Дурная слава - Джанет Дейли

Проезжая это место, Иден крепче вцепилась в баранку и держала ее так цепко, что костяшки пальцев побелели от напряжения. До ее ранчо оставалось ровно семь миль и более двадцати — до города. Если бы только она не улизнула из дома в ту ночь четырнадцать лет назад! Если бы только она не согласилась встретиться с Джефом Де Пардом… Если бы только она поехала в город, а не на ранчо… возможно, все было бы теперь иначе.

Иден изо всех сил нажала на газ. Скорее прочь от этого места! Стоило ей закрыть глаза, как перед ней всплывала та жуткая ночь…

Мокрые от крови руки, скользившие по баранке, мокрая от крови блузка, мокрое от крови сиденье машины…

Рядом с ней лежал Джеф Де Пард — тело его раскинулось неуклюже под немыслимым углом, одна необычным образом согнутая нога упиралась в дверцу машины, другая свисала через край сиденья. Кровью была пропитана его рубашка и повязка, которую она, как сумела, наложила ему поверх уродливого пулевого отверстия в грудной клетке. При каждом вдохе в желудке у нее снова начинало бурлить, потому что она ощущала тошнотворный и странно сладкий запах крови.

— Где же поворот к ранчо? — В ее произнесенных шепотом словах звучала невысказанная мольба. Дрожащая и до смерти перепуганная, Иден всматривалась в дорогу впереди, стараясь проникнуть взглядом сквозь темноту дальше света, отбрасываемого передними фарами ее грузовика. Ей казалось, что до сих пор не было ночи темнее этой. — Боже, не дай мне пропустить поворот!

На мгновение все ее тело содрогнулось от рыданий, а слезы затуманили глаза. Она смахнула их тыльной стороной руки и сильнее нажала на акселератор. И, как бы отвечая, пикап тотчас же рванул вперед, задел за оказавшийся на дороге холмик, накренился набок, и от резкого движения баранку чуть не вырвало из рук.

Обмякшее тело Джефа бросило вперед; ухватив его одной рукой, Иден с трудом сумела выровнять машину. Каким-то образом ей снова удалось не дать Джефу соскользнуть с сиденья.

Она успела бросить на него беспокойный взгляд. В тусклом и жутком свете приборной доски его лицо казалось серым, глаза были закрыты, и с губ не слетело ни звука.

Ранчо. Ей надо было добраться до ранчо. Там был телефон. И помощь. Она не хотела думать о том, как встретится с дедом, как расскажет ему обо всем, что произошло. Ее глаза снова наполнились слезами.

— Ты не можешь умереть, — не переставая шептала она. — Черт бы тебя побрал, не можешь!

Но он смог.

Ее арестовали этой же ночью, предъявив обвинение в преднамеренном убийстве. Де Пард об этом позаботился.

С его точки зрения, она стала причиной смерти брата, которого он вырастил и воспитал как сына, и за это заслуживала наказания, сурового наказания.

В течение всех трех лет, пока длились юридические словопрения, предшествовавшие суду, Де Пард распространял злобные слухи о том, что она убила Джефа в приступе ревности, после того как застала его с другой женщиной. Кое-кто ему и верил. Кое-кто — нет, хотя немногие отважились сказать Де Парду это в лицо.

Когда присяжные в далекой Топонахе приняли вердикт о ее невиновности, Де Пард был в ярости. Он называл это вопиющим попранием правосудия. Иден надеялась, что в конце концов он примирится с оправдательным приговором. Но ничего подобного: он продолжал копить в себе злобу, и в конце концов печаль и горечь превратились в настоящую ненависть и жажду мести, ставшую ненасытной и свирепой.

Чем же все это кончится? Иден не знала.

— Ну вот наконец и дома, — пробормотала она, остановив машину при въезде во двор.

Обогнув корали и другие надворные постройки, Иден направилась прямо к дому — построенному в стиле асиенды двухэтажному строению. На обоих этажах вдоль фронтона шли деревянные галереи, и ветры пустыни добирались до ступенек парадного крыльца.

Дом не впечатлял своими размерами: он не был ни большим, ни импозантным, но простым и прочным, построенным надолго. Для Иден этот дом олицетворял сердце ранчо «Шпора», и его корни покоились глубоко 8 здешней земле. Она не могла себе представить, что когда-нибудь покинет это место. Во всяком случае, по доброй воле.

Старый породистый блюхилтер по кличке Кассий появился из тени веранды и затрусил навстречу своей хозяйке. Махая хвостом, пес ждал, пока Иден выйдет из машины; собачья шкура носила на себе следы сражений с койотами и другими негодяями животного мира, покушавшимися на хозяйские владения. Пес весил не более пятидесяти фунтов и был не выше восемнадцати дюймов в холке, но у него в груди билось сердце Давида, готового сразиться с Голиафом.

— Привет, Кэш. Как поживаешь? — Иден вышла из грузовика. — Здорово потрудился, охраняя крепость?

Собака ответила ей восторженным повизгиванием, потом замерла, навострив уши и глядя на раздвижную дверь. Дверь стремительно распахнулась, и появился старший брат Иден, Винс.

— Черт возьми, как я рад тебя видеть! С тобой все в порядке? — Схватив сестру за руки, он с беспокойством заглянул ей в глаза.

— Со мной все отлично, — начала было Иден, но тут же осеклась.

Винс покачал головой.

— Ты знаешь, что тебя чуть не растоптал скот? Ты была на волосок от смерти, — продолжал он, теперь уже сердито. — Бог мой! Ведь ты могла погибнуть!

— Откуда ты узнал?

— Несколько минут назад мне позвонили из города. — Он отступил назад, снимая шляпу и проводя рукой по густым черным волосам! — Черт возьми, я чуть не заболел от беспокойства! Как ты могла допустить подобное? Какого черта?

— Я тут ни при чем. Это подстроил Де Пард, — поспешила оправдаться Иден, но потом все же добавила: — Вероятно, мне следовало быть повнимательнее, но у меня было столько дел и забот. Эту деталь для генератора все еще не прислали. Теперь неизвестно, как долго нам удастся поддерживать его в рабочем состоянии… Мне и в голову не приходило, что Де Пард средь бела дня способен сотворить что-нибудь подобное.

— Он охотится за тобой, Иден, — пробормотал Винс, — и, пока не добьется своего, его не остановить. Когда же ты наконец это поймешь?

— И что, по-твоему, я должна делать? — спросила Иден с досадой. — Сидеть и дрожать от страха? Или быть может, ты ждешь, что я буду ползать у него в ногах и просить о пощаде?

— Нет, но я хочу, чтобы ты уносила ноги отсюда, пока цела!

— Я никогда не оставлю «Шпору».

— Твое упрямство невыносимо! Винс резко развернулся и пошел прочь.

— Куда ты? — тревожно воскликнула Иден.

— Проверить резервуар на Флэт-Роке, — не оборачиваясь, кинул он через плечо.

— Ты же собирался это сделать после обеда.

Винс рывком открыл дверь своего грузовика — нового сверкающего синего пикапа, но потом все-таки задержался, чтобы ответить сестре.