Сальса для двоих - Диана Рейдо

Очень уж она была жизнелюбива, жизнерадостна, в меру любопытна, общительна и позитивна. В свое время именно солнечная жизнерадостность Венди, ее непоседливость и энтузиазм, вечный дух приключений и привлекли к ней Уильяма.

Он был очарован. Непосредственность Венди, ее спонтанность, оригинальность суждений, легкость и свобода в разговоре с собеседником вынуждали его желать все новых и новых встреч с ней.

Он начал размеренное и неторопливое ухаживание. Вместе с тем оно было неуклонным, неотвратимым, как спускающаяся с гор лавина, по мере приближения к подножию лишь набирающая силу и скорость.

Телефонные звонки, подробная переписка по электронной почте, регулярно присылаемые с курьером цветы. Не большие пышные букеты, а маленькие, но утонченные либо необычные букетики. Венди была бы рада и традиционным багряно-красным розам, но ее душу больше согревали забавные маргаритки, отливающие серебром каллы, насыщенные цвета герберов.

Уильям частенько забирал Венди после работы, приглашал в кино, на пикники, на выставки. Окруженная заботой и вниманием, Венди даже ненадолго отвлеклась от уймы своих увлечений. В свою очередь она сделала попытку затащить Уильяма на занятия сальсой, но он предпочитал теннис и беговую дорожку в спортивном клубе. Танцы были явно не его стихией, там от него требовалось слишком много энергии, азарта и импровизации.

Кроме того, Венди приглашала Уильяма посетить вместе с ней буддистский центр, попробовать какие-нибудь из медитационных практик, послушать пару-тройку лекций. Но к этому увлечению Венди Уильям относился совсем уж снисходительно. Так мог бы заботливый, но ироничный отец относиться, скажем, к увлечению своей дочери коллекционированием рогаток, сбором автографов у звезд или даже вынашиванием идеи стать президентом Великобритании.

Особенно если учесть, что в Великобритании нет президента.

4

– Что ты так долго копаешься?

– Погоди немного…

– Почему?

– Я выбираю нормальные фотографии.

– Нормальные – на чей взгляд?

– На мой, разумеется.

– Как ты долго их выбираешь.

– Почему тебя это беспокоит?

– Меня ничего не беспокоит. Я уже выслал тебе с пяток своих фотографий на электронную почту.

– Хорошо. Я только посмотрю еще кое-что из фотоархива и сразу вышлю тебе свои фото.

– Я уверен, что мне очень понравятся твои фотографии.

– Да почему ты так в этом уверен?

– Мне нравится твоя энергетика. Ты такая живая… Теплая. И голос у тебя нежный.

– Ты не слышал, каким голосом я разговариваю с утра.

– Почему не слышал?

– Потому что никогда не будил меня спозаранку.

– А что с твоим голосом рано утром?

– Он может быть хриплым. Таким, словно я простудилась. Низким и грубым.

– Никогда не поверю. Но, может быть, как-нибудь мне представится случай проверить это лично?

– Все может быть…

– Не тяни, высылай что есть.

– Ну ладно, уговорил. Я отправила четыре фотографии. Одна – с друзьями в клубе. Потом портрет, где я снята до пояса. Фотография в офисе, на рабочем месте, сделанная в первый же день работы в этой компании. И… И еще одна.

– Почему так мало?!

– Посмотри пока, а я поищу еще какие-нибудь снимки поудачней…

– О… Ты красавица…

– Это вопрос?

– Нет-нет. Это утвердительная интонация. В клубе с коктейлем, из которого торчат соломинки, ты словно настоящий чертенок.

– Да. Помнится, я тогда выпила немало мохито. Не могу сказать, что мне очень уж понравилось. Зато какая легкость была в голове!…

– Ты так любишь пить?…

– Не особенно. Предпочитаю свежевыжатый сок, минеральную воду. Но, знаешь, иногда, когда хочется немного расслабиться, могу взять и чего-нибудь покрепче.

– Ясно.

– Еще могу выпить пива…

– Тебе понравились бы наши местные вина.

– Не знаю. Наверное.

– На рабочем месте ты слишком строгая. Даже суровая.

– Разве? Я никогда об этом не думала. Впрочем, тогда я очень хотела произвести впечатление серьезного и ценного сотрудника.

– Наверняка тебе это удалось.

– Боюсь, что нет. Сидела за монитором, пряталась за него и смотрела на всех огромными напуганными глазами.

– Да, глаза большие. Красивые. Смотрю на твой портрет… Ой, что это? У тебя проколот нос?

– Ага. Маленькая вставная сережка. Как бриллиантик.

– Ничего себе! Это настоящий бриллиант?

– Шутишь? Откуда у меня деньги на бриллианты? Это фианит. Или просто страз, не помню точно.

– А хочешь, я подарю тебе бриллиант для твоей сережки? Или сапфир? А может, ты больше любишь рубины?

– Опять шутишь. С какой стати ты будешь дарить мне бриллиант? Мы с тобой даже незнакомы.

– Знакомы. Я тебя видел и слышал. Венди, мне уже кажется, что я знаю тебя целую вечность. Или по крайней мере очень долго. Ты все-таки подумай насчет бриллианта.

– А мне-то что над ним думать?

– Неважно. Посмотрела мои фотографии?

– Ой, совсем забыла. Сейчас открою почту.

– А это что? Свадебное платье! Венди, ты замужем?

– Я была замужем несколько лет. Но сейчас мы с мужем расстались, давно уже не живем вместе.

– А что случилось?

– Мы просто слишком разные. Нет, он хороший и заботился обо мне, как никто другой. Но…

– Мне очень жаль.

– Да ладно, тут не о чем жалеть. Уже прошло время. К тому же конец – это всегда начало чего-то нового.

– Наверное. У тебя тут потрясающие косички! И взгляд очень задорный.

– Да. В тот день у меня было прекрасное настроение.

– А сейчас у тебя какое настроение?

– Неплохое. Только немного устала после работы.

– Ты так много работаешь?

– Приходится.

– Неужели некому о тебе позаботиться? У такой милой девушки, как ты, обязательно должен быть кто-то, кто о тебе заботится.

– Это верно, но… Иногда забота оборачивается и чрезмерной опекой. Ты уже не можешь быть свободной, но беда даже не в этом. В определенных условиях ты уже не можешь оставаться самой собой.

– Я бы не стал пытаться ограничивать тебя, Венди.

– Да, возможно.

– Ты что, не веришь мне?

– Нет, почему же… Просто… откуда тебе знать, пока не попробуешь?

– Знаешь, я тоже в жизни совершил немало ошибок. Нельзя ограничивать человека, иначе получается, что тебе нужен вовсе не он.

– А кто?

– Кто-то другой.

– Кто же этот другой?

– В каждом случае этот другой будет разным. Но я не стал бы пытаться удержать тебя от твоих увлечений.

– А что стал бы? Усадил бы дома, попытался бы занять приготовлением еды и уборкой комнат?

– Нет, зачем же. Разве женщина нужна для уборки и стирки рубашек?

– А для чего нужна женщина?