Обычная злая сказка - Александра Первухина

Храм встретил её привычной прохладой и тишиной. Пройдя через молельный зал с алтарём, жрица спустилась по истёртым ступеням в подсобные помещения, которые она уже давно оборудовала для проживания, и с облегчённым вздохом свалила свою ношу на жёсткий топчан, служивший ей постелью. Усталость для неё не была такой уж серьёзной проблемой – в конце концов, преодолевать слабости тела всех мечей богини учили после посвящения в первую очередь, но вот запах, шедший от детей, стал для неё серьёзным испытанием. Тенира всегда отличалась брезгливостью, чем не раз заслуживала порицание наставниц.

Но всё-таки – что дети делают в таком месте? Этот вопрос не давал женщине покоя, заставляя раз за разом воскрешать в памяти события прошедшего дня в поисках подсказок и объяснений, к сожалению, безуспешных. Жрица недовольно фыркнула: будь она обычной женщиной – уже металась бы по комнате в нетерпении, но от подобных выражений чувств её давно и надёжно отучили. Поэтому Тенира, открыв маленькое узкое окошко, чтобы проветрить комнату и избавиться от аромата немытого тела и болотной тины, заполнившего помещение, отправилась набирать воду в каменную ванну, выдолбленную в полу одной из комнат храма. Детей прежде всего требовалось вымыть, а потом уже расспрашивать о том, что с ними произошло. Так, по крайней мере, удастся сосредоточиться на рассказе, не отвлекаясь на запах…

Жрица фыркнула от отвращения и вышла из помещения, прихватив по дороге ведро. Оставалось только радоваться тому, что все храмы богини-воительницы строились как маленькие крепости – вне зависимости от того, где они находились. Поэтому в них кроме алтаря, молельного зала, библиотеки и прочих атрибутов полноценного святилища, в обязательном порядке предусматривались: свой источник воды, оружейная с впечатляющим арсеналом на все случаи жизни, кладовые с постоянно обновляющимся запасом еды, длинные узкие коридоры с замаскированными нишами, то есть всё, что необходимо для эффективного противостояния любому нападению. Маленький храм в сердце Северного леса тоже не был исключением из правил. Правда, запасы еды уже довольно давно пополнялись только за счёт охоты и походов за ягодами, орехами и грибами, которые предпринимались жрицей не реже одного раза в десять дней и портили ей настроение надёжнее, чем встреча с всевозможной нечистью, нежитью и просто крупными хищниками, обитающими в этих местах в изобилии. Что поделаешь, терпением, необходимым для вдумчивого выискивания среди кустов и травы съедобных растений, Тенира никогда не отличалась, но свой долг привыкла исполнять безукоризненно – во что бы то ни стало.

Одно радовало: с водой подобных проблем не было и не предвиделось. Храм был построен прямо над родником, и поэтому в одной из подвальных комнат из стены бежал ручеёк, собираясь в каменной чаше неглубоким озерцом. Чаша была недостаточно большой, чтобы использовать её для омовения, но вполне подходила для набора воды, по крайней мере, на пару вёдер в ней хватало, и при этом она успевала наполниться снова за то время, которое человек тратил на то, чтобы отнести их к ванной, расположенной в соседнем помещении. Жрица не знала, кто умудрился додуматься до такого решения проблемы подачи воды, и слабо представляла себе, как эта задумка была исполнена на практике, но отдавала должное неизвестному изобретателю, сильно облегчившему ей жизнь. Бегать каждый раз за водой к реке было бы весьма неудобно.

Она привычно погрузила ведро в чашу и, равнодушно наблюдая за тем, как излишек воды сбегает по жёлобу, отводящему его за пределы фундамента храма, снова задумалась о странностях сегодняшнего дня. Чем-то недавно происшедшие события напоминали ей сказки, которые она слышала в детстве от бабушки и в которые давно уже перестала верить. Что поделаешь, с повседневной действительностью эти волшебные истории имели очень мало общего, а если и имели, то это были очень злые сказки. Передёрнув плечами от противного озноба, всегда появлявшегося после воспоминаний о прошлом, Тенира подхватила уже наполнившееся до краёв ведро и решительно зашагала к ванной. Она не будет думать о событиях, которые давно исчезли под тяжестью прошедших веков: ей вполне хватает настоящего.

Литари очнулся от неожиданно ожёгшего его холода, открыл рот, чтобы закричать, и внезапно захлебнулся водой. Окончательно деморализованный и испуганный принц забарахтался, пытаясь выбраться из ледяной жидкости и вдохнуть хоть немного воздуха, прежде чем потеряет сознание, и тут же оказался на поверхности, поддерживаемый чьей-то сильной рукой. Юноша закашлялся, с трудом приходя в себя от неожиданного купания, и попытался протереть глаза, чтобы выяснить, кто же стал его спасителем, дабы поблагодарить его, как полагается. Неизвестный благодетель тут же сунул ему в руки кусок ткани и позволил окончательно дезориентированному юноше вытереть лицо и волосы.

Литари развернулся к выручившему его человеку и изумлённо охнул, внезапно осознав, что встреча со жрицей ему не привиделась в бреду, а оказалась самой что ни на есть реальностью. Ибо эта женщина надёжно держит его за плечо, не позволяя свалиться назад в воду, а также, судя по всему, не собирается растворяться туманом, как это положено миражам. Юноша настороженно смотрел на свою спасительницу, не зная, как ему реагировать в этой ситуации, и испытал настоящее облегчение, когда жрица решила взять инициативу в свои руки. Женщина осторожно, словно опасаясь, что, оставшись без поддержки, он опять уйдёт под воду, убрала руку и спокойно произнесла:

– Раз ты всё-таки соизволил прийти в себя, вымойся как следует: от тебя пахнет. Одежда справа от тебя на крючке, – и, дождавшись от него кивка, вышла из комнаты.

Как только за нею закрылась дверь, принц внезапно осознал, что сидит нагишом в ванне с холодной водой и ему ещё предстоит в ней вымыться. Шипя сквозь зубы и поминая всех последовательниц богини-воительницы, склонных, как оказалось, к неоправданной жестокости, Литари начал торопливо отирать болотную грязь, мрачно спрашивая себя: чем же он всё-таки прогневил Элару, если вынужден терпеть подобные издевательства? Юноша никогда не отличался тягой к аскетизму и предпочитал купаться в тёплой воде, но справедливо полагал, что сейчас не время и не место для того, чтобы пытаться настоять на своём, однако от осознания ситуации, в которую он попал, настроение у него отнюдь не улучшалось.

В сжатые сроки приведя себя в относительный порядок, принц со всей возможной для безопасного передвижения скоростью выбрался из ванны и, стуча зубами, натянул на себя жреческое одеяние. К его удивлению, одежда оказалась ему почти впору, хотя он точно помнил, что жрица на полголовы ниже его ростом: штаны и рукава на тунике были ему лишь немного коротки. Решив не ломать голову над очередной странностью – в конце концов, сложно относиться к поведению такого легендарного существа, как меч богини, с мерками обычных людей, – Литари расчесал пятернёй мокрые волосы, пытаясь привести их в подобие порядка, но добился только того, что мокрые пряди запутались в пальцах. Юноша высвободил руку, при этом выдернув несколько пучков, сердито выругался и вышел из комнаты. Если он хоть что-нибудь понимал в этой жизни, ему предстоял сейчас очень длинный и обстоятельный разговор с их гостеприимной хозяйкой. И оставалось только надеяться, что жрица удовлетворится полученной информацией и не устроит допроса с пристрастием, как подчас поступали служащие судебного приказа его отца, дабы проверить правдивость рассказа очередного бедолаги, попавшегося им в руки.