал, что он пришла с севера. Если вы идете по следу вашей дамы, то едва ли это она. Вы пришли с юго-запада.

— Спасибо за интересное пояснение, — ответил Конральд. — Полагаю, что вашу личность в разговоре с неким пивоваром лучше не раскрывать?

— Да, буду весьма признателен.

— Итого с нас?

— Две доли медяка.

— И еще мы можем прийти отобедать завтра?

— Да, — помедлив, ответил трактирщик. Получить побольше денег нахаляву у него не вышло.

Может, у кого другого он бы и выменял еще денег, но уж очень грозно смотрелся Конральд в походном кожаном костюме и с мечом. Да и у меня нож был на виду. С сумкой и в не слишком чистой одежде я и вовсе походил на разбойника.

— Чудесно! — Конральд негромко хлопнул по столу. — Нас такой расклад устраивает. Как видишь, — добавил он, как только ушел трактирщик, — деньги решают все!

Глава 10

Тоуда

Как ни пытался я выяснить что-либо у Конральда, когда мы двинулись к дому пивовара, ничего не получилось. Наемник сказал лишь, что не будет отвечать на мои вопросы до тех пор, пока я сам все не пойму. И мне оставалось лишь гадать, верны ли наши предположения или нет.

Дама пришла с севера. Информация, которую мы получили от трактирщика, а тот от пивовара. А пивовару сказала сама женщина. Никто при этом не подтвердил, что она была на лошади. Но почему-то нам ее выделили. Наверно, потому что она вообще была единственной прибывшей. А заполнилась, потому что представилась горожанкой.

Объяснимо, хотя и немного странно из-за выбора направления. В любом случае, мы узнали, что дом пивовара стоит с самого края деревни.

Кстати, наемник и Аврон как будто бы пропустили манипуляции с полотенцем и под конец нашил посиделок опустошили кружки. Я к браге так и не притронулся.

Дом пивовара выглядел не так шикарно, как таверна, но в целом тоже смотрелся неплохо. В два этажа, пусть и без балкона. С тремя большими окнами и массивной дверью между ними так, что слева осталось два окна — вроде большой комнаты, а справа — одно окно.

Вглубь участка уходили другие строения, а ворота были чуть приоткрыты. Прислуги я не заметил, но Конральд бодро шагнул на территорию. Раздался бешеный лай и наемник спиной вперед, едва не затоптав нас, шарахнулся обратно.

— А вы чего здесь забыли⁇ — раздался грозный окрик из окна. Краснощекий мужчина в плотном халате высунулся почти до пояса. — Чего вы здесь забыли⁇ Вы же мне не бочки привезли, да?

— Не бочки, — ответил я и подошел ближе. Окошко находилось довольно высоко над землей, так что не было резона протягивать руку пивовару, поэтому я просто представился. — Я Бавлер. Это Аврон и Конральд.

— А мне все равно! — грубо ответил пивовар. — Если вы не привезли бочки — подите прочь!

— Нет-нет, так дело не пойдет, — поспешил ответить я, так как краснощекий мужчина уже собрался закрывать окно. — Надо поговорить.

— Нет бочек — нет разговора.

Я лихорадочно начал перебирать варианты ответа, чтобы заставить пивовара остановиться, и не нашел ничего лучше, кроме как крикнуть:

— Окно расшибу!

Створки тут же перестали закрываться.

— Сдурел⁇ Сейчас деревенскую милицию кликну, они тебе так расшибут, стоять не сможешь!

— Надо поговорить!

— Я уже все сказал, — и он снова схватился руками за створки.

Я поозирался по сторонам и схватил булыжник с краю дороги.

— Эй-ей-ей! — из-за приоткрытой створки показалась половина лица пивовара.

— Я не хочу ничего разбивать. Но нам нужно поговорить.

А еще я заметил, что пивовар так и зыркал по улице — вероятно, если бы деревенская милиция показалась хотя бы в отдалении, моя шутка закончилась бы плачевно как для меня самого, так и для моих спутников.

Но на наше счастье пивовар быстро сдался, и причина тому была сугубо экономическая:

— Стекла нынче дюже дорогие, — сказал он, по-прежнему высовываясь наполовину из окна. — Обсудим прямо здесь?

— Может, лучше в доме? Вопрос довольно щекотливый и касается не только меня и вас.

— А кого еще? — нахмурился пивовар. — Ладно-ладно! Сейчас привяжу собаку! — крикнул он, с опаской глядя на булыжник у меня в руке.

Он закрыл окно, а я вернулся к своим. Конральд уверенно держался за головку рукояти своего меча. Аврон боязливо косился на внутреннюю территорию пивоварни. Еще бы. После диких собак кого угодно бояться начнешь.

Хлопнула дверь, послышались шаги и вскоре за ними скулеж. Как только он стих, шаркающий человек вышел в приоткрытые ворота и поправил халат. Краснота с его щек так и не спала:

— Долго стоять будете? Проходите, коли щекотливая тема у вас!

Мы прошли мимо большой мохнатой собаки, которая при виде хозяина в сопровождении чужих не издала ни звука, стоило ему погрозить пальцем. Затем пивовар провел нас по узкой лестнице внутрь дома.

Причем довольно быстро — я даже не успел посмотреть на то, что вообще стоит на его территории. Зато в доме оказалось вполне уютно. Куда светлее и чище, чем в таверне, которая отличалась маленькими окошками, чтобы проще