Таймири - Юлия Власова

— Имя?

— Минорина-Акустина-Вайе, — неохотно представилась Минорис.

— Учишься или работаешь?

— Ни то, ни другое. Меня собирались выдать замуж.

— Матушка?

— Мачеха, — поправила Минорис. — И вообще, к чему этот допрос?

Сэй-Тэнь ничего не сказала и удовлетворенным видом прислонилась к стенке плайвера. Значит, Минорис повздорила со своей мачехой, и теперь девушке так же негде приклонить голову, как и самой Сэй-Тэнь. Это их в некотором роде объединяло.

— Если хочешь, устраивайся у меня, — предложила она.

— Или у меня, — тут же подхватила Таймири.

— У меня ей будет комфортней, — веско заметила Сэй-Тэнь.

— А я отдам ей свое одеяло, — не уступала та.

— А у меня прорва еды!

— Не такая уж и прорва.

В итоге, Минорис выбрала плайвер Таймири.

— В убытке вы не останетесь, — клятвенно пообещала она и в тот же день слопала добрую половину пирога, который Сэй-Тэнь нарочно припасла для торжественного случая.

Сэй-Тэнь дулась и про себя называла Минорис обжорой. В конце концов, это очень даже хорошо, что она теперь с Таймири.

Книга о лунном камне оказалась довольно старой и с такими тонкими листами, что сквозь них просвечивался текст. Шрифт у текста был замысловатый, с закорючками и красочными буквицами. А от оглавления разбегались глаза. Тут тебе и магические свойства адуляра, и адуляр в строительстве, и влияние адуляра на характер людей…

Таймири задержала дыхание и нырнула в эту книгу, как ныряют на морское дно. Минорис только диву давалась, как она умудряется читать при плохоньком освещении карманного фонарика. Сумерки сгустились быстро, и сейчас пустыня озарялась лишь сиянием луны да звездных россыпей.

— А мне дашь почитать? — с надеждой спросила Минорис.

— Вот еще! — фыркнула Таймири. Она как раз начала главу об эмоциях. Но попробуй сосредоточься, когда тебе жужжат в уши!

— Я вот думаю, что же всё-таки значит — смотреть в корень? — не умолкала Минорис. — Если Вестница имела в виду корни растений, то растений у нас ведь раз, два и обчелся. Одни лишь сосны массива Лунных гор. А если подразумевались другие корни? Ну, например, корни семейного древа? Или корешок вот этой самой книжки?

Таймири фыркнула еще выразительней и повернулась к ней спиной. В книге как раз говорилось о том, что адуляр способствует очищению пространства и освобождает от вредоносных влияний. Не помешало бы!

Когда Сэй-Тэнь оставляли в покое, она общалась с дочерью. Иначе подобные телепатические беседы были бы попросту невозможны. Находясь в медитативном состоянии, Сэй-Тэнь обыкновенно лежала пластом и очень походила на мертвеца. Ясно, что при посторонних побыть мертвецом ей бы не удалось. Ни мертвецом, ни спящей красавицей.

Сейчас Сэй-Тэнь была уверена, что ее не потревожат. Она накрыла плайвер куполом и включила систему обогрева.

«Как ты там, доченька? — проскользнул и умчался вдаль один единственный вопрос. Этот вопрос пронесся со скоростью, в сотни раз превосходящей скорость поезда. И если поезд держал путь на север, то вопрос Сэй-Тэнь устремился в обратном направлении, к городу Огней. Другая, ответная мысль вернулась к ней почти в тот же миг.

— Эти бессовестные мальчишки опять разрушили твой песчаный замок? А помнишь, Айрин, чему я тебя учила? Не обращай внимания. Сделай вид, что тебе на руку их баловство. Они оставят тебя в покое лишь тогда, когда ты перестанешь на них реагировать.

Шесть лет — это ведь почти что десять. Ты уже такая взрослая! Ты сумеешь за себя постоять. Уверяю тебя: терпеть осталось недолго. Однажды всё изменится. Я заберу тебя в мастерскую счастья Лисса, где тебя научат быть сильной и мудрой».

5. О змеях и выживании

Где-то далеко, в тысяче километров от плывущего серебристого каравана, наступал вечер. Совсем скоро он доберется до фосфорной дороги, сгустит над нею сумерки и окутает ее холодом. Но пока что вечер задержался в лесу. Там он гость желанный.

Лесов как таковых в стране Лунного камня не существует. И это прекрасно знает тот-кто-ждет. Он уничтожил все леса. Точнее, почти все. Волшебные сосны массива Лунных гор слишком прочно вонзились корнями в породу, чтобы их можно было оттуда вырвать. Но, кроме заколдованных сосняков, встречаются особые, еще более неприхотливые заросли, целиком состоящие из каменных столбов — из столбов лунного камня. По ночам они отражают лунный свет, а днем в них горделиво глядится солнце. Город Огней тоже когда-то был скоплением адуляровых гигантов, но люди быстро осваиваются. Освоившись там, они невольно прогнали из каменного леса неповторимый дух тишины.

Думать, что столбы из адуляра мертвы, — большое заблуждение. Те, кому хоть раз случалось среди них побывать, расскажут, как тихо бывает, когда разговаривают камни. Они общаются между собой абсолютно неслышно — так неслышно, что в жилах стынет кровь. Поостерегитесь шуметь в адуляровых лесах. Если вы помешаете совещанию скал — вам несдобровать. А совещание это может тянуться веками:

— Мнение свое изволь высказать, сосед. Расширять наш дивный строй будем или нет?

— К западу пошлем отряд молодых ребят. Пусть укоренятся там и вовек стоят.

Так, перешептываясь, разрастаются леса голубых камней. И шепот этот не похож ни на один шепот в мире. А внутри неподвижных столбов, в жеодах, течет неведомая жизнь…

Таймири уснула с раскрытой книжкой на груди. А Минорис только этого и дожидалась. Она аккуратно взяла «Записки отшельника» и принялась читать при лунном свете.

«Ну и пусть, что зрение посажу, — думала она. — Такой шанс представляется раз в жизни».

Книга была раскрыта на «Былинах и преданьях», и эпиграф убедительно гласил, что былины — это то, что было, а преданья — то, что передано, причем передано безвозмездно. Чья-то рука корявым почерком подписала: «Только попробуйте в чем-нибудь усомниться!»

Минорис сомневаться не собиралась.

«Испокон веков землю обильно питали дожди. И капельки дождей безропотно падали вниз, выполняя своё предназначенье. Но однажды родилась на свет такая капля, которая не пожелала расставаться с жизнью. Она с удивлением смотрела на своих старших сестер и недоумевала: почему они настолько покорны судьбе? Почему прыгают с вышины, чтобы навсегда исчезнуть в почве?

— Что вам это даст? — спрашивала неуёмная капелька. — Ведь вы могли бы жить вечно! Да и не просто вечно, а припеваючи!

Но сестрицы капельку не слушали. Они понимали, что влага, в них заключенная, позволит прорасти семенам. А из семян появятся цветы и деревья, без которых немыслимо счастье земных созданий. Дружно покидая сиреневую тучу, капли с плеском ударялись о листья растений, весело скатывались по ним и отдавали свою жизнь ради жизней других существ.