Грани уязвимости - Екатерина Петровна Шумаева

– Ну, ты и соня! – Восклицает соседка.

– В следующий раз буди меня, пожалуйста. – Бросаю я и бегу в душ.

Через десять минут я уже понимаю, кто я и где нахожусь. Пробуждения всегда давались мне сложно, поэтому я пью крепкий кофе, чтобы прийти в себя, но до кофейни надо добраться. Я надеваю черное платье ниже колена, обуваю черные лодочки и беру сумку. Скручиваю волосы в шишку и закрепляю шпильками. Подкрашиваю ресницы и губы. Всего на сборы мне понадобилось меньше двадцати минут, я иду на рекорд.

Пишу Чаку что выхожу и извиняюсь за задержку, спускаюсь по лестнице, подхожу к двери, открываю ее и вижу Картера.

Он стоит напротив входа, облокотившись на капот своего автомобиля. На нем черная футболка, джинсы и спортивный бомпер. Надо бы поинтересоваться, каким видом спорта он занимается.

– Доброе утро. – Улыбается Картер. – Я жду уже двадцать минут.

– Доброе. Мы же не договаривались об этом? Я проспала. – Я в недоумении. Нет, мы точно не обсуждали то, что он должен забрать меня. Я хотела поехать на своем автомобиле, а теперь мне придется возвращаться домой пешком.

– Мне просто захотелось увидеть тебя. – Он открывает мне дверь машины, и я сажусь внутрь. – Но номера телефона у меня нет, поэтому пришлось ждать.

– Нужно это исправить. – Улыбаюсь я в ответ.

Если честно, то мне очень приятно то, что он заехал за мной и ждал.

Мы подъезжаем к кофешопу, заходим внутрь и видим Чарльза.

– Доброе утро, прости, я проспала. – Мне правда очень стыдно, что я заставила его ждать. Но он лишь улыбается в ответ. Сегодня на нем тёмно-синяя рубашка и брюки в тон.

– Что ты будешь на завтрак? – Вмешивается Картер.

– Я сейчас сама возьму то, что нужно. – Отвечаю я.

– Не обсуждается, я могу взять на свой вкус. – Настаивает он и сверлит меня взглядом. Я сдаюсь.

– Двойной эспрессо, пожалуйста. – Произношу я. Он уходит делать заказ. А я обращаюсь к Чаку. – Чарльз, я хотела бы еще раз извиниться за то, что опоздала. Спасибо Картеру, который довез меня, иначе я пришла бы еще позже.

– Карт довез тебя? – Удивляется он.

– Да, ждал меня возле общежития. А что? – Тут мой взгляд подает на книгу в его сумке. Сонеты Шекспира, те самые, которые я читала вчера.

Чак замечает мой взгляд и улыбается.

– Да, хотел прочесть твою любимую книгу. – Поясняет он. – Прошу тебя, называй меня Чак, Чарльз слишком официально.

– Хорошо. На самом деле у меня много любимых книг. Сэлинджер, например. Я перечитываю его каждый год с четырнадцати лет. – Я чувствую себя так легко и просто в обществе Чака, что даже забываю, что мы здесь не одни.

– Твой кофе и вафли, Оливия. – Картер ставит передо мной тарелку с черничными вафлями, которые я не просила.

– Спасибо, но я не заказывала.

– Приятного аппетита. – Перебивает меня он.

Родители учили меня не показывать неприязнь, если тебя угощают, то не прилично отказываться, поэтому я начинаю есть вафли.

– А я очень люблю Стивена Кинга. – Продолжает рассуждать на тему книг Чарльз. – «Кэрри» мое любимое произведение. Ну и «Сияние», естественно.

– Не читала. – Отвечаю я.

– Давай пока я читаю твои Сонеты, ты прочтешь «Кэрри»? – Предлагает Чак.

Я соглашаюсь. Самый большой книжный червь в семье я, поэтому зачастую мне не с кем обсудить прочитанную книгу. Я постоянно расстраиваюсь по этому поводу, а теперь есть возможность обсудить произведение с Чаком. Пусть даже то, которое я не хочу читать.

– Конечно. Сегодня же возьму книгу в библиотеке. – С улыбкой говорю я.

Глава 5

Картер

Эти двое сидят и обсуждают совсем не интересные мне книжки. Я бы ушел, но видя взгляд брата, пожирающий Оливию, хочу остаться. Этот раунд будет за мной. Надо повстречаться с ней недельку другую, чтобы отбить все желание у Чака. Буду делать так с каждой, понравившейся ему девушкой, до тех пор, пока он не извинится за то, что натворил в Калифорнии. Сколько проблем он доставил мне тогда. Думаю об этом и начинаю закипать. Надо избавляться от его присутствия.

Он так мил и учтив с Оливией, да и со мной тоже, словно ничего страшного не случилось. А может из-за чувства вины, не знаю. Хотя это не про брата. Я уверен, что он не считает себя виноватым ни в чем.

– Чаки, ты опаздываешь на первую пару. – Говорю я, намекая на то, что ему надо валить отсюда и оставить нас наедине.

– Я тоже, спасибо, что напомнил. – Вмешивается Оливия и начинает собирать вещи.

Чак помрачнел, посмотрел на меня, а потом сказал:

– В машине я забыл вещи, пойду, возьму. Дай мне ключи, пожалуйста.

Я бросаю ему ключи через стол, и младший брат выходит из кофейни.

Пиджак, конечно же, он у меня не забыл, а вот кое-какие предметы своего гардероба да, я заботливо привез их ему, чтобы в моей квартире не было ничего, принадлежащего ему.

– До скольки ты сегодня учишься? – Спрашиваю я.

– До двух. А что?

– Ну, я же забрал тебя из общежития, я должен и привезти обратно, Оливия. – Отвечаю я, и встаю из-за стола. – Пойдем, а то и правда опоздаешь.

Она встает, я пропускаю ее вперед, чтобы еще раз полюбоваться на ее фигуру, мы выходим из кофейни, брата нигде нет. Ключи торчат в замке зажигания. Не мог положить их под сиденье, идиот? Но я рад, что он правильно понял намек.

Оливия

Мы прощаемся с Картером, и я ухожу в сторону корпуса, где будет моя пара. За все четыре года, в Йельском университете нужно пройти тридцать шесть курсов, а это значит девять курсов в год. Первые два года ты можешь выбирать любые курсы, чтобы университет дал тебе более разностороннее образование, а потом начинаются профильные. Я выбрала самый популярный курс «Психология и хорошая жизнь», который сегодня первой парой.

Захожу в аудиторию, и первый кто бросается мне в глаза – Чак, сидящий во втором ряду и читающий Шекспира.

– Не против? – Уточняю я, можно ли сесть рядом.

– Лив? Ты тоже тут? Конечно же, садись. – Улыбается он.

Я плохо схожусь с незнакомыми людьми, но Чак очень располагает к себе, да и иметь рядом хоть одного знакомого человека облегчает задачу.

– Читаешь? – Интересуюсь я, кивая на книгу.

– Дошел до тринадцатого.

– Не изменяйся, будь самим собой.

Ты можешь быть собой, пока живешь.

Когда же смерть разрушит образ твой,

Пусть будет кто-то на тебя похож.2 – Цитирую я.