Посланник - Геннадий Иевлев

Ознакомившись с ней, Дакк понял, что знания зевсов об информационной ступени развития гротов, практически, не изменились, они не смогли понять их письменность в той степени, о которой говорил сармат, если только, в какой-то мере, количественную последовательность значений расстояний из ряда проведенных с портатором экспериментов и сейчас в терминал портатора ими было введено самое большое расстояние, которое, по утверждению сармата, он мог воспринимать. Оставленная информация утверждала, что выход портаторного канала должен быть где-то в внутри одной из галактик, которая и есть галактика гротов, но более точно это предлагалось определить пользователю, то есть ему самому. К тому же утверждалось, что портатор гротов удалось адаптировать к энергетическому источнику станции зонта и что проблем, со сгенерированными каналами перемещения, до сих пор не наблюдалось.

Сделав шаг в сторону, Дакк повернулся к портатору спиной и скользя по нему, сел на пол и положив руки на колени, склонил на них голову.

Он понимал, что того времени, которое ему отвели зевсы для того, чтобы он понял информационное поле гротов было совершенно недостаточно – это был или блеф с их стороны или они переоценивали его возможности. В спешке он мог лишь расстроить информационное поле портатора, уничтожая его информационные сполохи и потому смысла в использовании отведенного времени не было. Нужно было решить – или он принимает предложение зевсов и входит в зону портации цилиндра, или возвращается в галактику Зевс.

Посидев некоторое время с отрешёнными мыслями, не меняя позы своего носителя, разум Дакка покинул его и решительно нырнул в пространство зоны портации цилиндрического портатора гротов.

2

Как разум Дакка ни старался контролировать канал перемещения, но это получалось у него крайне плохо, да собственно, он его, практически и не контролировал: строение энергополей канала существенно отличалось от тех энергополей, из которых строился канал перемещений зевсов и разум Дакка постоянно терял с ним контакт и проваливался в никуда, словно растворялся в какой-то непонятной субстанции, и затем, вдруг, вновь материализовавшись, и не чувствуя канала, думал, что достиг места назначения и бросался в сторону, но получив обжигающий энергетический удар, возвращался в реальность, вновь обретая контакт с каналом, чтобы через какое-то время в очередной раз провалится в черную пропасть небытия.

Все эти провалы и возвраты были непохожи друг на друга и потому он никак не мог приспособиться к ним, а последний возврат и вовсе был какой-то странный, будто чего-то не хватало вокруг него. Подождав несколько мгновений, но так и не почувствовав канал, разум Дакка осторожно двинул свое поле по сторонам и тут же осознал, что действительно нет того сумасшедшего вихря энергий, создающего канал. Он был в свободном пространстве. Вихрь разносторонних эмоций захлестнул его информационное поле.

Дошёл!

Он закрутился на месте, разбрасывая свое поле дальше по сторонам, насколько это было возможно и тут же почувствовал на грани его восприятия огромную холодную массу, настолько огромную, что она полностью поглощала всё пространство за собой и настойчиво манила к себе. Насколько он знал, подобным образом чувствовались планеты и их спутники, либо очень крупные астероиды.

Разум Дакка, сдерживая нетерпение, осторожно двинулся в направлении массы, стараясь держать под контролем, как можно больше пространства вокруг себя, чтобы не попасть в какой-либо энергетический луч, хотя он до сих пор ни одного из них не почувствовал. С одной стороны, это придавало уверенность в том, что он без проблем достигнет той большой массы; с другой – вызывало некоторую тревогу за то, что большая масса несет в себе признаки интеллекта, как это было вокруг не только населенных планет и их спутников его галактики, но даже многих больших астероидов, несущих на себе исследовательские станции. Такие энерго лучи, обычно, шли сплошным потоком и требовалась большая внимательность, чтобы не перехлестнуться с одним из них.

К его раздражению, первое восприятие расстояния в чужом пространстве получилось искаженным и до большой массы оказалось гораздо дальше, чем чувствовалось и ему пришлось добираться до неё очень и очень долго. В конце-концов он понял, что это, всё же, планета, но с несколько смещенным центром тяжести, что, скорее всего и искажало, как её восприятие, так и пространство вокруг неё. К тому же, как разум Дакка ни старался, никаких энергетических лучей, ни от планеты, ни к планете, в течение всего времени пути, он так и не почувствовал, что его основательно встревожило, вызвав на поверхность информационного поля устойчивую досадную мысль о том, что планета необитаема.

Отсутствие энерголучей придавало некоторый дискомфорт, так как это был один из основных источников перемещения разумов зеннов. Собственно, благодаря энерголучам, они, внедряясь в них, часто путешествовали по своей галактике от планеты к планете, оставаясь совершенно невидимыми для других рас. В носителях же для своих разумов, на тех планетах, где была разумная жизнь, они проблем никогда не испытывали.

Сколько времени разум Дакка уже был в пути к этой планете, он мог лишь предполагать – его внутренний хронометр говорил уже о многих десятках часов времени его галактики. Это и раздражало и тревожило.

Наконец он почувствовал, что какие-то энергополя планета все же имеет и чем ближе походил к ней, тем мощней и напряженней они становились.

Вместе с тем, разуму Дакка сейчас никак не хотелось оказаться в гуще цивилизаций планеты, идеальным был бы вариант – встреча с одним из носителей разума, где-либо поодаль от остальных интеллектов, чтобы внедрившись, спокойно разобраться в его информационном поле, а значит и в жизни планеты.

Опасаясь быть замеченным, разум Дакка быстро скользнул к поверхности планеты и осторожно разбросил по сторонам свое поле, постепенно расширяя его горизонт, но к досаде, не почувствовал не только ни одного поля разума, но даже и ни одного поля живого организма. Под ним, насколько хватало его поля, простирался какой-то мощный однородный энергетический фон. Разуму Дакка стало не по себе: перед ним явственно замаячил самый худший из возможных вариантов – необитаемой планеты. Встревоженный, он метнулся вдоль энергетического фона.

Сколько он нёсся вдоль него, разум Дакка не представлял, ему казалось, вечность, пока, наконец, впереди он не почувствовал смену энергополя, с однородного на несколько более мощных, рваных и бистабильных. По разуму Дакка прокатилась волна возбуждения. Он метнулся в гущу бистабильных полей и сразу же почувствовал среди них массу полей живых организмов.