Таймири - Юлия Власова

Она устремилась к яркому пятнышку света, чувствуя себя совсем как аквалангист, который вот-вот вынырнет из холодных глубин на теплый пляж. Однако на этом пляже тепла не было и в помине.

— Ты верно рассудил, мой господин, — услышала Ария, добравшись до светильника. Услышала и замерла у стены. Таким голосом можно было говорить только гадости. И именно так разговаривала бы змея, если бы вдруг обрела дар речи. Змеиный голос струился из комнаты, и комната эта, судя по всему, служила Авантигварду спальней.

— Мы заставим этих никчемных людишек работать, да так, что у них пар из ушей повалит. И мы разбогатеем! Верь мне. Это беспроигрышная партия.

— Вот за что я полюбил тебя, Терри, — сонливо сказал Авантигвард. — Ты никогда не сдаешься и веришь в свои силы.

— Скорее, в силы рабов, — елейно проговорила змея. Арию замутило. Заговор! Против жителей страны Лунного камня! Надо срочно сообщить эту новость… но кому? Ведь если зло копошится в сердце страны, у самого трона правителя, то как одолеть это зло?!

Потом она услышала, как в комнате задвинули шторы, как зашуршала плотная ткань. Видимо, Авантигвард завершал приготовления ко сну.

«Не мог правитель сам до такого додуматься! — решила тетушка Ария. — Наверняка змея постаралась».

— Мой господин, там кто-то есть! — всполошилась обладательница змеиного голоса.

— Пойди, проверь! — Авантигвард лениво откинулся на подушки. В своих шелковых одеждах Терри бесшумно подошла к двери.

— А! Крыса! — раздался яростный вопль, и через мгновение тетушка Ария была повержена на ковер перед ложем правителя.

— Вот не ожидал! — подскочил на кровати тот, и на его лице было написано замешательство.

— Повсюду шпионы! — вскричала Терри.

— Не спеши судить о великом, не разобравшись в малом. — глубокомысленно заметил Авантигвард. — Может, эта женщина хочет нам что-то сообщить?

В его вопросе сквозило любопытство.

У Арии же зуб на зуб не попадал после такого испуга. И произнести что-нибудь вразумительное сейчас для нее было равносильно подвигу.

— Что же ты молчишь? — сердито обратилась к ней Терри.

— Я… я бы хотела у вас поработать, — промямлила Ария. И в тот же миг комната огласилась громким смехом Авантигварда:

— Как?! Ха-ха-ха! Поработать?! — переспросил он, утирая рукавом слёзы.

— На твоём месте я не была бы так наивна, — раздраженно сказала Терри. — Эта женщина слишком много знает. И ей не место в городе. Ее надо отправить в ссылку.

— Не хочешь ли ты сказать, что она войдет в число твоих рабов, которые, как гномы, трудятся под землей недалеко от мастерской…

— Замолчи! — оборвала его Терри. И ее сверкнувшие глаза пронзили правителя, как две острые стрелы.

— Ты забываешься! Не смей повышать голос на своего Авантигварда! — разъярился тот.

— Это ты забываешь, что занял трон только благодаря мне, — хищно оскалилась Терри. Фактически, власть принадлежала ей, и она не уставала напоминать об этом правителю. Приобретя власть, Авантигвард тем самым лишился власти. Его гордость, конечно, восставала против такой несправедливости, однако что было делать? Ведьма Терри оказалась могущественнее него, и спорить с нею было не столько бессмысленно, сколько опасно. Авантигвард понуро опустил голову и с покорностью согласился. Вместо кухни, тетушка Ария отправится на рудники.

«Ничто мне теперь не светит, — чуть ли не плача, думала она, пока над нею смыкался купол высокоскоростного плайвера. — Кому придет в голову искать меня в подземельях мастерской счастья… — как её там? — Лисса».

К утру ее доставят в мастерскую вместе с посланием Терри. В подземной пещере, где будет работать Ария, наверняка жутко холодно и неприютно. И надзиратели там наверняка строгие и несговорчивые. Но это ничего. Главное, чтобы племянница благополучно добралась до северных пределов.

… В полночь Таймири проснулась: тишина — заслушаешься! Буря улеглась, и со звездного неба сыпались на пустыню искры потухающего костра. Звездопад! Сэй-Тэнь говорила, что во время звездопада можно загадывать желания. «Только бы полярная звезда не упала! — подумала Таймири. — Она так чудно сияет!»

Сэй-Тэнь тоже лежала с открытыми глазами и, шевеля губами, беззвучно произносила своё желание, которое, по поверью, должно было прилепиться на хвост падающей звезде и совершить с нею долгий полет вокруг земли. Со всего размаху оземь ударяются только невоспитанные кометы.

Таймири сгорала от нетерпения — так ей хотелось поскорее увидеть город Цвета Морской Волны. Люди там, наверное, живут совсем не так, как в городе Огней. И, уж конечно, праздники у них совсем другие. Что и говорить! Это же не столица, а самобытный город со своими порядками и устоями. Исторический центр, расположенный между двух рек, стекающих с высоких голубых гор.

Потом она вновь направила свои мысли к небу. Одна очень маленькая звездочка прочертила неясную траекторию к горизонту. «Я всегда считала, что если с неба падает звезда, то какой-то человек на земле перестает быть счастливым, — подумала Таймири. — Это не моя звезда, потому что я счастлива. И уж навряд ли звезда Сэй-Тэнь. Пускай того, кому пришлось туго этой ночью, оставит печаль…»

4. О диковинах и самых заурядных вещах

Сплетя пальцы рук у себя на коленях, у входа в академию сидел старик и о чем-то размышлял. Его взор блуждал по кирпичным домам с причудливыми черепичными крышами, пока, наконец, не остановился на фонтане, изливающем в каменную чашу прозрачную воду.

— Вода течет, — сказал он сам себе, и спокойный голос старика привлек внимание спускавшихся по ступеням учеников. — Вода течет и показывает нам, как быстротечно время.

— Философ, вы себя как чувствуете? — испытывая неловкость, обратился к нему один из молодых людей. — Здесь очень жарко, и вы можете получить солнечный удар.

— Всему свой черед, — размеренно произнес философ, разглаживая складки своей серой хламиды. — Сегодня ночью с небес падали огненные брызги, — загадочно изрек он, и ученики сгрудились вокруг него, заинтересовавшись, что философ скажет еще. — И они возвестили мне о скором прибытии непрошеных гостей. А вслед за ними придет беда…

— Давайте, я принесу вам зонт от солнца, — предложил всё тот же учтивый юноша. Посади на солнцепек сапожника, столяра да швею — и скоро они хором предскажут тебе тридцать три несчастья, начиная со стихийного бедствия и заканчивая крушением мира. Что уж говорить о философе! Разумеется, его словам не придали должного значения. А философ между тем сообщил: