Очарованные Гавайи - Милослав Стингл

Я простоял здесь много часов, молча, затаив дыхание. Передо мной разворачивалась картина «сотворения» мира.

Я словно перенесся в древнейшую эпоху нашей планеты. Спасибо тебе, Пеле, спасибо тебе, земля, за этот огонь – огонь созидания!

ЛАВА ПОСРЕДИ ОСТРОВА, ОСТРОВ СРЕДИ ЛАВЫ

Отправив назад, в Хило, все свои вещи и прихватив с собой лишь самое необходимое, я снова двинулся на Килауэа. Сначала я шел к Мауна-Улу по дороге, которую здесь называют «Чейн ов крейтерз роуд». Она тянется километров на десять вдоль цепи небольших кратеров, в далекие времена созданных извержениями Килауэа.

Среди лавовых полей остались участки земли, которые никогда не заливал огненный поток, например, возвышенности. На них-то и сохранилась первозданная растительность архипелага. Гавайцы называют эти места (в течение тысячелетий их не касалась лава) кипука – «оазисы».

Самый большой и прекрасный зеленый оазис в черной лавовой гавайской пустыне, поистине райский уголок островов – Кипука Пуаулу. Он образовался на широкой возвышенности, которая ни разу не была залита лавой.

По оазису проложена тропинка. Я шел по ней; и мне казалось, что я попал в Ноев ковчег. На небольшой площадке, размером сто акров, росло более сорока видов деревьев и множество растений. Здесь встречались разнообразные кустарники, травы, цветы и мхи, некоторые из них произрастают только на этом единственном в мире островке, «плывущем» в черном «вулканическом» море. Щебетали птицы, цвели цветы, покачивались на ветру папоротники. Кипука Пуаулу расположен на высоте тысяча двести двадцать метров над уровнем моря.

Никто точно не знает, сколько столетий Кипука Пуаулу противостоит напору лавовых прибоев. Во всяком случае, не меньше двух тысячелетий. Таков возраст могучего гиганта Кипука Пуаулу – дерева коа. Это царь гавайских лесов. В далекие времена из стволов коа гавайцы выдалбливали каноэ длиной до тридцати метров. В наше время островитяне сооружают из его древесины еще одно средство для передвижения по воде – знаменитые доски для серфинга, на которых ловко скользят по высоким волнам океанского прибоя. Форму этих досок у обитателей полинезийских островов позаимствовали спортсмены всего мира.

Кроме дерева коа, в гавайских лесах растет железное дерево, которое местные жители называют охиа. Длинную аллею этих деревьев я уже видел в национальном парке Хавайи-Волкейнос – на «Дороге развалин». Однако там стволы охиа после извержения Килауэа превратились в обгоревшие скелеты и стоят словно монументы, напоминающие о необоримой силе богини Пеле.

Охиа верой и правдой служили гавайским мореплавателям: твердая, как сталь, темно-красная древесина этого дерева шла главным образом на изготовление весел. На Гавайских островах высота охиа достигает тридцати метров, поэтому полинезийцы называют их «отцами всех деревьев».

Наряду с охиа и величественными коа к первозданной гавайской флоре относятся и хапау, достигающие десятиметровой высоты, а также редкие деревья холеи с прекрасными декоративными листьями.

В Кипука Пуаулу растет также ти, которое уже успели позаимствовать у полинезийцев европейские садоводы. Растение ти (не менее декоративное, чем холеи) гавайцы использовали не только для украшений. Листьями ти они покрывали свои хижины, вареными употребляли их в пищу, а на сахаристом корне настаивали легкий алкогольный напиток. Белые пришельцы «помогли» аборигенам продвинуться «вперед» и в этой области. Они научили их гнать из ти крепкое, «цивилизованное» пойло.

Благородное растение ти в наши дни – одна из достопримечательностей Кипука Пуаулу. Однако, подобно многим нынешним представителям островной флоры, оно не принадлежало к исконному растительному миру Гавайев. На архипелаг его доставили первые обитатели островов – полинезийцы, подобно другим плодам и растениям, привезенным ими со своей прежней родины и навсегда прижившимся на Гавайских островах. Теперь здесь растут ямс, таро, бананы, орехи (гавайцы давили из них масло, которое шло на освещение хижин), сахарный тростник, хлебное дерево и кокосовые пальмы. Раньше символом «прекраснейших островов на земле» для меня всегда была кокосовая пальма. Однако выяснилось, что и ее завезли сюда первые полинезийцы, приплывшие на Гавайи с юга. До заселения Гавайских островов тут рос лишь один вид пальмы – пикардия. Всего на архипелаг полинезийцы завезли двадцать пять видов различных растений. (Кроме того, они выпустили на острова, на которых раньше не было ни одного млекопитающего, первую собаку, первую свинью и даже первую крысу.)

Богатая растительность Кипука Пуаулу – результат тысячелетнего развития местной флоры. Когда вулканическая активность земных недр подняла из океанских глубин Большой остров и другие части архипелага, на них, разумеется, не существовало никакой жизни. Позднее, по прошествии долгого времени, ветры, волны и морские птицы занесли сюда первые споры и семена, которым удалось прорасти в этой земле, созданной водой и огнем. Появилась первая былинка, раскрылся первый цветок, потянулось к солнцу первое дерево.

Под воздействием новой среды обитания и в результате долгой эволюции эти растения чем дальше, тем больше стали отличаться от своих предков, оставшихся на родине. Эволюция привела к появлению новых видов растений на Гавайских островах. Подавляющее большинство растений на этих изолированных тихоокеанских островах появилось без всякого вмешательства человека. Последние данные свидетельствуют, что до появления первого белого человека на Гавайских островах произрастал тысяча триста восемьдесят один вид растений. Примерно четыре пятых из них – потомки растений, которые встречаются в других частях Океании или на Тихоокеанском побережье Азии, остальные занесены из Америки.

Белый человек добавил к растительному миру Гавайев несколько новых видов, и среди них – ананас. В наши дни ананасы – одна из важнейших статей экспорта Гавайских островов. В то же время многие виды растений на островах почти исчезли. Например, знаменитое сандаловое дерево; его добыча шла так интенсивно, что теперь оно почти полностью истреблено.

Цивилизация лишь завершила то, что начали делать первые полинезийцы, в значительной степени изменившие растительный мир островов, Только на оазисах среди лавы сохранились условия, напоминающие те, что существовали здесь до прихода человека. Побывать в Кипука Пуаулу – значит увидеть волшебный райский сад, созданный лишь временем и природой.

В «ГАВАЙСКИХ ПОМПЕЯХ»

Застывшие лавовые потоки, сохранившие для будущих туристов красочные резервации гавайской флоры, «стекают» со склонов Килауэа к берегам океана в юго-восточной части Большого острова и вливаются в океан, и мне захотелось пройти по пути лавы.

Он начинается у Макаопуми, последней «открытой раны» в вулканической цепи «Дороги кратеров». Отсюда можно спуститься к океану несколькими путями, каждый из которых долог и труден. Все они ведут в широкую долину, называемую Пуна. Тут особенно наглядно видны результаты вулканической деятельности, губящей здешний растительный мир и создающей новый.

В долину Пуна можно войти через разные «ворота». Передо мной Пуна открыла свой самый красивый лик – Калапаноа. Именно здесь потоки лавы чаще всего бросаются в объятия океанских волн.

Борьбой двух главных стихий в Калапаноа было создано то, чего я больше не видел нигде, – прекрасные пляжи из черного, как ночь, песка вулканического происхождения. Над пляжами Калапаноа и соседней Кайму, раскачиваются кроны кокосовых пальм – типичная романтика с рекламной открытки. Сине-черно-зеленая картина так красочна, что кажется нереальной. На пляжах Калапаноа и Кайму почти никто не купается: слишком опасны высокие волны прибоя. Сюда приходят лишь любители экзотики посмотреть на красоты черных пляжей.

Лава в Калапаноа – изобретательный зодчий. Она, например, создала «Пещеру преступников». Те, кто скрывался в этом лавовом тоннеле, напоминающем трубу (я ползал по ней на вершине Килауэа), оставались для всех табу, какое бы тяжкое преступление они ни совершили. Здесь им не грозила никакая опасность.

Недалеко от «Пещеры преступников» лава «построила» для жен гавайских королей, не отваживавшихся купаться в бурном океане, естественный бассейн. Там знатные полинезийки плавали совершенно нагие. Правда, в наши дни голых королев здесь уже не встретишь, Теперь в бассейне резвятся гавайские студентки, одетые в обычные купальные костюмы.

Бассейн для королев, «Пещера преступников» и черные пляжи Кайму и Калапаноа – это лишь преддверие «гавайских Помпеи» в Пуне. Не всем здешним поселениям удалось, подобно Хило, избежать трагической судьбы, уготованной им раскаленными потоками лавы. Я оказался на месте, где некогда располагалась деревня Пахоа, жители которой выращивали плодовые тропические деревья папайи. Потоки лавы подошли к деревне в 1950 году, во время извержения вулкана Килауэа, вплотную, но поистине роковым для нее стал 1959 год. Килауэа извергался восемьдесят восемь дней. Раскаленная лава уничтожила в Пуне тростниковые плантации, затем рощи папайи и, наконец, залила огнем деревню Пахоа. К счастью, ее обитатели успели покинуть свои жилища. Когда извержение кончилось, жители вернулись и основали вблизи от сожженной деревню Новая Пахоа. На старом месте они разбили три больших сада.