Загадка ракеты «Игла-2» - Сергей Болдырев

После этого разговора Ольга вдруг вспомнила картину работающих реактивных двигателей, увиденную в день ее прибытия на полигоне, и то чувство, которое тогда охватило ее. Через тяжелые испытания решил пройти Гусев. Откуда у него столько сил? Она вспомнила, каким ударом были для нее неудачи с шарами-зондами. Но ведь эти и дальнейшие ее работы никак не связаны с личным риском для нее. А здесь неизвестно куда исчезла ракета, и этот спокойный сильный человек все-таки говорит, что самое заветное его желание лететь в ракете самому. Ольга убеждала себя, что она должна до конца разобраться во всем этом, понять те чувства, которые руководят инженером. Она, молодой, едва начинающий свой путь исследователь, должна все это понять, чтобы суметь так же как и он мужественно встречать неудачи, не падать духом в самые критические минуты. Она чувствовала, что сейчас столкнулась с самой жизнью, и хотела учиться у этой невыдуманной, неприкрашенной жизни, чтобы стать сильнее в борьбе.

И еще она чувствовала, что в надвигающихся событиях она не останется посторонним наблюдателем. Гусев сказал, что исследования космических лучей помогут ему добиться разрешения на полет в ракете. И ей становилось немного страшно от всего этого: столько здесь споров об этих полетах, столько разных мнений, и вот приехала она и помимо воли еще больше обострила события со своими космическими лучами. Может быть, и в самом деле идея Гусева слишком необдуманна, опасна!

Когда Ольга впервые услышала о планах Гусева, она восторженно приветствовала их. Осуществить то, о чем когда-то мечтал Циолковский, совершить перелет, о котором говорил Чкалов, — это было дерзко и смело. Но теперь Ольгу охватила тревога: разве мало ему того, что ракеты забираются на огромную высоту и автоматически передают по радио обо всем, что там происходит? Минуют годы, техника продвинется вперед, — и тогда люди полетят вокруг земного шара на огромной высоте с невиданной скоростью. Но сейчас еще слишком рано…

Раздумывая так, она с душевным трепетом вспоминала о том, что вот одна из ракет исчезла, словно растворилась в воздухе, как бы превратилась в ничто, и люди даже не в состоянии объяснить, как это могло случиться.

И тогда стремление разобраться во всем происходящем, понять смысл событий, понять внутренний мир Гусева заставило девушку подробно ознакомиться с конструкцией ракеты.

Она с новым особенным интересом проводила многие часы в сборочных цехах, расспрашивая инженеров и техников о всех деталях устройства аппарата.

Ракета в собранном виде представляла собой необычайно вытянутую сигару с остро отточенным носом. Эта форма и подала мысль назвать ракету «Иглой». Правда «Игла» была необыкновенных размеров, длиною почти три десятка метров.

С внешней стороны корпус «Иглы» был отполирован до зеркального блеска для того, чтобы уменьшить трение о воздух и нагревание аппарата.

Летательный аппарат был оборудован особыми устройствами, предохранявшими его от столкновения с метеоритами и защищавшими от возможного на больших высотах нежелательного воздействия космических лучей. В носовой части ракеты располагались приборы для изучения верхних слоев атмосферы. Здесь предполагалось установить новые регистраторы космических лучей, привезенные Ольгой. В этом же отсеке помещались приборы, автоматически управлявшие полетом ракеты.

Вслед за носовой камерой располагалось помещение, где должны были в будущем находиться пилоты «Иглы». Ольга особенно внимательно изучала чертежи этой части ракеты (очередной аппарат еще не был собран, и поэтому приходилось пока что ограничиться знакомством с чертежами). Это было значительных размеров помещение, где могли свободно разместиться два-три человека. В стенках отсека имелись иллюминаторы с жаростойкими толстыми стеклами. На небольшом пульте, вделанном в переборку, размещались сигнальные лампочки и кнопки, с помощью которых когда-нибудь отважный пилот будет управлять этим скоростным кораблем.

Все остальные части корпуса занимал двигатель и запасы топлива. Гусев применил на своей ракете реактивный двигатель самой последней конструкции. От прежних типов он отличался не новым принципом действия, а тем, что в нем использовался особый вид топлива, вошедший в употребление совсем недавно. Во время сгорания этого топлива происходили особые сложные реакции. Таким образом это «топливо» значительно отличалось от обычных веществ, используемых при производстве атомной энергии в урановых котлах, — им легко было управлять.

Главным препятствием на пути Гусева была недостаточная изученность работы подобных новых реактивных двигателей.

При испытании на земле все шло чрезвычайно гладко: последние конструкции двигателей работали безотказно. В полетах же иногда двигатель выходил из-под власти автоматических приборов, управлявших его работой. Случалось, что двигатель вдруг «отказывался» прекратить работу или выключался.

Он пытался воспроизвести в лаборатории те условия, в какие попадал двигатель на больших высотах и при больших скоростях, но в данном случае, по всей вероятности, лаборатория не могла заменить жизни. И вот тогда-то, убедившись в этом факте, Гусев решил, что если он хочет продвинуться вперед, он должен выйти из стен лаборатории в самую жизнь и изучить ее. Иными словами, он должен сам лететь в ракете и там в реальных условиях настоящего полета выяснить то, что не удавалось установить в лаборатории.

Ольга готова была поверить в преодолимость этого последнего препятствия. Она убеждала себя, что сейчас нет ничего невозможного для науки и техники, все дело только в сроках.

Девушка чувствовала в Гусеве внутреннюю силу и верила в эту силу. Даже неудача, повергающая в отчаяние, должна родить в таком человеке новую вспышку энергии. Ольга представляла себе, каким он может быть в такое время: суровым, молчаливым, ни минуты не отдыхающим вплоть до того момента, пока не будет разгадана причина неудачи и найден новый путь вперед.

Но почему же сейчас в нем нет ничего этого? Он спокоен, добродушен, его не интересует загадочная гибель созданной им сложнейшей машины. Неужели он не понимает всю трагичность положения?

И вдруг Ольга подумала о том, что, может быть, он что-то скрывает под маской добродушия и спокойствия. Может быть, катастрофа непомерно велика, так беспощадна, что инженер просто не хочет, чтобы посторонние поняли ее значение. Он ведет себя так, как будто бы знает наверное, что никаких следов ракеты все равно не найти. Он знает что-то такое, чего даже и не подозревают все они, люди его окружающие.

Все эти события так сильно занимали Ольгу именно потому, что для нее самой необходимо было решить эти противоречия. Столкнувшись с жизнью, девушка хотела войти в нее как борец и чувствовала, что для этого ей нужно было узнать и понять что-то очень важное.